Ночь со звездой гламура - Светлана Лубенец Страница 41

– Хорошо, – миролюбиво сказал Антонов. – Мы оба изменились и, возможно, не к лучшему. Скажи мне правду: неужели ты до сих пор любишь Алика Соколовского?

Жанна усмехнулась, достала из пачки сигарету, несколько раз нервно затянулась и ответила:

– Не знаю, что тебе и сказать на этот счет… Меня слишком многое с ним связывает.

– Разорви…

– Слушай, Женя, а хочешь, я расскажу о себе такое, что тебя сразу от меня откинет за километр? Хочешь?

– Ну… не станешь же ты утверждать, что являешься серийной убийцей или растлительницей малолетних! – усмехнулся Евгений.

– Не стану.

– Все остальное я смогу понять… Во всяком случае, попытаюсь…

– Ну смотри! Ты сам этого хотел!

Жанна докурила сигарету, потом подозвала официанта и заказала себе коньяк. Они молча дождались, пока ей принесут пузатый бокал, до половины заполненный маслянистой коричневой жидкостью. Жанна сделала хороший глоток и начала:

– Так вот, Женечка, когда ты усердно трудился на своем дурацком станке… Помнишь, как ты заливал мне про кружево стружек?

– Ну…

– Ну а я в это время уже спала с Альбертом. Нет… даже не так… Он один раз только со мной переспал и больше не хотел… Оно и понятно: на что ему повторения, когда каждый день новая красотка себя предлагает. Так я за ним хвостом ходила, Женька! Я рыдала и клянчила его любви. Я его, можно сказать, насиловала… Он не хотел, но я лезла и лезла к нему в постель! Он брыкался, плевался, а я все свое! Ну как? Приятно тебе такое слушать?

– Ты же любила его…

– Любила, но он-то меня не хотел! Тогда я решила, что просто недотягиваю в сексе, что тоже понятно: где мне было набраться опыта? Ты ведь, дурачок, пальцем меня не тронул! Так вот: тогда я и кинулась во все тяжкие… набираться опыта… От желающих меня поучить отбою не было. Кто только не приложился к моему телу, жаждущему науки… Кроме науки я заработала жуткую болезнь, Женька. Еле вылечилась… думала, все: хана…

Жанна хлебнула еще коньяку и, раскурив новую сигарету, спросила:

– Нравится тебе мое повествование, Женечка? Продолжать ли дальше?

– Пожалуй…

– Ну, слушай, коли такой смелый. Алику плевать было на то, что я сделалась необыкновенно искусной в постельных утехах. А я, как ты выразился, любила его одного. Когда он очередной раз меня «пнул», я… В общем, я тогда сама удивлялась, когда обнаруживала себя в очередном мерзостном притоне. Отмывалась, чистилась и опять липла к нему… Это как навязчивая идея… шиза…

– Я слышал, он куда-то уезжал.

– О! Даже ты слышал! Да! Несчастный Альбертик не выдержал домогательств грязной шлюхи и сбежал в Кингисепп, на свою, так сказать, историческую родину. А я нашла!! – Жанна засмеялась, но в этом ее смехе Антонов отчетливо слышал клокочущие в горле слезы. – Нашла! Ты не представляешь его лица, когда он меня опять увидел! Представь, он приходит домой, а я пью чай с его мамочкой. И вся я опять такая чистенькая, беленькая и даже со справкой в кармане из венерического диспансера, чтобы он, значит, не сомневался в моем не сокрушенном излишествами здоровье. И Бертова мамочка, представляешь, уговорила его на мне, хорошенькой блондиночке, жениться. В общем, достала я его так, что он женитьбу на мне посчитал наименьшим злом.

– Ты все-таки была за ним замужем… – проронил Антонов.

– Ага, только можно это не считать…

– Почему?

– Потому что наша супружеская жизнь не продлилась и года. Ты даже не можешь предположить, кого я Алику родила!

– Родила? Он говорил, что у него нет детей…

– Естественно… Кто ж в таком признается! Я тоже говорю, что у меня нет детей. И мы с Соколовским честны, в некотором роде, – мерзко хохотнула Жанна. – Рожденный мной… не ребенок! У него другое обозначение – монстр! Урод женского пола под условным названием… Верочка…

– Верочка?

– Ага! Верочка! Если бы ты ее увидел, пару ночей уж точно спать бы не смог!

– Ты, наверно, преувеличиваешь…

– Нет, Женя! До рождения этой… с позволения сказать… Верочки… я жутко пила всякую дрянь… курила по две пачки в день, а то и больше… лечилась от венерического заболевания такими лекарствами, что просто страшно сейчас… Да и во время беременности кое-что позволяла себе, потому что трудно было сразу от всего отвыкнуть. В общем, удивительно, что у Верочки еще ручки-ножки были… В том заведении, куда мы ребенка сдали, я видела и похуже… Но и Верочка… знаешь ли… на большого любителя…

– Жанна, но от такого же не убережешься! Бывает, что у абсолютно здоровых людей рождаются больные дети!

– Да, Женечка, да! Именно это мне и позволило все свалить на Альберта. Я утверждала, что это все из-за него! Из-за его дьявольской красоты! Я вопила, что природа не в состоянии повторить еще раз столь же совершенного человека, потому и произошел сбой! Я обвиняла его во всем, а он даже не предположил, что дело может быть во мне! И носится с этой… Верочкой, как… В общем, мне было бы легче, если бы он тоже сделал вид, что этого ребенка никогда не было, понимаешь?!! А он, гад, не сделал!!! Таскается туда и таскается! До сих пор! Можно подумать, что эта Верочка хоть что-нибудь понимает!

– Подожди… Жанна… Так ей сейчас должно быть…

– Не трудись считать! Ей уже двадцать!!! Ты только представь: двадцать лет знать, что где-то живет и здравствует страшенный урод, произведенный на свет тобой! Я надеялась, что она быстренько умрет, но этот чертов Соколовский не дает ей умереть! Таскает ей лекарства, витамины и прочее! А ей, может быть, и лучше умереть, а, Жень! Это ведь более гуманно – взять и позволить ей умереть, вместо того чтобы искусственно поддерживать жизнь!

Антонов видел, что Жанна на пределе, что она не рыдает только потому, что весь этот кошмар не отпускает ее целых двадцать лет, за которые она к нему как-то уже успела притерпеться. Он положил свою ладонь на ее руку и сказал:

– Жанна, давай куда-нибудь уедем отсюда, а то, мне кажется, официант с большим интересом прислушивается к нашему разговору.

– Ну и что?! – запальчиво выкрикнула она.

– А то, что завтра этот веселенький материальчик может вдруг оказаться в питерских СМИ. Как тебе такая перспектива?

Жанна как-то сразу поникла плечами.

– Да, ты прав, – согласилась она. – Только куда же ты меня повезешь? Тебе же некуда. У тебя дома сплошные… чада и домочадцы!

– К тебе, разумеется, – ответил Антонов.

– Отлично! – усмехнулась она. – Нищих кавалеров у меня со времен студенчества не водилось.

– Обижаешь, милая. Я – представитель средних слоев населения.

– Не вижу разницы. Ладно, поехали. Только придется вызывать такси. Я тут наклюкалась. За руль не сяду. На такси-то наскребешь, представитель средних слоев?