Ягодное лето - Катажина Михаляк Страница 41

– Я не знаю. Я об этом не думала, – Габриэла пожала плечами. И она действительно не думала о своем проигрыше. В собственных глазах, особенно глядя на свое отражение в зеркале, она выглядела, как чек на миллиард долларов – и ей этого хватало. Конечно, она хотела бы и колье, и манто, и даже кукушку! Но разве можно требовать от судьбы большего, чем она может тебе дать?

– Говорят, до организаторов дошла волна протестов от голосующих, да и спонсоры выразили недовольство… говорят, даже внутреннее расследование было проведено…

Габриэла снова пожала плечами.

– Ну да. Оказывается, пан Радослав, известный актер – дядюшка Ольги. То есть ее «дядюшка», если ты понимаешь, о чем я говорю. Награду вручили, а потом всплыл этот компрометирующий факт, но что ж теперь поделать? Новое представление организовывать? Снова нас наряжать и украшать? – она покачала головой. – Только вот телезрителей жалко – снова их обманули… использовали.

– Ну и тебя. Тебя тоже… использовали.

– Нет, я-то счастливая.

– Ага, а Ольга красивая.

Габрыся не удержалась от улыбки.

– Павел возвращается на работу, – от этих слов Марты улыбка моментально погасла у нее на губах. – В его деле кое-что начало меняться…

– В каком деле? – Габриэла смотрела на Марту с нетерпением.

Но Марта зыркнула в сторону Оливера и покачала головой, давая понять, что не будет говорить об этом сейчас, в присутствии посторонних, а только наедине. Габрыся отдала поводья Оливеру, а сама поспешила за своей начальницей.

– Ну же, говори, рассказывай!

– Пару дней назад я получила повестку в суд. И заявление от полномочного представителя Павла Добровольского, который просил меня принять участие в этом деле, – Марта закурила и задумчиво разогнала дым рукой. – Этот полномочный представитель – некая Малина Богачка… Тебе что-нибудь говорит это имя? – и она с подозрением уставилась на Габрысю, потому что девушка остановилась как вкопанная.

– Продолжай… – шепнула Габриэла.

Это же та самая пани адвокат, с которой они встретились у детектива!

– Адвокат Богачка подала от имени своего клиента, нашего Павла, прошение о восстановлении его в правах. И я буду свидетелем. Ты, скорей всего, тоже, только до тебя еще дело не дошло.

– Черт возьми, но ведь это просто фан-та-сти-ка!

– Конечно, фантастика, – согласилась Марта. – Особенно после того, как я услышала его историю. Мутная такая история, скажу я тебе.

Габриэла боялась задать следующий вопрос. С замирающим сердцем она ждала, когда Марта сама заговорит об этом.

И когда Марта рассказала все, как было на самом деле, Габриэла вынуждена была присесть, потому что ноги ее не держали.

– Так он никого не убивал? Он не убийца? – спросила она слабым голосом сидящую рядом с ней Марту.

– Не больше, чем я или ты, – Марта последний раз затянулась сигаретным дымом и с внезапной злостью затоптала окурок. – Только вот жаль, что столько лет он был наказан за это убийство! И теперь ему еще нужно дождаться оправдания!

– Я бы в ответ потребовала лишить прав его дорогую мамочку! – тоже разозлилась Габрыся. – Подумать только, ведь я потеряла его из-за того, что…

Марта ее перебила:

– Ты его потеряла? Девочка, ты что такое говоришь? Как ты думаешь, почему он возвращается сюда на работу? Уж, наверно, не для того, чтобы со мной увидеться…

Габриэла не успела ответить – в кармане джинсов у нее зазвонил телефон. Прежний номер ей пришлось сменить, потому что слишком часто ей стали звонить незнакомые люди, а у нее и так было очень много друзей и знакомых.

– О! – удивилась она, глядя на экран. – Это Гном! Слушаю, пан Тадеуш!

– Габи, у меня для тебя фантастическая новость! Ольга заболела! Ты полетишь в Тунис вместо нее!

Габрыся выпучила глаза. Такого она никак не ожидала! Никак не могла подумать, что обманщики-организаторы, которые подделали результаты голосования, посмеют предположить, что она согласится и дальше принимать участие в этом нечестном конкурсе.

– Пан Тадеуш… – начала она медленно, – насколько я помню, в договоре нет ни слова о заменах. В международном конкурсе должны принимать участие победители. А я – НЕ победитель.

– Я знал, дорогая моя Габрыся, что ты это скажешь. И у меня для тебя есть еще одна потрясающая новость! Ты получишь премию! Как только выступишь в международном финале.

– Серьезно? – обрадовала Габриэла. – И что это будет? Масло или часы с кукушкой?

– Деньги, моя дорогая! Деньги! Чистый кэш! Я от твоего имени провел предварительные переговоры с руководством – двести! – выпалил Гном радостно.

– Триста! – она, не раздумывая, включилась в игру.

Естественно, речь шла о тысячах.

– Габриэла Счастливая… – она услышала, как икнул в трубку Гном, и злорадно улыбнулась. – Триста десять. А то ты снова начнешь повышать ставки.

– Договорились. Триста десять тысяч на мой счет в день выезда. Независимо от результатов конкурса.

– А ты крепкий орешек, дамочка, – раздалось на том конце трубки. – Хотя они были готовы дать и больше. Что ж, раз мы пришли к согласию – завтра начинаем готовиться.

Габриэла посмотрела на телефон, который все еще держала в руке.

– Похоже на то, что мне снова на несколько недель или даже месяцев придется искать дрессировщицу лошадей, – вздохнула Марта.

– Тетя! Тетя Габрыся! – послышалось со стороны забора.

Мальчик бежал, так быстро перебирая ногами, что у него кроссовки чуть не падали. Бежал, размахивая руками и выкрикивая имя своей учительницы. Наконец добежал, бросился ей на шею и крепко-крепко обнял.

– Я так скучал по тебе, тетя, – признался он, пряча смущенный взгляд.

Габриэла ласково улыбнулась и погладила его по пшеничного цвета волосам.

– Ты такая красивая… Я смотрел шоу, все выпуски! Ты была такая несчастная. И то, что ты проиграла! Я целую кучу смсок отправил, чтобы ты выиграла, а выиграла другая! Мы письмо в телевизор написали, что это несправедливо и мошенничество, вот!

Габриэла еще крепче обняла его.

– Поехали прогуляемся? – спросил он с надеждой. – Мне столько нужно тебе рассказать! А, да, и твой жених, тот, который из программы… он немножко нетерпеливый, я видел, как он ездит. Техника у него ужасная, – Алек сморщил нос, как кролик, и это выглядело очень смешно.

– Иди, техник, – Габриэла чуть подтолкнула его плечом, – давай-ка поработаем над твоей техникой, умник! И – Оливер вовсе не мой жених.

– Нет? – удивился мальчик. – А там, на Кипре, вы выглядели прям как настоящая пара.

Весь следующий час рот Алека не закрывался. Как будто он последние три месяца просидел в одиночной камере, где не с кем было словом перемолвиться. Он рассказывал о школе, об учителях и одноклассниках. О детском доме, в котором он, наконец, прижился – директор не мог на него нахвалиться, даже прислал благодарственное письмо Марте. Говорил о своей маме и о своем счастливом детстве в Жолибоже. Говорил обо всем и обо всех – только не о своем отце, чему Габриэла не сильно удивлялась.