Больше чем страсть - Кэролайн Линден Страница 41

– Вы убиваете меня, – произнес Себастьян, прерывисто дыша. Его пальцы медленно поглаживали ее лоно через юбку. – Видеть, как страсть отражается на вашем лице… – Он запечатлел очередной поцелуй на верхней части ее груди, выступавшей в вырезе платья. Абигайль обвила рукой шею Себастьяна, удерживая его голову на месте, и выгнула бедра, принимая ласки. Губы, касавшиеся ее обнаженной кожи, казалось, удваивали огонь, пылавший внутри ее. Он распространялся по ее конечностям, лихорадя мозг и усиливая жар там, где рука Себастьяна прижималась к средоточию ее женственности.

Себастьян чуть не потерял контроль над собой, когда она открылась ему. Милостивый боже, это оказалось даже слаще, чем ему мечталось! Тихие стоны удовольствия и поощрения, которые она издавала, действовали на него подобно топливу в костре желания, который пылал у него внутри. Он был очень осторожен, стараясь не сорвать с нее одежду – даже единственный шаг в этом направлении был слишком опасен, – но отклик Абигайль, даже полностью одетой, сводил его с ума, намекая, как это будет, если его руки коснутся ее обнаженной кожи.

И теперь, когда она льнула к нему всем телом, Себастьян едва мог дышать, продолжая свои медленные ласки. Он не мог ни о чем думать, кроме ее томных вздохов и жгучих потребностей собственного тела, готового взорваться. Ему отчаянно хотелось двигаться, но он сдерживался, не доверяя себе. Его член стал твердым, как камень. «Я могу это, – повторял он про себя, – могу привести Абигайль к завершению, обуздав собственные нужды…»

Абигайль запрокинула голову, впившись пальцами в его шею и прерывисто дыша. Себастьян усилил давление, совершая круговые движения над тем местом, которое заставляло ее тело содрогаться, пока она не издала потрясенный возглас, превратившийся в долгий вздох облегчения.

Оглушенный ударами собственного сердца, он боролся с порывом задрать ее юбки и ощутить, какая она влажная, податливая и готовая к вторжению, какая она тесная, обжигающая и… девственная.

Себастьян крепко зажмурился, гоня прочь предательские мысли. Он был наполовину распростерт на ней, ее рука все еще обвивала его шею, ноги сплелись с его ногами, зажав его руку между бедрами. Он мог поклясться, что все еще ощущает под пальцами пульсацию, сопровождавшую ее высвобождение. Если бы он повернул голову хоть на дюйм, его губы коснулись бы ее груди. Даже ее вздымающаяся грудь была опасна для его изрядно ослабевшего чувства чести. С огромным сожалением Себастьян отстранился от Абигайль и лег рядом.

– Что заставило вас изменить свое мнение? – прошептала она севшим голосом. – Относительно меня?

Себастьян сел, скрипнув зубами. Его член все еще оставался таким твердым, что было больно двигаться.

– Никогда не изменял своего мнения о вас.

– Я имею в виду встречи со мной, – поправилась Абигайль. – Вы поклялись, что будете сторониться леса, чтобы случайно не встретиться со мной, и пожелали мне удачи в поисках грота. Вы отказались нанести визит в наш дом, заявив, что у нас нет ничего общего. Но вы прислали мне книгу и встретились сегодня со мной.

Он помедлил, глядя на нее, лежащую в чувственном самозабвении на потертом ковре и подушках, которые он принес из Монтроуз-Хилла.

– Я хотел убедиться, что мое предложение мира принято.

По лицу Абигайль скользнула тень.

– О! – только и произнесла она.

Себастьян пожалел о своем уклончивом ответе. Он схватил руку Абигайль и поднес к губам. Даже это невинное прикосновение заставило его член вновь восстать.

– Мне хотелось увидеть вас снова, пусть даже я этого не заслужил. Вам следовало отказаться, учитывая, как безобразно я себя вел в прошлый раз, но вот вы здесь. Я могу только повторить то, что уже говорил: вы редкая женщина, мисс Уэстон, и я не могу держаться вдали от вас.

Абигайль улыбнулась, и вокруг, казалось, стало светлей.

– Я знала, что вы это не всерьез.

Себастьян иронически усмехнулся. Он говорил более чем серьезно. Он так привык к одиночеству, всеми гонимый и презираемый, что забыл, каково это – иметь друга. Но Абигайль, вдруг понял он, была именно другом. Человеком, с которым ему легко, которого волнуют его мысли и чувства. Кто говорит в его защиту, вместо того чтобы шарахаться от него.

Но Абигайль также была гораздо большим. Желание заняться с ней любовью по-прежнему пульсировало в крови Себастьяна, ничуть не ослабев. Он перевернул руку Абигайль, поглаживая ладонь большим пальцем.

– Никто в Ричмонде не простил бы мое чудовищное поведение.

– Неужели вам никогда не хотелось изменить мнение людей?

Себастьян повернулся к ней, опираясь на вытянутую руку.

– Людей, которые верят, что я убил своего отца? Нет. Мне безразлично, что они думают. – Он поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь. – Но мне не все равно, что думаете вы.

Абигайль подняла глаза к потолку.

– Я думаю, что этот грот – самое восхитительное место в Ричмонде.

Себастьян улыбнулся. В его представлении любое место, где находилась она, было бы таким же восхитительным, как эта пещера.

– Не могу не согласиться.