Счастье в награду - Кэтрин Стоун Страница 41

— Это не заняло много времени. «Посмотри же на меня, Гален!»

Но она упрямо не поднимала взгляд. Просто не могла.

— Да.

«Правда так очевидна для всех, Лукас. Для всех, кроме тебя!»

— Значит, Джанет отказалась говорить? — мягко спросил он.

«Я не обижусь, Гален, если это так! Ты ни в чем не виновата!»

Она отлично расслышала и вопрос, и то, что коварный сердцеед оставил невысказанным вслух. И поспешила отвернуться. Ее взгляд рассеянно скользил по реке, чьи серые воды мелькали между голых, по-зимнему жалких древесных ветвей.

— Согласилась, — пробормотала Гален, обращаясь к этой ледяной воде. — Она была счастлива выговориться. И ничего не стала скрывать.

— Вам удалось выяснить что-нибудь полезное?

«Еще бы! Просто массу полезной информации. Так что мало не покажется».

— Мелочи, ничего особенного. Джанет очень хотелось поговорить. Она сказала, что незадолго до смерти у Кей появился любовник.

«Совсем другой человек, Лукас, ничем не напоминавший предыдущего, равнодушного, способного на любую ложь!»

Остался ли прежний любовник, этот виртуоз черной магии, столь же безразличным и сейчас? Или известие о новом увлечении Кей все же разбудило в нем хотя бы легкую ревность — или тень сожаления?

Гален наконец набралась храбрости отвести взгляд от серых вод Гудзона, чтобы… не увидеть ничего. Только неподвижное, закаменевшее лицо да льдистый блеск пронзительных серых глаз.

— Джанет сказала, кто он?

— Нет. Она так и не узнала. Но их отношения не подлежали огласке. Возможно, это был женатый мужчина. Или жена женатого мужчины. Кто бы там ни был, он сделал Кей счастливой.

«Наконец-то. Она познала счастье — без тебя».

— Что никак не исключает, что этот ее любовник — или муж любовницы — мог оказаться убийцей.

— Верно, — признала Гален. — Наверное, вам тут есть над чем потрудиться.

— Да, — заверил Лукас. — Что-нибудь еще? «В том-то все и дело!»

— Нет.

Она солгала, и он знал об этом и пошел следом за Гален по усыпанной снегом дорожке прочь от реки, назад к парку.

— А у меня небольшая новость, — сказал Лукас. — Пока вы были наверху, поступил звонок из Сан-Диего. На все четыре ночи Марк располагает железным алиби. И кстати, он ничего не знает про письмо, которое вы отправили шерифу. Тем не менее у него крупные неприятности. Из-за большого числа жалоб на превышение полномочий он попал под внутреннее расследование.

Еще несколько дней назад новость показалась бы ей замечательной. Но сегодня бедной заезженной лошадке, и без того едва плетущейся под грузом куда более страшных известий, было не до нее.

— Выходит, Марк не может оказаться убийцей. Значит, я отстранена от дела?

— Если пожелаете.

Она растерялась, не зная, что сказать. Так они шагали, погруженные в тяжелое молчание, пока впереди между деревьями не замелькала неоновая вывеска «Зеленая харчевня».

— У вас не возникло желания выпить? — негромко предложил Лукас, направляясь прямо к этому гостеприимному свету.

Выпить? С Лукасом? Но ведь он не пьет — по крайней мере так он сказал сам — когда ведет следствие!

Зато с лихвой восполняет свое воздержание в тех редких случаях, когда получает передышку. Пьет, чтобы вернуть мечту, скрыться от себя.

А что будет с ней, если она напьется за компанию с Лукасом Хантером? В какую ложь она поверит, какая сказка покажется ей явью, куда она сможет скрыться от самой себя? И как это будет выглядеть на деле?

В лучшем случае им удастся ненадолго слиться с беззаботной, хохочущей толпой и вместе с остальными парочками повеселиться и потанцевать в душном зале на исходе зимнего дня.

— Нет, — наконец ответила она. — Мне совсем не хочется пить. Но вы можете не стесняться. Я прекрасно дойду одна. Мне ничего не угрожает. Здесь повсюду слишком людно.

Она говорила правду: в такой толпе ее вряд ли станут преследовать, и ей действительно хотелось уйти. Остаться одной. И Лукас чуть не поддался, видя, как отчаянно она рвется оказаться подальше от него.

А он вовсе не желал быть ее тюремщиком. Только защитником. Поэтому его ответ прозвучал как-то виновато, зависнув облачком пара в морозном воздухе.

— Меня тоже не тянет сегодня к спиртному. Пойдем домой.

«Домой».

Слово звенело в ушах как назойливый комар, жалило и не давало покоя. Всю дорогу до дома.

Дома Лукас помог Гален снять пальто и протянул пакет с покупками, сделанными у Офелии. Плотный пергамент оказался безжалостно скомкан сверху, в том месте, где его сжимала мужская рука. И, судя по голосу, та же неумолимая сила стиснула горло Лукаса. Так сдавленно прозвучал он в тишине белоснежного холла:

— Я купил то, что, по-моему мнению, выбрал бы для вас убийца. Помните, Гален, эти вещи ничего не могут сказать ни о моем, ни о вашем вкусе. Только о его.

— Хитро придумано.

Эти слова прозвучали бледным отражением того удивленного, легкого замечания, которое когда-то само по себе слетело с ее губ в ответ на объяснения по поводу электроники, подключенной к голубому телефону. Теперь же она просто принимала к сведению очередную уловку одержимого страстью охотника, готового на все — даже вникнуть в самые интимные тонкости эротических фантазий безумного убийцы, лишь бы до него добраться.

— Я уже объяснял вам, почему нам следовало сделать эти покупки.

— Да, конечно, — пробормотала Гален, не в силах оторвать взгляд от скомканного пакета. — Чтобы свести ложь к необходимому минимуму. Как всегда, вы даете отличный совет.

— Значит ли это, что вы расскажете мне обо всем услышанном от Джанет?

— Это значит, что в ответ вы расскажете мне наконец все как есть, — заявила Гален. Она по-прежнему не решалась отвести взгляд от тисненного золотом букета полевых цветов. — Всю правду. О ваших отношениях с Кей.

«А заодно с Моникой, Марсией и Бринн!»

— Но я уже рассказал вам все. Мы с Кей на протяжении нескольких лет вместе работали. Она собирала данные. Я анализировал.

Гален набралась храбрости и посмотрела прямо в заледеневшие серые глаза.

— Джанет считает по-другому.

— Это ее личное мнение, Гален. Но тем не менее я должен его знать.

— Она сказала, что вы с Кей были любовниками.

— Нет.