Вечер в Венеции - Полина Поплавская Страница 41
Вечер в Венеции - Полина Поплавская читать онлайн бесплатно
Произнеся это имя, Божена вздрогнула, захлопнула книгу и поспешно затолкала ее в тесный ряд, надавив на корешок.
Безупречно корректный в ее доме, безумный на площади, в мыслях Божены этот человек становился все более навязчивым…
Когда-то давно, в пронзительном девичестве, Божена уверилась в силе навязчивых мыслей.
Тогда это длилось не меньше года. Оказываясь в людных местах – в метро, театре Тыла, на Ратушной площади, Карловом мосту, в соборе Святого Витта, – Божена начинала стыдиться своего одиночества и, сквозь ощущение ущербности своего положения, засматривалась на пары, компании, семьи, проплывавшие мимо Боженовой жизни легко или грузно, смеясь или вздоря.
К концу года тоска разрешилась появлением Томаша…
А теперь вот уже несколько дней ее неодолимо преследовал образ незнакомца с Сан-Марко. Божене с ее яркой, волнующей красотой не раз приходилось ловить восхищенные взгляды и настойчиво освобождаться от назойливых поклонников. То, что когда-то вгоняло в краску Божену-девушку, сейчас только смешило – или раздражало.
С Луиджи – теперь она знала его имя, если, конечно, его так действительно звали, – все вышло как-то иначе. Когда он говорил с ней на площади, в его глазах и голосе сквозило нечто, делающее ее почти беспомощной перед ним, почти покорной его грубому мужскому натиску. Это «нечто» пугало и одновременно манило Божену… Пожалуй, эта гремучая смесь даже возбуждала ее.
Но там, у «Флориана», она все-таки терпела его недолго. Чувство собственного достоинства заставило ее уйти. А теперь, когда прошло несколько дней, она снова, как девчонка, томится, желая еще раз услышать этот голос – да зачем это ей?..
Невольно она вновь и вновь вызывала в памяти его лицо: цепкий взгляд, чуть больше привычного вытянутый нос, крупный рот с тонкими нервными губами, высокие скулы, копну темных, беспорядочно вьющихся к плечам волос.
Но конечно этого было бы недостаточно, чтобы пленить ее воображение. Его страстность, заразительная и пугающая, которой сначала она почти не придала значения, списав все на его явно похмельный бред, по прошествии нескольких дней вдруг опьянила ее. Никто еще так самозабвенно и бесстыдно не восхищался ею и не добивался ее.
После разрыва с Томашем Божена решила, что против неотразимых мужских чар у нее стойкий иммунитет и больше ничто и никогда не заставит ее быть беспомощной и покорной. Но неуязвимость, приобретенная такой дорогой ценой, таяла в Божене, как лед, что долгой зимой сковывал сильную реку любви.
Теперь оставалось только выследить хозяйку. Карл мерил шагами тесный гостиничный номер. Да, вот и в Венеции похолодало. И эта вечная сырость…
Хорошо бы сейчас оказаться дома. Мама, наверное, сидит у камина и близоруко щурится на огонь.
А в голове у нее уж точно копошится жуть: Карл, а вернее, эта безумная затея и его исчезновение; письма ниоткуда, в которых он так не похож на себя – слишком уж уверен, полон планов на будущее.
…Карл очнулся и снова уставился на стол, старую карту на нем, фотографии, вырезки из газет и остывший чай. Действительность вернулась к нему, и она требовала действий.
Он еще раз взглянул на план виллы, обмотал горло зеленым шерстяным шарфом, накинул свой поношенный плащ и вышел.
Вечер был хмурый, и Карл долго всматривался в гладь канала в ожидании отблеска огонька водного «трамвая».
Он жил в Венеции почти месяц; странность жизни на воде уже не будоражила его так, как в первую неделю. Тогда он целые дни, а порой и ночи напролет перемещался по городу: то бродил по узким улицам и выгнутым мостикам, то скользил по лабиринту каналов, ослепленный богатством золотистой Венеции. Блеск этого города – Карлу иногда казалось, что и жители его тронуты позолотой, словно дворцы дожей, – опьянял его.
Но, двигаясь по городу, он вместе с тем приближался и к цели своего безумного путешествия.
Причалив на мгновение, катер подхватил Карла и понес его к сердцу Венеции – площади Сан-Марко, вблизи которой и располагалась найденная наконец старинная вилла, хранящая тайну, известную только ей самой, Карлу и, может быть, привидениям.
Уже без внутренней дрожи он приближался к светящимся в темноте окнам. Любовное отчаяние, преследовавшее его последние полгода, и напряжение последнего месяца дошли до предела и превратились в свою противоположность: он был, как говорится, абсолютно спокоен.
В левой части здания, отведенной под одну из квартир, горело лишь крайнее окно.
«Это здесь», – решил Карл.
На кухне Божены пахло айвой, а значит, пахло пражским Рождеством.
Тяжелые, тепло-желтые плоды были спущены со шкафа и царственно разлеглись на столе. Божена нежилась, вдыхая аромат бабушкиного сада, маминого дома.
Так всегда и было. За несколько дней до Рождества она вбегала в родительскую спальню, придвигала к старинному шкафу тяжелый стул, потом столик и вскарабкивалась по ним.
Там, за резной оградкой, рядом с круглой шляпной коробкой светились эти знойные феи, поселившиеся в комнате в сентябре и с тех пор ждавшие своего часа. И только в конце декабря Божене разрешалось вызволить их и в ивовой корзинке перенести на кухню.
Дозревшая айва шла в рождественский пирог, который приходила печь бабушка Тереза, а до того чудесные плоды несколько дней украшали кухню. Больше всех ими любовалась Божена.
Может быть, с тех пор она и полюбила все теплое, светящееся, солнечное и теперь смело соединялось в ее руках тяжелое теплое золото с аскетичным серебром, как айва с декабрем в ее детском сознании.
Божена приготовила опару и поставила ее на верхнюю полку – у потолка скопилось много тепла. Опара росла на глазах, а вместе с ней рос и праздник внутри Божены.
Она задумалась. И вдруг почувствовала, как чья-то теплая рука легла ей на голову. Вскрикнув, она вскочила, обернулась и увидела себя в зеркале.
Опара в ее волосах была теплой и вязкой. Поднявшись, она выползла из миски на полку и шлепнулась прямо на Божену, так напугав ее.
Наспех скинув платье и шаль, Божена в одних тапочках помчалась в ванную и захлопнула за собой дверцу душа. Запрокинув голову, она подставила ее под теплые струи и принялась поспешно смывать с волос тесто.
Вдруг зазвонил телефон. Она ждала звонка сестры – и выскочила из ванной, на ходу закутываясь в широкое полотенце.
Чтобы не намочить трубку, Божена включила «громкую связь» и плюхнулась на мягкий ковер рядом с телефоном. В ответ на ее «да?» в спальне раздался знакомый мужской голос. Голос говорил по-итальянски.
– Добрый вечер, это Луиджи… Луиджи Бевилаква, ваш заказчик…
– Да, я слушаю вас… – В трубке повисла тишина. Она казалась Божене неловкой. А еще ей казалось, что Луиджи видит ее, сидящую на ковре. – Ваш перстень еще не готов. Я забыла предупредить вас о том, что работаю долго. Но с этим уже ничего не поделаешь…
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments