Воитель - Маргарет Мэллори Страница 41

«Твое время придет, дружище. И уже скоро», – сказал он себе.

Все эти мысли пронеслись в голове Дункана за долю секунды. Он быстро опустил взгляд и заставил себя расслабить мускулы, а потом нагнулся и достал волынку из промасленной кожаной сумки, в которой ее нес.

– По твоему виду не скажешь, что ты волынщик, – раскатистым голосом заговорил Эрик. – Кто ты?

– Я Маккей. – Дункан собирался выбрать Макартуров, другую известную на островах семью волынщиков, но остановился на Маккеях, потому что их земли лежали далеко на севере основной Шотландии.

– Далеко же ты забрался от дома. – Эрик пристально разглядывал Дункана.

– Я держу путь к Маккриммонам, – пояснил Дункан. – С твоего позволения на обратном пути я пойду этой же дорогой.

Дункан надеялся, что вернется, чтобы штурмом взять ворота, а не играть на волынке, но ему казалось разумным облегчить себе дорогу на случай, если снова придется пойти на хитрость.

– Что за дела у тебя с Маккриммонами? – поинтересовался Эрик.

– Я слышал, они объявили себя самыми лучшим волынщиками, но хочу лично убедиться в этом и обменяться с ними несколькими мелодиями.

– Я тоже никому особенно не доверяю, так что давай послушаем, как ты играешь на этой волынке.

Эрик нарушал правила гостеприимства, требуя, чтобы гость играл, но за ним водились и гораздо худшие грехи.

Пальцы Дункана привычно легли на свое место на главной трубке волынки, и, взяв в рот мундштук, Дункан закрыл глаза, чтобы сосредоточиться. Если он не хотел угодить в подземную тюрьму замка, ему нужно, чтобы его исполнение произвело хорошее впечатление. Как обычно, его настроение передалось музыке, и Дункан заиграл мелодию, которая звучала как яростный ураган с ливнем и мокрым снегом.

Когда Дункан закончил и открыл глаза, в зале стояла гробовая тишина, а потом с нескольких хлопков начались аплодисменты, вскоре заполнившие всю комнату.

– Я никогда не слышал такой великолепной мелодии, как эта, – признался Эрик, когда замерли последние хлопки. – Да, ты заслуживаешь обеда, волынщик. Можешь поесть.

«А ты заслуживаешь смерти от моего меча. Но прежде чем ты познакомишься с моим клинком, я позабочусь, чтобы ты узнал, кто отобрал у тебя замок».

Закончив еду, Дункан тотчас же покинул зал. Внутри он насчитал сотню воинов, и этого будет более чем достаточно, чтобы удержать такую мощную крепость, если только он не найдет уязвимое место, – обваливающуюся стену, слабую дверь, пьяных охранников.

Обходя внутренний двор и делая вид, что наслаждается свежей прохладой, Дункан заметил, что тяжелые дубовые створки ворот укреплены железом. Он посмотрел вверх на стены – полдюжины стражников, несомненно, были в полной готовности и внимательно наблюдали за окрестностью. Проклятие. Если в замке и существовало слабое место, то оно явно не бросалось в глаза. Этот подлец Эрик знал свое дело, обеспечивая защиту замка. Дункан решил с наступлением темноты отправиться внутрь кладовых, пристроенных к внешней стене, и поискать плохо заделанные дыры, хотя сомневался, что найдет что-нибудь.

Но он должен найти способ взять замок – ведь от этого зависело очень многое.

Один из стражников заметил, что гость уж слишком внимательно для музыканта осматривает постройки замка, и Дункан повернулся и пошел обратно в дом. Поднимаясь по ступенькам, он окинул взглядом сначала старую четырехэтажную башню, а потом более низкую двухэтажную постройку, примыкавшую к ней под прямым углом и вытянувшуюся вдоль края обрывавшегося в море утеса.

И у Дункана в голове стали возникать наметки плана.

– Я уверена, эля и вина нам до весны хватит. – Элиза, прищурившись, обвела взглядом ряд бочек и прищелкнула языком. – Но у нас остался лишь один маленький бочонок виски. Этого недостаточно.

Мойра нашла Элизу в одной из кладовых в сводчатом подвале за проверкой того, что осталось в замке от зимних запасов, и предложила помочь.

– Несколько недель мужчины могут прожить и без виски, – высказала свое мнение Мойра.

– Они называют его весьма оригинально – вода жизни, – с сомнением взглянув на нее, возразила Элиза.

– Наверное, у тебя есть план, как достать еще, – засмеялась Мойра.

– Я обращусь к отцу Брайану и попрошу его привезти бочонок, когда он поедет на остров с ежегодным визитом, – объяснила Элиза.

Да, сестра Дункана была образцовой хозяйкой. Мойра надеялась, что Коннор ценит способности Элизы, но подозревала, что брат, как большинство мужчин, не замечал порядка в домашнем хозяйстве, как не заметил бы и его отсутствия.

– Ты знаешь, куда уехал твой брат или когда он вернется? – Хотя Мойра до сих пор была столь сердита на Дункана, что готова была его поколотить, ей было не по себе от того, что она не знала, где он. Дункан удивил ее, когда уехал, даже не попытавшись еще раз поговорить, – и вдобавок забрал с собой ее собаку!

– Я понятия не имею, где Дункан, – ответила Элиза.

Мойра выходила из себя всякий раз, когда вспоминала, как Дункан читал ей нотацию о примерном поведении и о том, что ей можно и чего нельзя делать. Как он смел? Она взрослая женщина, и если она решила делить постель с мужчиной, это только ее личное дело и никого другого.

Если бы она хотела, чтобы ею помыкали и ее критиковали, она завела бы себе мужа. Но, Бог свидетель, ей не нужно больше таких страданий.

– Скажи мне, брат пытается указывать, что тебе делать? – спросила Мойра.

– Да, – ответила Элиза, отряхивая руки от пыли.

– И это тебя не раздражает?

– Не очень.

– А как ты реагируешь на его слова?

– Сначала я улыбаюсь ему, так как понимаю, что он желает мне только хорошего, – отвечала Элиза, ведя Мойру в следующую комнату. – А потом, если он не убедил меня, начиная рассуждать о том, над чем я не задумывалась – а такое бывает редко, – я поступаю так, как собиралась с самого начала.

– Это гораздо умнее, чем спорить с ним, – громко рассмеялась Мойра.

– Ты же знаешь, какой была моя мать, – пожала плечами Элиза. – Я в раннем возрасте научилась самостоятельно принимать решения.

Пока Элиза считала прислоненные к стене мешки с овсом, Мойра вспоминала мать Элизы и Дункана, добрую, но нерешительную женщину, и чувствовала себя виноватой в том, что не обращала внимания на попытки несчастной женщины воспитывать ее. Мойра была слишком избалована и упряма для такой робкой няни.

– Когда я была совсем маленькой, Дункан обычно проводил время с другими ребятами, – заговорила Элиза, закончив считать мешки овса. – А потом он оставил нас.

Мойра не задумывалась о том, как ее отношения с Дунканом могут сказаться на его матери и сестре. В то время Мойра была всего на год моложе, чем сейчас Элиза, но ее нельзя даже сравнивать с этой рассудительной, ответственной молодой женщиной. Но какой бы взбалмошной и непослушной ни была тогда Мойра, она всем сердцем любила Дункана.