Сладостная пытка - Джейн Арчер Страница 41

– Совершенно верно. И ты не отрицаешь, что я подарил тебе наслаждение. Почему бы не повторить это снова? Я привез тебя в свой дом, чтобы быть рядом. Неужели теперь ты находишь меня отталкивающим и все здесь тебе ненавистно?

– Я... я...

Он положил руки ей на плечи. Девушка встрепенулась, но подавила порыв отстраниться и убежать.

– Вот так-то лучше, Александра. Нам нужно поближе узнать друг друга. Я верю, мы созданы, чтобы быть вместе, и уже доказали это, не правда ли, дорогая?

– Повторяю, я так и не поняла, что произошло той ночью, – прошептала она, гневно сверкая глазами.

Жиль тихо рассмеялся.

– Милая, порой страсть женщины нелишне немного подхлестнуть...

– Что?! – вскричала Александра.

– Я пытался. Честно пытался завоевать тебя, дорогая, но ты была ко мне равнодушна. Такого со мной никогда не случалось, и я терялся в догадках. Но мадам Лебланк, настоящий мудрец в подобных делах, посоветовала подсыпать в твое шампанское некое зелье, которое сделало бы тебя сговорчивее...

– : О! Ты настоящее чудовище!. – прошипела Александра, замахиваясь, чтобы ударить его по лицу. Но Жиль перехватил ее руку.

– Полегче, дорогая. Тут нет ничего необычного. К тому же Белла всегда помогает мне добиться того, что я хочу.

– Вы оба гнусные твари! – воскликнула Александра.

– Вовсе нет. Просто обладаем довольно... экстравагантными вкусами в любви, которые и стремимся удовлетворить любой ценой.

– Пусти меня, ты... ты...

– Не серди меня, Александра, – рявкнул Жиль, заводя ей руки за спину. – Мне тоже необходимо с тобой поговорить.

Девушка пыталась вырваться, но ее лихорадочные движения лишь воспламеняли в нем страсть. Прижав к себе Александру, он приподнял свободной рукой ее подбородок и смял губами мягкие уста. Боже, несмотря на то что так яростно отбивается, она по-прежнему остается самой желанной женщиной на свете!

Жиль впился зубами в ее нежный рот, услышал крик боли, но не обращая ни на что внимания, глубоко вторгся языком во влажную пещерку, гладя узкий розовый язычок. Да, это столь же восхитительно, как в ту ночь!

Все еще не выпуская ее запястий, не отрываясь от губ, он расстегнул лиф платья и дерзко стиснул упругий теплый холмик. Александра вновь начала сопротивляться, но Жиль неутомимо теребил крохотные бугорки сосков, теряя голову от мучительного желания. Наконец, прервав поцелуй, он уставился на белеющие в неверном лунном свете полушария.

– Отпусти меня, Жиль, – простонала Александра, – не делай этого со мной! Я не так сильна, чтобы бороться...

И верно – девушка ощущала, как силы с каждой секундой убывают и она вряд ли сможет устоять против бешеного натиска этого мужчины. Она не желала, чтобы он касался ее, и в то же время не имела воли противиться.

– Ты сама хочешь этого, Александра. Хочешь, чтобы я любил тебя, как тогда, ласкал твое великолепное тело, брал снова и снова. Не отбивайся, любовь моя, сними платье. Здесь тебе не нужна одежда. Деревья укроют нас. Никто никогда не узнает. Я заставлю тебя хотеть меня и без всяких снадобий Беллы.

– Нет! Нет, Жиль. Отведи меня в дом. Мы никогда не будем вместе. Кроме того, ты сам сказал, что подлил мне какую-то мерзость!

– Только чтобы пробудить твои природные инстинкты, – возразил Жиль, стягивая платье с Александры. Тонкая ткань скользнула по бедрам и легла у ног девушки. Прохладный влажный ветерок овеял тело. Александра вздрогнула, но гордо выпрямилась, не дав себе труда прикрыться руками.

– Что ж, Жиль, кажется, ты снова добился своего, – сухо заметила она. – Но в этот раз я не буду столь горячо отвечать на ласки.

Впрочем, Жиль уже ничего не слышал, упиваясь красотой этого роскошного тела. Он рывком притянул девушку к себе, и как она ни пыталась остаться равнодушной, застыть под его требовательными ласками, не такому, как она, новичку в любовном искусстве было тягаться с опытным соблазнителем. Вскоре она сама припала к нему, и они вместе опустились на пол беседки...

– Александра, Александра, – простонал он, – почему ты не можешь полюбить меня? Я влюбился в тебя с первого взгляда, зачем же ты заставляешь меня причинять тебе боль?

Но девушка почти не сознавала смысла этих неразборчивых слов. В душе, горели унижение и ярость, рождавшие неукротимую жажду мести.