Соперницы - Джессика Мэннинг Страница 41

В зал вошел Филипп. Тео отметил, что молодой креол уже изрядно пьян. Взгляд его блуждал, а поза была похожа на гончую, учуявшую подраненного зверя. Проводив взглядом Филиппа, он заметил чету Мартино. Молодые явно скучали. Что ж, их можно было понять: богатые, красивые, влюбленные друг в друга. Им ни до кого нет дела. Плохо ли это? Наверное, плохо, но по крайней мере они искренни в своих чувствах. Дети, выросшие, но так и не повзрослевшие дети.

Рядом с Тео, кружа в танце, пронеслись Жильбер и Алиса. Младший Гадобер был на вершине блаженства и болтал без умолку, а вот Алисе, похоже, не терпелось закончить танец.

– Я танцую лучше всех, – говорил Жильбер Алисе. – Я учился в Европе. Я знаю несколько языков, а еще я прекрасно стреляю из ружья.

Боже мой, ну неужели он не знает ни одного предложения, которое начиналось бы не с «я»? Больше всего Алису раздражали не внешность Жильбера и не его малый рост, а его беспрестанная хвастливая болтовня. Наконец танец закончился.

– Потанцуем еще? – спросил Жильбер.

– Нет! – чуть не закричала Алиса. – Я устала. Лучше встретимся в саду… попозже… через часик.

– Я могу пойти с тобой.

– Не стоит, мне нужно попудрить носик.

– А где мы встретимся?

Но Алиса уже спешила к выходу. На улице становилось прохладно, и девушка немного успокоилась. Ах, как бы ей хотелось закрыться у себя в комнате, запереться на все замки и никуда не выходить. Но она знала, что отец не простит ей этого. Она уже собиралась идти обратно, как вдруг на дорожке, ведущей от аллеи, показался странный экипаж. Таких карет не делали уже лет пятьдесят, даже самые старые экипажи ее отца выглядели гораздо новее. И хотя, карета была свежевыкрашенна, а занавески на окнах выстираны и аккуратно поглажены, это лишь подчеркивало древность конструкции.

Зачарованная Алиса подошла поближе. Негритята смотрели с открытыми ртами, как дряхлый негр неспешно спустился с облучка и открыл дверцу, застыв в поклоне. Первым из кареты вышел мужчина, которого Алиса не без основания приняла за американца. Бранниган подал руку и помог Джулии Таффарел спуститься на землю. Ройал стоял к ней спиной, и она не видела его лица, но его мощная спина и бедра, обтянутые белоснежным льном, впечатлили ее. Но когда Джулия вышла на свет, Алиса не могла отвести от нее взгляда. Раньше девушка часто видела ее издалека, в детстве она считала ее ведьмой, но когда подросла, то поняла, что Джулия всего лишь одинокая несчастная старушка. И вот сейчас эта самая старушка преобразилась до неузнаваемости. Ее серебристые волосы аккуратными волнами лежали на плечах, добавляя строгости к ее безупречной осанке. Платье ниспадало серебристым шелком с зеленым рисунком до самой земли. А на шее сверкало невероятной красоты жемчужное ожерелье. Она была похожа на королеву.

Затем Ройал Бранниган обернулся, чтобы Джулия смогла взять его под руку, и Алиса увидела его лицо. У молодой девушки перехватило дыхание – таких красивых мужчин ей еще никогда не доводилось видеть.

Они были великолепной парой. Бесспорно, лучшей на балу. Словно богатая тетушка из знатной французской семьи вышла в свет со своим любимым племянником.

Алиса слышала, как Ройал обратился к своей спутнице:

– Похоже, мы в числе последних.

– Так и задумано, друг мой. Если ты притча во языцех, никогда не стоит спешить выйти на свет. Пусть мучаются в ожидании.

– Вы самая умная женщина из всех, кого я встречал, Джулия.

Алиса подошла к ним, чтобы поприветствовать от имени Дювалонов.

– Мы рады, что вы смогли прийти, – добавила она.

– Спасибо, Алиса, ты хорошая девочка.

– А вы, должно быть, мистер Бранниган, – обратилась она к Ройалу. – Добро пожаловать на наш бал.

– Надеюсь, вы действительно рады нас видеть.

– От чистого сердца, – искренне сказала Алиса и ввела их в дом.

Когда они вошли в бальный зал, ближайшие пары перестали танцевать, шум непрекращающихся сплетен поутих, а потом и вовсе умолк. Музыканты начали сбиваться с нот и очень скоро вынуждены были остановиться. Все внимание в зале было приковано к Ройалу и Джулии. Герцог смотрел на пару, не зная, что делать. Губернатор открыл рот, а его жена во все глаза таращилась на ожерелье Джулии.

Алиса перевела взгляд на Вербену и удивилась: та впилась взглядом в месье Браннигана, словно коршун в добычу.

Затем дочь Дювалона заметила Анжелику Журден. Ее лицо искривилось гримасой ненависти, когда она смотрела на американца. Алиса поспешила отвести взгляд. Это было неприятное зрелище. Но тут она заметила еще одно перекошенное лицо. Однако эмоции, переполнявшие Теофила Бошемэна, были явно противоположны. Его лицо светилось сладостью тоски по любимой женщине.