Мои маленькие тайны - Виктория Александер Страница 41

Селеста прыснула.

— Буду очень признательна, если ты в мое отсутствие припомнишь все подробности телесных повреждений, которые тебе приходилось наносить мужчинам в прошлом. Вернусь — расскажешь. Полагаю, это в высшей степени полезная информация.

— Ты должен извиниться, — твердо проговорил Макс.

— Я извинился. — Тон Эдриена был, мягко говоря, прохладным. Друзья сидели в уединенном уголке одной из гостиных клуба. Это было более удобное место встречи, чем дом в Мейфэре. Когда-то друзья проводили здесь много времени, поэтому их теперешнюю встречу никто не назовет Необычной, и никто не обратит внимания. Сэр Максвелл Осгуд и лорд Уоттерстоун поздно вечером сидели за столом и вели негромкий разговор.

— Видимо, твоя жена так не считает. Иначе она не уехала бы.

— Я не допущу, чтобы такое положение дел продлилось долго. Это все временно. — Конечно, временно, однако… Эви отсутствовала всего лишь день, а ему уже отчаянно не хватало ее голоса, ее смеха, ее объятий в постели. Эдриен внезапно обнаружил, что не может спать без нее. Хотя ее отсутствие было не единственной причиной его бессонницы. Придуманный им план, в котором все могло пойти не так, беспокоил Эдриена намного больше. И особенно неприятной была мысль, что он поступает неправильно. Правда, это, конечно, зависит от моральных норм каждого. — А откуда ты знаешь?

— Это моя работа, если помнишь. Я знаю все, что происходит, если это представляет интерес. — Макс поднял стакан. — И много скучных вещей тоже.

— Всезнающий, всесильный… — тихо сказал Эдриен.

— Ты знаешь лучше, чем кто-либо другой, что это не так. — Макс тихо засмеялся. — Но я стараюсь поддерживать иллюзию.

— Есть что-нибудь новое о папке?

— Со вчерашнего дня? Нет, конечно. Такие вещи требуют времени. — Он помолчал. Наш человек у Фенвика сказал, что папка в один прекрасный момент просто появилась на полке. Он не заметил ничего необычного. Насколько я понял, положить ее туда мог кто угодно.

— Значит, мы пока ничего не делаем? Ждем дальнейшего развития событий?

— Досадно, я согласен. — Макс поморщился. — Но такова природа игры.

— Так было всегда, — заметил Эдриен, потягивая виски.

— Все равно мне не нравится ждать следующего шага от противника. — Макс взглянул на друга. — Кстати о следующем шаге, какой намерен сделать ты? Или я должен сказать — Сэр?

— Сэр послал Эви букет роз и записку.

Макс кивнул.

— А как насчет Эдриена? Он послал цветы своей жене?

Эдриен помрачнел.

— Возможно, он отправил ей какой-то знак своей привязанности? — настойчиво продолжил Макс. — Письмо с извинениями? С обещанием сделать ее счастливой на всю оставшуюся жизнь?

— Ад и проклятие, — пробормотал Эдриен.

— Ты хотя бы понимаешь, что ведешь себя глупо? — взорвался Макс. — О чем ты, черт побери, думаешь?

— Я думал о том, как добиваться ее расположения от имени Сэра, не делая это слишком явно. — Пропади все пропадом! Эдриен одним глотком допил виски и знаком велел служителю, чтобы принесли еще. — У меня совершенно вылетело из головы, что я еще должен раболепствовать.

— Как ее муж.

— Да, как ее муж, — рявкнул Эдриен. — Только я никогда не раболепствую.

— Даже самая преданная жена, искренне любящая своего мужа, может поддаться искушению и обратить внимание на таинственного незнакомца, если ее муж проявляет к ней явное невнимание.

— Я буду внимателен. Обязательно буду. Просто я еще не начал. — Он поморщился, недовольный собой. Несомненно, он совершил большую ошибку. Нельзя быть таким идиотом. Он же не хочет своими руками подтолкнуть Эви в объятия другого мужчины, даже если этот мужчина — тоже он. — Возможно, стоит дать ей день на осознание: ее гнев непропорционально велик по сравнению с моим преступлением.

— Ты странно себя ведешь, мой друг. — Макс всем своим видом излучал сарказм. — Женщины, конечно, могут раздуть мужские прегрешения сверх всякой меры, но в твоем случае даже раздувать ничего не надо. Некуда. Так что ты ведешь себя не только странно, но и неразумно.

— Эвелин всегда разумна, — тихо сказал Эдриен.

Макс удивленно взирал на друга, словно не мог поверить своим глазам. Или ушам.

— Ты всегда проявлял чудеса изобретательности в общении с дамами. Что с тобой случилось?

— Брак со мной случился, вот что. — Эдриен клацнул зубами. — Он даже из самого разумного человека делает дурака. Знаешь, Макс, мне легче иметь дело с толпой женщин, чем с собственной женой.

— Только если ты ее по-настоящему любишь.

— Да, это все усложняет. — Эдриен задумался. — Я пошлю ей цветы, как только вернусь домой. Из своей оранжереи. А завтра утром первым делом выберу какую-нибудь подходящую — нет, экстравагантную драгоценность, что-нибудь символическое и значимое, и отправлю с запиской.

— Записка должна быть выше всяких похвал.

— Она такой и будет, — усмехнулся Эдриен. — Ты же знаешь, я всегда писал лучше, чем говорил.

— Я думал, это Сэр превосходно изъяснялся на бумаге, — поддел Макс.

Эдриен не обратил внимания на колкость.

— В письме я изолью душу. Пусть у нее будет выбор.

— Мне кажется, у нее однажды уже был выбор, — заметил Макс. — И она выбрала тебя.

— Меня или жизнь, которую я ей предложил?

Макс задумался.

— Ты говоришь о богатстве и положении в обществе?

— Нет, — быстро ответил Эдриен. — Она не из тех женщин, которые продаются за богатство. Она стремилась к безопасности, надежности, семейной жизни.

Макс кивнул.

— Да. У нее нет семьи, не к кому обратиться. И нет финансовых ресурсов. И все же мне представляется, что она выбрала тебя, потому что искренне полюбила.

— Именно на это я и рассчитываю.

— Еще не поздно все остановить.

Эдриен насмешливо улыбнулся.

— Ты опять стал голосом разума?

— Я пытаюсь, — ухмыльнулся Макс.

— Решение моей жены пожить в другом месте означает, что все надо делать быстро, — деловито заявил Эдриен. — Чем дольше она останется вне дома, тем больше привыкнет жить без меня. — Его брови сошлись на переносице. — Я не хочу ее потерять.

— Но все же…

— Я не потеряю ее, — твердо сказал Эдриен. — Это невозможно. Если случится так, что она выберет Сэра, мне придется признаться, что я и есть Сэр, вот и все.

— Ты все-таки лишился рассудка, — вздохнул Макс. — Неужели ты веришь, что она не впадет в бешенство, узнав правду? Ты ей скажешь, что впервые встретился с ней, чтобы узнать, не работает ли она на кого-то другого? И ее возмущение слабее не станет после получения информации о твоих теперешних уловках.