Карьеристки - Галина Врублевская Страница 41

— Ты прямо змей-искуситель, Васенька! Ну так и быть, заезжай прямо в библиотеку.

Через десять минут она уже сидела в салоне «мерседеса». Ей приятны были и кожаная обивка удобного сидения, и светящиеся зелеными огоньками указатели на приборах, и бодрые напевы радио «Шансон». Опускающиеся на город сумерки превращали салон автомобиля в уютное гнездышко для двоих.

— Где будем заправляться? — шутливо спросил Вася. — Здесь или на Невский поедем?

— Ты очень голоден?

— Совсем не голоден, мы с партнером перекусили, но кофе и пирожное в меня еще влезут, не сомневайся. Ты же знаешь, какой я сладкоежка!

— Да уж, некому за тебя взяться, Васек, — согласилась Аня, глядя на тучную фигуру друга. Покачала головой. — Если не голоден, давай просто покатаемся по набережной Невы.

Сумерки сгущались. На Неве было еще прекраснее: украшенные подсветкой фасады дворцов вдоль набережной, яркие гирлянды на дугах мостов, красные огоньки едущих впереди машин. Аня почувствовала легкую печаль, ведь скоро она покинет этот замечательный город, расстанется и с Васей, этим неунывающим оптимистом.

И вдруг Вася предложил:

— А ну его, кафе. У меня есть для тебя сюрприз! Все ждал удобного случая, а сейчас решил: что дальше тянуть?! Поехали, покажу!

— Что за сюрприз? Неужели твоя книжка в магазинах продается, удалось ее пристроить наконец?

— Нет, речь не о книжке. Сейчас увидишь сама.

Машина свернула с набережной на мост, проехали из центра на Петроградскую сторону, промчались главным проспектом и затормозили на неприметной улочке рядом с вновь выстроенным домом, втиснувшимся между рядами дореволюционных строений.

Василий вышел из машины, Аня выпорхнула, изящно поставив на тротуар сразу обе ноги в обтягивающих икры сапожках. Вскоре они входили в еще пахнущий свежей краской подъезд. Вася поздоровался с консьержкой и провел спутницу к лифту.

Квартира была невелика — спальня и совмещенная кухня-столовая, но казалась просторной из-за двух с видом на сквер широких окон.

— Ты могла бы стать здесь хозяйкой! — торжественно произнес Василий, сопроводив широким жестом свои слова.

— Неужели купил?

— Пока снимаю. Но уже обсуждал с хозяином возможность перевода ипотечного кредита на себя.

— А почему сразу на себя кредит не оформил?

— Почему, почему, — рассердился Василий. Его финансовое положение хотя и пребывало на высоком уровне, но все время как-то лихорадило. Не мог он добиться стабильного состояния ни в чем: ни в бизнесе, ни в личной жизни. — А ты почему меня бросаешь, уезжаешь к своему канадцу?

— Я еще не уезжаю, — неожиданно для себя ответила Аня, будто кидая Василию, как собачонке, маленькую косточку.

Василий помог гостье раздеться — в удобной прихожей места хватало, поскольку еще предстояло обставить ее мебелью. Повесил куртки на кое-как прибитый к стене крючок. Сапоги Аня снимать не стала, но обескураженно вертела головой в поисках зеркала.

— Ну как так можно? И прическу поправить негде! У тебя есть хоть одно зеркало в квартире?

— А ты проходи в ванную, над раковиной зеркало имеется. На той неделе купил и повесил.

Аня вошла в ванную комнату, невольно окидывая ее хозяйским взглядом. Сама ванна удобна, красиво вмурована в модный кафель: плитки бордового цвета шли бордюром на фоне бежевого, а вот стиральная машина стоит не у той стенки. Девушка бы повернула ее иначе. А грязное белье и вообще лежит как попало в углу, даже корзины для него нет. Аня сделала замечание Василию. Он воспринял его равнодушно. Сказал, что может коробку из-под принтера приспособить, хотя смысла в том не видит. Все же слегка обиделся:

— Ты меня не любишь, вот и придираешься к мелочам. И что ты паришься в кофте и сапогах, надень, что полегче. У меня в квартире тепло.

— Что же я надену? — Аня удивленно округлила глаза. — Я же не ношу с собой весь гардероб!

— Да выбери любую рубашку, в этом шкафу все чистые лежат! — Вася открыл дверцу шкафа, все ст енки которого были из матовою стекла. Такие иногда стоят в медицинских кабинетах и вошли в моду в современных ванных комнатах.

Аня посмотрела на полки. Все белье: рубашки, трусы, носки — было перемешано и скомкано, но действительно все чистое.

— А и в самом деле, чего церемониться. Ты, Васенька, подожди за дверью, я найду, во что одеться.

— О'кей! А тапки банные возьми, вон те, красные, что под раковиной стоят. Я пойду пока кофе приготовлю.

Минут через двадцать Анна вышла из ванной комнаты, посвежевшая после принятого душа, с аккуратно уложенными, но влажными волосами, поскольку фена у Василия, разумеется, не было. На ней были цветастые шорты по колено и просторная светлая футболка с пальмой на животе.

Девушка прошлепала в красных тапках в кухню, где Вася уже сервировал кофейный стол.

— О! Анюта!

Сейчас в его одежде, худощавая, стройная и с новой прической, она походила на юношу, что тоже почему-то нравилось Василию. Он подошел к ней сзади и обнял…

Кофе так и осталось остывать в колбе кофеварки, а пара стала продвигаться в сторону спальни.

Потом оба отдыхали, лежа на спине. Молчание первой нарушила Аня:

— Ты меня сегодня удивил! Прежде ты был более традиционен в этом деле.

— Взял урок у опытной учительницы! — вырвалось у Василия.

— Что-что? Ты о чем? Хочешь сказать, что изменил мне с другой женщиной?

Анна села и, прикрыв простыней грудь, озадаченно посмотрела на партнера. Она думала, что он всецело принадлежит ей, столько месяцев неотрывно преследовал ее, добиваясь благосклонности, признаваясь в любви. А оказывается, она для него ничего не значит!

— И еще говорил, что любишь меня! А на самом деле с какой-то проституткой развлекался. Когда ты «брал эти уроки», признавайся! Когда я работать уезжала?

Василий и сам был не рад, что проговорился. Но он так был обижен на Анну, которая столько раз просто щелкала его по носу, что ему было необходимо утвердиться в том, что и он нравится женщинам. И не у проститутки он научился тому, что сейчас продемонстрировал Анне. Его выбрала одна вполне нормальная женщина, диетсестра санатория, куда группа литераторов приезжала на выступление перед Новым годом. И пусть она была старше его да еще уродовала себя старомодными очками, все же дала ему больше, чем любая из его женщин. Василий потом специально приезжал еще раз к ней в санаторий, но понял, что ему уже нашлась замена.

— Анюта, ты ревнуешь? — решив не оправдываться, спросил Василий.

Анна смущенно замолкла и вновь легла на спину. И призналась себе, что да, ревнует! Но больше ни единым словом не выдала своих чувств.

— Какое мне дело до твоих похождений! — бросила небрежно.