Леди Элизабет - Элисон Уэйр Страница 41

Именно так ее учили, именно в это она твердо верила.

— Прошу прощения, сударыня, но лишь те души, на которые Бог простирает свою милость, могут стать Его избранниками.

— То есть некоторым суждено спастись, что бы они ни делали? — не отставала Элизабет. — Не понимаю.

— Пути Господни неисповедимы, — вздохнул Бельмэн.

— А как узнать, что ты один из избранных? — спросил Эдвард.

Наставник ненадолго задумался.

— Вероятно, это случается, когда осознаешь, что Бог прилагает особые усилия, дабы спасти тебя от душевного уныния, к которому склонны мы все.

— Я знаю, Бог меня спас, — заявил Эдвард.

— Откуда тебе знать, братец? — резко спросила Элизабет. — Откуда нам знать в этой жизни, попадем ли мы в рай?

— Я должен стать Божьим избранником, — настаивал тот. — Чтобы унаследовать трон отца и возглавить английскую церковь.

— Английская церковь католическая, — заметила Элизабет, — а истины, которые вы проповедуете, мессир Бельмэн, были высказаны, если не ошибаюсь, Жаном Кальвином из Женевы?

— Вы знаете мастера Кальвина? — удивился Бельмэн.

— Мой наставник рассказывал кое-что о его учении, — призналась Элизабет. — Но должна вас предупредить, сэр, что в нашем королевстве оно считается ересью, а потому советую вам придержать язык.

— Милая сестрица, ни ты, ни я не станем доносить на этого джентльмена за ересь, — возразил Эдвард. — Мне нравятся ваши идеи, мессир Бельмэн.

— Мне тоже, — согласилась Элизабет, — но не разумнее ли оставить эту тему? Здесь не Швейцария.

— Благодарю вас за благоразумие, сударыня, — учтиво поклонился Бельмэн. — А теперь, может быть, перейдем к уроку? Я приехал, чтобы усовершенствовать ваши познания во французском, так что начнем, полагаю, с небольшой беседы о погоде. Ведь именно о ней любят говорить в Англии, коль скоро другие темы, так сказать, запрещены?

Он коварно улыбнулся.

Лето быстро пролетело, не принеся никаких зловещих вестей, и вскоре Элизабет пришло время отбывать во дворец, а Эдварду — переезжать в Хертфорд. Кэт, радовавшаяся покойным дням в Эшридже, уныло собирала вещи. Ей не хотелось возвращаться во дворец, так как за три года, прошедших после женитьбы короля на Екатерине Парр, ревность Кэт к королеве нисколько не уменьшилась.

Эдвард тоже грустил; он уже успел привыкнуть к обществу сестры, радуясь возникшему между ними здоровому соперничеству. Когда она столкнулась с ним в дверях утром перед отъездом, вид у него был столь скорбный, что она, забыв о протоколе, наклонилась и поцеловала брата в щеку.

Эдвард взял сестру за руку, старательно сдерживая слезы, — он был готов скорее умереть, чем дать им пролиться.

— Как же я не хочу уезжать! Здесь мы были так счастливы, милая сестрица, — сказал он. — Пиши мне, прошу тебя. Ничто так не радует меня, как твои письма. И мой управляющий говорит, что, если не случится чумы, я смогу навестить тебя во дворце.

— Это было бы чудесно, — ответила Элизабет. — Я буду писать, обещаю. До свидания, милый брат. Да хранит тебя Бог.

Когда Элизабет прибыла в Уайтхолл, ее сразу же призвала к себе королева. Екатерина Парр была бледна, ее лицо осунулось. В покоях королевы царила мрачная атмосфера; фрейлины ступали осторожно, боясь произвести малейший шум.

— Я так скучала по вам, мадам. — Элизабет присела в реверансе.

— Поверь, я тоже по тебе скучала, Элизабет, — ответила Екатерина. Взгляд ее карих глаз был усталым, словно она не спала, и королева потеряла в весе — платье из красного дамаста висело свободно. — Не могу выразить, как я рада тебя видеть.

Что-то случилось, догадалась Элизабет.

— Вы хорошо себя чувствуете, мадам? — спросила она.

— Прекрасно, — твердо ответила Екатерина, хотя голос ее слегка дрогнул.

Распространяться дальше она явно не собиралась, но Элизабет решила выяснить всю правду.

Она отправилась на поиски своей двоюродной сестры, леди Джейн Грей, которая обучалась при дворе под покровительством королевы. Рыжеволосой веснушчатой Джейн было всего восемь лет, и она обычно не пользовалась вниманием Элизабет, будучи намного младше ее. Однако Джейн отличалась умом и наблюдательностью, а потому могла знать многое о том, что происходит.

Элизабет нашла Джейн в саду, где гуляли фрейлины королевы.

— Пойдем со мной, кузина, — приказала она.

Джейн послушно двинулась за Элизабет, испытывая благоговейный трепет перед старшей девочкой, и вскоре их уже никто не мог подслушать. Для начала они поговорили об уроках и семейных делах, но вскоре Элизабет перешла к сути.

— Королева больна? — спросила она. — Она плохо выглядит.

Джейн украдкой огляделась.

— Тут творилось много плохого, но сейчас уже лучше, — загадочно ответила она.

— Что случилось? — спросила Элизабет.

— Вы слышали про сожжение еретички-протестантки Анны Эскью? — тихо спросила Джейн.

Элизабет вздрогнула и кивнула.

— Так вот, враги королевы пытаются тоже обвинить ее в ереси и говорят, будто она и ее фрейлины дружили с миссис Эскью.

Джейн в страхе огляделась вокруг. Рядом никого не было, лишь издали доносились женский смех и звуки лютни.

— Только никому не говорите, миледи Элизабет. Дело в том, что королева оскорбила короля — она спорила с ним о религии. Я там была и все слышала. Она сказала ему, в чем его долг…

Элизабет удивленно подняла брови, не в силах представить, чтобы кто-то осмелился поучать ее отца религии и тем более остаться после этого невредимым.

— Да, это было глупо, — сказала Джейн, заметив выражение лица двоюродной сестры. — Но она, похоже, слишком увлеклась. Епископ Гардинер тоже все слышал. Он пожаловался на нее королю, а потом пришли солдаты и обыскали ее покои.

— Что они искали? — спросила Элизабет.

— Книги, — в страхе прошептала Джейн. — Запрещенные книги.

— О нет! Наверняка они ничего не нашли! — в ужасе воскликнула Элизабет.

Не может быть, чтобы кто-то подозревал милую королеву Екатерину в ереси… Последствия могли стать кошмарными. У девочки все поплыло перед глазами.

— Они ничего не нашли. — Джейн глубоко вздохнула. — Думаю, у нее все-таки были какие-то книги, но она от них избавилась, когда Анну Эскью заключили в Тауэр. Анну Эскью пытали, стремясь разговорить. Моя мама рассказывала, что они домогались от нее имени королевы.

— Они?

— Лорд-канцлер Райотсли и сэр Ричард Рич.

Элизабет знала обоих — они принадлежали к партии католиков, как и епископ Гардинер. И она слышала, что лорд-канцлер сам повернул колесо дыбы после того, как палач сказал «хватит».