Безжалостный распутник - Барбара Картленд Страница 41

Ниниан послушно встал, чтобы попрощаться с хозяйкой дома.

Сиринга медленно поднималась по задней лестнице Роттингем-Хауса. Ее тонкие атласные туфельки неслышно ступали по мягкому ковру.

На плечи был наброшен плащ с низко надвинутым на глаза капюшоном. В призрачном свете зажженных канделябров она казалась похожей на бесплотную призрачную тень.

Поднявшись на второй этаж, она какое-то мгновение стояла неподвижно, а затем из той части дома, где находились комнаты лакеев, перешла на хозяйскую половину.

Она отметила про себя, что бо́льшая часть свечей в зале потушена и оттуда уже не слышатся голоса. Гости, должно быть, разъехались, подумала она и поняла, что пришла позднее обычного. Пройдя через лестничную площадку, Сиринга проскользнула в дверь своей спальни.

Войдя, она скинула с плеч тяжелый плащ и бросила его на кресло. Затем, пригладив рукой волосы, обернулась и в свете пылавших на комоде свечей увидела в дверном проеме графа.

На какое-то время Сиринга потеряла дар речи и не смогла сдвинуться с места, глядя ему в глаза.

Никогда еще она не видела его в такой ярости. Лицо графа было чернее тучи, у рта залегли морщинки, глаза темны как ночь.

— Значит, это правда! — проревел он голосом, похожим на раскаты грома. — Я не верил в то, что мне сообщили. Мне это казалось невероятным! Мне и в голову не могло прийти, что вы столь беззастенчиво обманывали меня! А ведь я верил вам, Сиринга!

— Я могу… все… объяснить, — начала девушка.

— Только не вываливайте на меня этот ворох лжи! — резко оборвал ее Роттингем. — Я не желаю ничего слышать! Я знаю, что вы, как и все женщины, жаждете темноты, чтобы предаваться плотским утехам с теми, кто домогается вас и кто недостоин моего одобрения. Почему вы так нечестно повели себя? Почему лгали мне?

— Я не… — в ужасе прошептала Сиринга.

— Я верил в вашу невинность! Верил, когда вы утверждали, что у вас якобы нет поклонника! Но вас, похоже, как и всех женщин, развратил Лондон! О боже, каким же глупцом я был! Да как я мог хотя бы на секунду поверить в то, что вы чисты и невинны, какой казались!

— Нет-нет, — взмолилась Сиринга, — вы должны… выслушать меня!

— Что же вы хотите мне сказать? — грубо спросил он. Приблизившись к ней, граф неожиданно схватил ее за плечи. Его пальцы больно впились в ее нежную кожу. — Вы думаете, я стану выслушивать ваши признания? Неужели вы полагаете, что я поверю вашей лжи о любви? Мне это неприятно, как неприятны и вы сами!

При этом он встряхнул ее, причем с такой силой, что Сиринга вскрикнула от боли.

— Я думал, вы другая! — произнес граф. — Ведь я взял вас в свой дом, я надеялся сделать вас своей… И это после того, как я столько всего сделал для вас! Но я верил, что вы невинны. О боже, как же легко можно ошибиться! — Роттингем еще сильнее встряхнул ее, а потом неожиданно привлек к себе: — Вы хорошо провели сегодняшний вечер, не так ли? Вы предавались любви? — спросил он. В его голосе прозвучала горечь, смешанная с недоброй насмешкой.

Прежде чем Сиринга успела набрать полную грудь воздуха и ответить ему, граф нагнулся и, припав губами к ее губам, грубо и жадно поцеловал.

Сиринга попыталась высвободиться из его железных объятий. Однако в следующее мгновение граф столь же резко оттолкнул ее от себя.

— Неужели вы думаете, что я прикоснусь к вам после другого мужчины?! — прорычал он.

Сиринга упала на кровать, но тотчас соскользнула на пол.

— Послушайте… прошу вас… послушайте!

Она с трудом выдавила эти слова, но, увы, было уже слишком поздно.

Несколько мгновений граф с искаженным от гнева лицом смотрел на нее, затем бросился к двери, шагнул за порог и резко захлопнул за собой дверь.

Какое-то время Сиринга смотрела ему вслед не в состоянии произнести ни звука, до глубины души потрясенная тем, что только что произошло.

Затем медленно потрогала дрожащей рукой губы: они опухли, и прикасаться к ним было больно. И в этот миг она поняла, насколько сильно любит графа!

Да, это была настоящая любовь! Она поглотила ее, подобно языку пламени, пусть даже граф обошелся с ней жестоко и грубо!

Осознание этого было подобно ослепительной вспышке молнии. Теперь у нее не осталось сомнений: то, чем наполнено ее сердце, — это не привязанность к другу, а настоящая любовь женщины к мужчине.

Она любит его! Любит безоглядно, пылко, неистово, всем сердцем, а он… он почему-то зол на нее.

Сиринга заставила себя подняться с пола.

— Я люблю его, — прошептала она. — Я должна пойти к нему… я должна все объяснить… должна сказать ему, что делала не то, что он думает.

Из ее горла вырвалось сдавленное рыдание. Как же он мог усомниться в ее честности? Как мог даже на мгновение поверить, что она встречается с другим мужчиной?

— Я люблю… люблю его.

Сиринга поймала себя на том, что еле слышно повторяет эти слова снова и снова.

Ей нужно найти графа, сказать ему всю правду, убедить, что она не обманывала его, чтобы он снова поверил, что она такая же, как и раньше.

Она прижала руку ко лбу, как будто это могло помочь ей собраться с мыслями. Куда он пошел — в библиотеку или к себе в спальню?

В спальню идти нельзя, это нехорошо, недопустимо. Что в таком случае скажет леди Херлингем? Но, как бы то ни было — и Сиринга это понимала, — нельзя оставлять произошедшее без объяснений.

Она стояла, раздираемая противоречивыми чувствами, когда дверь ее комнаты открылась. Она бросила нетерпеливый взгляд, полагая, что вернулся граф. Неужели он понял, что был несправедлив к ней? К ее разочарованию, это оказалась леди Элен.

— Быстрее, Сиринга! — заговорщицким шепотом сказала она. — Его светлость ждет вас!

— Его светлость? — удивленно переспросила Сиринга.

— Да, да. Поторопитесь. Он не любит долгих ожиданий.

— Конечно, конечно. Иду!

Леди Элен огляделась по сторонам и увидела плащ.

— Наденьте его, — сказала она. — Нам придется выйти из дома.

— Выйти? — эхом отозвалась Сиринга. — Разве его светлость сейчас не у себя?

— Нет. Он хочет увидеться с вами в другом месте, — ответила леди Элен.

— В другом месте? Где же?

— Не задавайте лишних вопросов, он вам сам все объяснит, — раздраженно произнесла леди Элен. — Пойдемте! Надо поторопиться! Время не терпит!

Не зная что и думать, Сиринга подчинилась и даже позволила накинуть ей на плечи плащ, после чего леди Элен вывела ее из комнаты.

— Нужно выйти через черный ход, — пояснила она. — Карета его светлости ждет нас за домом.

— Но почему? — снова удивилась Сиринга.