Горячие дни - Джейн Энн Кренц Страница 41

— Он имеет отношение к гипнозу только в том, что парапсихическая энергия передается голосом. Для него обязательно требуются очень высокие, чистые ноты, а их мало кто может взять. Кроме того, среди населения имеется немало Сирен, но только у нескольких хватает силы сгенерировать убийственную волну энергии.

— А что с остальными? Почему мы не слышали о несмертоносных Сиренах?

Грейс слабо улыбнулась:

— Слышали, сэр, просто вы об этом не догадывались. Их называют оперными певицами.

— Оперными певицами? — Судя по голосу, Фэллон был в крайнем замешательстве.

— Не все из них Сирены, естественно. Только, как я подозреваю, лучшие колоратурные сопрано. А еще многие Сирены просто не знают о своей паранормальной природе. Нет, я выражусь иначе. Оперные певицы славятся своим самомнением. Некоторые из них действительно считают свой талант паранормальным.

— Что, черт побери, вы имеете в виду?

— Вспомните, вы же часто слышали, как об оперной певице говорят, что она обладает «гипнотическим даром». В истории не раз рассказывалось, что различные певицы умели приводить в экстаз или в оцепенение свою аудиторию.

— Гм.

Грейс перевела взгляд на монитор компьютера и быстро пробежала глазами текст.

— Высокий уровень дара, способный разрушить нервную систему человека, появляется исключительно у женщин, потому что для него нужно обладать настоящим колоратурным сопрано — ведь только таким голосом можно взять высокие, смертоносные ноты. Дар связан не только с голосом, но и с их сексуальностью, поэтому их и называют Сиренами.

— Оперные певицы сексуальны? — Фэллон был огорошен.

— Сэр, мне очень жаль, что приходится открывать вам прописные истины, но оперные певцы — мужчины и женщины — уже стали легендой благодаря своей сексуальности. Богатые, властные мужчины не могут устоять, в частности, перед сопрано. Вспомните Марию Каллас и Аристотеля Онассиса.

При этих словах Лютер обернулся и слегка изогнул бровь. Грейс сделала вид, что ничего не заметила.

— Вы сказали, что та певица сумасшедшая? — спросил Фэллон.

— Ну, все зависит от того, что вы вкладываете в слово «сумасшедшая». В ее ауре присутствовала определенная нестабильность, но она смогла разработать и претворить в жизнь сложный план. Я почти уверена, что она зашла в шестьсот четвертый, чтобы причинить вред кому-то, вероятно, Юбэнксу.

— Вы считаете, что она собиралась дождаться его в номере?

— Я уверена в этом.

— А как же телохранитель?

— Может, она не знала, что он есть у Юбэнкса. Или решила, что ей по силам справиться с обоими. Как бы то ни было, в план вмешалась горничная. Сирена страшно разозлилась на нее за это. — Грейс поежилась, вспомнив сцену. — Клянусь, певица вела себя как настоящая дива, которой помешали во время выступления.

— Попытка убить горничную выглядит слегка чрезмерной при сложившихся обстоятельствах, — сказал Фэллон. — Сирена вполне могла выкрутиться, наболтав настоящей горничной, что она якобы новенькая.

— Она оперная певица, и она умственно нестабильна. Ринуться в атаку — это, вероятно, ее вторая натура.

— Вы действительно считаете, что она профессиональная певица?

— В этом нет никаких сомнений. Я абсолютно уверена, что она когда-то пела на профессиональной сцене. Возможно, и сейчас поет.

— Вы говорите, что она обвинила вас и горничную в том, что вы прервали ее выступление?

— Я понимаю, сочетание слов необычное. Может, эта Сирена и не в себе, но она считает себя звездой. Поверьте, все это есть в ее профиле.

— А что вы скажете о горничной? — спросил Фэллон. — Она что-нибудь помнит?

Лютер все еще смотрел на Грейс. А она продолжала смотреть на монитор компьютера. Ложь — вещь коварная, и сейчас, когда она вымотана до крайности, нужно соблюдать особую осторожность. Как всегда, она впустила в свои слова столько правды, сколько было возможно.

— Почти ничего, — ответила Грейс. Правда. — Как я вам сказала, она упала в обморок, когда Сирена начала петь ей. — Не совсем правда. Она потеряла сознание из-за нее, а не из-за певицы. — Когда она пришла в себя, с ней все было в порядке. Я проверила ауру. Она выглядела здоровой. — Правда. — Она помнила только то, что шла по коридору и увидела, как какая-то горничная убирает шестьсот четвертый. Все последующие события в памяти не сохранились.

— Что вы ей сказали? — спросил Фэллон.

— Что я увидела, как она потеряла сознание, и поспешила ей на помощь.

— Все правда. Отлично. Мне это очень нравится во лжи. У вас талант, Грейс.

Несмотря на беспокойство, Грейс ощутила прилив гордости. Она машинально расправила плечи.

— Спасибо, сэр.

— Итак, каков сухой остаток? Никто не стал вызывать службу безопасности гостиницы? — спросил Фэллон.

— Именно так. Горничная и ее начальник пришли к выводу, что произошла какая-то путаница в расписании уборки, вот и все.

— Значит, Юбэнкс ни о чем не узнает, — удовлетворенно заключил Фэллон.

— Да, сэр, — согласилась Грейс. — Лютер недавно проследил за ним. Юбэнкс вернулся с гольфового поля вместе с остальными и прямиком отправился в свой номер. Судя по всему, у него не возникло никаких подозрений, потому что сейчас он находится на массаже в оздоровительном центре.

— Что означает, что его телохранитель не выявил споры насилия, которыми наверняка кишит все помещение.

— Как я вам говорила, у телохранителей профиль охотника недоразвит.

— Наверняка из-за препарата, — заключил Фэллон. — Проклятие, мне не терпится узнать, откуда он у них берется.

Что-то в его голосе напомнило Грейс, что Фэллон Джонс является потомком длинной череды охотников. Да, в его даре есть некоторые необычные отклонения, но, как и у всех охотников, в нем быстро вспыхивает азарт преследования.

— Да, сэр, — сказала она.

— Вы можете описать певицу?

— Нет, сэр. К моему великому сожалению. Когда она выбежала из шестьсот четвертого, я поняла, что, кроме парика и больших очков, на ней был еще и толстый слой грима. Думаю, ей немного за тридцать, и могу сказать наверняка, что она высокая и стройная и что у нее хорошо развита мускулатура плечевого пояса, но это все.

— Стройная? Мне казалось, что оперные певицы толстые, как бочки.

— Это обобщение, сэр. Да, верно, среди певиц есть очень толстые. Многие женщины, исполняющие Вагнера, вероятно, покупают себе одежду в магазинах для полных. Но на сцене есть и много стройных. Некоторые из самых знаменитых сопрано — невысокого роста и тоненькие.

— Вы уверены, что это было сопрано?

Грейс вспомнила о разлетевшемся на осколки стакане.