Забери меня - Маргарита Дюжева Страница 41

Поздравляю, Лерочка. С почетным титулом удобной любовницы, которой выделяют время, когда позволяет главная жена по имени «Работа».

Тошно так. Я то готова прибить его, то хочу бросить, то готова сдохнуть от одной мысли, что его не будет рядом. Запоздало понимаю, что подсела на него по полной программе и живу этими встречами. Что уже жизни не представляю себе без этого хмурого мужчины с тяжелым взглядом.

Блин да у него даже тараканы в голове, наверняка шагают строгими шеренгами, в ногу и не сбиваясь с шага. В отличие от моих, которые кипят, бурлят и бросаются из крайности в крайность.

Зачем-то снова лезу в сеть и рассматриваю фотографии девочек. Все больше думаю о том, что надо было вчера свалить по-тихому, просто не говоря Демиду ни слова. Он все равно настолько занят, что ничего бы не заметил и не узнал.

Мне срочно нужно общение! Поэтому звоню Алине.

— Пойдем прогуляемся, — излишне бодро начинаю свою речь, — в кафешке посидим?

— Ты издеваешься? — она хрипит в трубку, — я в шесть утра только спать легла. У меня голова, как жопа. Какая кафешка?

На этом наш разговор завершился.

И вот я снова одна. Никому ненужная. Бесит. И Демид, и подружки! Все бесят!

Я быстро собираюсь и выскакиваю из дома. Плевать. Если никто не хочет со мной провести время, сама себя развлекать буду. И кафе мне будет, и кино, и все что я захочу.

Вон вообще возьму и завалюсь в тот бар, где мы однажды с Демидом обедали.

Да, там дорого, но уж кружку кофе я себе позволить могу, не совсем бомж несчастный!

Идея сходить в такое место и без Демида меня захватывает. Не знаю, что именно я хочу доказать, и главное кому, но целенаправленно двигаюсь вперед.

Я крутая! Лерка-огненная лавина! И я со всем справлюсь.

Только на пороге меня накрывает робостью. Мимо меня проходят двое мужчин в дорогих костюмах, с дорогими часами, уверенными взглядами, в которых непрестанно щелкают калькуляторы.

…Боже, куда я лезу. Надо идти в кафешку на набережной, есть мороженое и не выпендриваться. Надо. Но слабоумие и отвага, всегда были мои коньком. Поэтому упрямо сжимаю кулаки и шагаю в зал, всеми силами стараясь изобразить уверенность и не замечать пристального, сканирующего взгляда сотрудников.

Все равно выпью этот дурацкий кофе в этом дурацком баре, набитом чопорными пижонами!

Перебарываю порыв скромно сесть за первый же столик у выхода и иду дальше, к окнам. Туда, где самые хорошие места, с видом на площадь. Я достойна этого!

И тут дернул меня черт повернуть голову направо, потому то краем взгляда зацепилась за что-то красное.

Вобла! А рядом с ней Демид!

У меня аж сердце бухает вниз, пробивая до самых пяток.

Какого черта?!

Шагаю к ним, но останавливаюсь. Колени настолько пластилиновые, что мне трудно стоять, не то, что идти. В голове гремит.

Я уже подыскиваю взглядом какую-нибудь вазу. Желательно ночную. Чтобы вылить ее содержимое на голову Барханову и его спутнице. Колошматит так что не вдохнуть.

Это его неотложное дело? Это?! Пообедать со своей идеальной, на которой собирался жениться? Ради нее он меня прокатил?

Я подбираюсь и готова идти в бой, но перехватываю недоуменный взгляд от мужчины за соседним столиком. Именно он меня и останавливает от прилюдных разборок.

Он смотрит на меня так… так… как на колхозницу, которая пришла на бал со своими бидонами, и ей тут совершенно не рады.

Окидываю лихорадочным взглядом зал. Тут все такие! Все до единого. И Барханов со своей Воблой смотрится здесь очень органично, а я как бельмо на глазу.

И если сейчас устрою шоу, то меня просто с позором вышвырнут на улицу, как бродяжку. Этого моя потрепанная гордость точно не перенесёт. Поэтому кое-как включаю здравый смысл, поправляю тонкий ремешок сумочки и, резко развернувшись, выскакиваю на улицу.

Пусть подавятся своим говенным кофе.

Меня рвет и порет. Я знаю, что если сейчас дождусь Демида и открою рот, то быть катастрофе. Поэтому просто сбегаю домой.

* * *

Слова не передать, как меня выворачивает весь день. Просто наизнанку.

Перетряхивает от одной мысли, что он был с ней. Я то готова позвонить ему и послать на три веселых буквы, то трясусь от страха, что между нами все кончено. Даже малодушно надеюсь, что он снова зависнет допоздна на своей драгоценной работе и не позвонит мне. Я не хочу с ним разговаривать. Не хочу его видеть. Ничего не хочу.

Но он звонит. На удивление рано. Когда на часах еще нет и семи.

— Ты дома? — спрашивает, как ни в чем не бывало.

Меня перекручивает от его голоса. Задыхаюсь.

— Да.

— Подъеду, через пять минут выходи.

Хочется сказать, чтобы шел на хрен со своими подъездами, но вместо это сдержано произношу:

— Нет.

— В смысле?

— Нет, в смысле нет.

В трубке секундная тишина, потом обреченное:

— Что опять, Лер?

— Все супер, Барханов. Все просто супер, — я завожусь.

— Хорошо. Нет, так нет.

Звонок прерывается. Я не могу дышать. Стою посреди комнаты, хватаю воздух ртом и не могу сделать вдох. Мне чертовски больно. Кажется сейчас разорвет в клочья.

Спустя пять минут снова звонок. Я вижу его имя на экране и начинаю дрожать, как осиновый лист. Все-таки отвечаю.

— Спустилась. Живо! — требует стальным тоном.

Он еще что-то смеет требовать? У меня падает забрало. Я больше не могу молчать.

— Хорошо.

Выскакиваю из дома в чем попало. На голове дурацкий кудрявый хвост, на лице — ни грамма косметики. Запоздало понимаю, что выгляжу сейчас как невменяемая рыжая ведьма, но поворачивать назад уже поздно.

Сажусь к нему в машину. Барханов смотрит на меня, я принципиально смотрю в другую сторону, делая вид, что его нет. Пристегиваюсь. Складываю руки на коленях и упираюсь взглядом в лобовое.

Слышу, как он с досадой скрипит зубами. Злится. Обнаглевший в край котяра!

Это мне надо злиться!

Демид заводит машину и выезжает из двора. Куда-то везет меня. Я даже не спрашиваю куда. Пока не готова. От волнения пропал голос, и мне никак не хватает сил начать дурацкий разговор.

Демид решает эту проблему сам. Заруливает на пустынную парковку перед магазином и бьет по тормозам.

— Говори.

— Что?

— Какая муха тебя укусила.

Перевожу на него взгляд и тону. В его глазах и в собственных эмоциях. Они меня душат. Гремучая смесь, от которой просто сносит крышу.