Твоя безумная «фанатка» - Ирина Муравская Страница 41

— Ну… — Бондарев выковырил из последнего кусочка пиццы оливки, которые не ел. И кальмары. — Насколько помню, большинство твоих работ очень даже близки нам по стилю. Где ты музыку делала, кстати?

— Просила ребят с последнего курса наиграть. А Толик потом обработку делал. А что? Понравилось?

— Да не очень. Видно, что любители баловались. Но это фигня. Потом всё перезапишем, где надо ускорим, где надо басов добавим.

Пылаева, сгорбившись, облокотилась локтём на стол и подпёрла голову кулаком. Другая рука подверглась тщательному осмотру на заусенцы и обколупившийся лак.

— Тебе совсем это не интересно? — нахмурился Матвей.

— Да нет-нет. Ты продолжай. Ты ведь уже всё так лихо распланировал.

Тот вопросительно уставился на сестру.

— Что, гоню лошадей?

Дина, занятая карбонарой, согласно кивнула, облизывая испачканные сливочным соусом губы.

— Есть немного.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Немного? — хмыкнула Пелька. — Да ты загнал несчастных кабылок до пены. Может тебе в продюсеры податься? Или кто там у вас талантливыми кадрами занимается?

Шутку не оценили.

— Нет. Единственный кадр, который меня интересует — ты. Если где не согласна — я внимательно слушаю. В противном случае, молчание автоматически будет расцениваться за согласие.

— Ты очарователен, — тяжело вздохнула Нелли, переключаясь на Тимура, который уже несколько секунд таращился на неё. — Всё хорошо видно? Поудобнее повернуться?

Матвей с досадой пихнул ногой друга. Он тоже с опозданием это заметил.

— Щас морду набью.

— А? Да, простите, — смущённо потупил тот взгляд, переставая пялиться на женское декольте. С её позой и коротким топиком, оно буквально требовало обратить на себя внимание.

— А ты грудь подбери! А то вывалила на стол, — сердито осадил Пылаеву Бондарев. — Сидишь, светишь.

Пелька хмыкнула, но и не подумала подчиниться. Вместо этого она подняла глаза на вынырнувших откуда-то двух девиц. Школьницы, класс десятый-одиннадцатый. Взволнованные. Они едва сдерживались, чтобы не запрыгать и не завопить от радости. И неловко толкали друг дружку, дожидаясь, чтобы хоть одна оказалась решительней.

— Простите… Можно ваш автограф? — наконец, набралась смелости та, что внешне как раз казалась скромной тихоней: хвостики, очочки, заправленная в юбку блузка. Матвею, Тимур при этом обиженно надул губы, словно ребенок которому не купили игрушку, протянули толстую школьную тетрадь.

— Конечно. Кому подписать? — пока на последней странице размашисто оставлялось пожелание, у Нелли пиликнул телефон, уведомляя об смс. Улыбка, промелькнувшая на её лице, ему не понравилась. А тут, ко всеобщему изумлению, она ещё и дала прочитать сообщение Дине. Которая тоже не сдержала улыбки.

— Что, друг пишет? — как бы между прочим полюбопытствовал он, меня тетрадку на розовый девчачий блокнотик с ленточкой-закладкой.

— Друг.

— И что говорит?

— А это так важно?

Заполучив заветную подпись кумира девчонки, перешептываясь, ушли, с интересом косясь на Нелли. Несложно догадаться кого они будут обсуждать в ближайшие несколько минут.

— Просто интересно. Или это секрет?

Пылаева с вызовом отложила телефон в сторону.

— Может и секрет, — улыбнулась она. Так Лиса Патрикеевна улыбалась колобку. Перед тем, как его съесть.

— Ясно, — Бондарев что-то делал под столещницей. Кажется, складывал пополам обычную обеденную салфетку. — Раз у нас такие отношения, то, пожалуй, я не буду выбрасывать номерок, который подсунула мне та девчонка.

Уловка сработала.

— Какой ещё номерок! А ну дал сюда! — Пелька подскочила с места. Чтобы отобрать салфетку, пришлось практически лечь на стол, снося солонку, зубочистки и заварной чайничек.

— А как же доверие и всякое такое? — хихикнул Матвей.

— Засунь его знаешь куда? Если ещё не понял, я ревнивая истеричка! А ну отдал, пока перца в глаза не засыпала!

— Да на, на.

Сдерживая смех, ей послушно протянули скомканную бумажку. Которая оказалась совершенно пуста. Нелли, чувствуя себя обманутой дурой, обескуражено закусила губу. Вот сволочь. Проучил.

— Молодец. Хитро, — с видом: «ладно, ладно, я тебе это припомню» многострадальную салфетку разорвали в мелкие клочья и посыпали ему на голову.

В долгу, конечно же, она не осталась. На следующее утро Матвей обнаружил, что все до единого женские контакты в его телефоне были удалены. Даже важные, даже номер мамы. Но и он получил желаемое. Сообщение он всё же прочитал.

«Бро, есть дело на миллион. Можешь раздобыть контакты своей подружки? Позарез надо», писал Филипп.

Мда. И вот надо было устраивать сыр-бор на пустом месте? Кто они после этого?

— Филипп опять пишет, — кроша слоённой булочкой на кожаную белую юбку, в которой было трудно стоять и ещё сложнее сидеть, проинформировала Пылаева, одним большим пальцем набирая на экране смартфона очередное смс в ватцапе.

— Что ему нужно? — Дина довольно зарделась, подкрашивая губы и разглядывая своё отражение в маленьком зеркальце пудреницы.

— Полагаю, что ты. Ага, — ликующе заметила Пелька. — Покраснела.

Пудреницу с хлопком закрыли.

— Чушь.

— Да нет. Покраснела, — усмехнулся Матвей, но заметив сузившиеся зрачки сестры, поспешно дал заднюю. — Ну или с румянами просто переборщила.

— Фил хороший, — встала на защиту друга Нелли. — Добрый. Романтичный. Надёжный.

— Тогда почему у него до сих пор никого нет?

— Ну… ему катастрофически не везёт почему-то. Последняя оказалась с приветом. Знаешь, что ему предложила? Секс на кладбище. А до этого была вроде милая и тихая, но потом обнаружилось, что она тайком психиатра посещала. Неконтроллируемая агрессия. Была ещё одна с БДСМными наклонностями. И ещё одна, уже давно: дура дурой. Три плюс пять у неё было десять.

— А, ну тогда понятно почему он на Динку запал, — хмыкнул Тимур.