Проданное счастье - Валентина Кострова Страница 41

В ресторане быстро находим Руслана, первая к нему несется Марина. Она им очарована и не раз мне заявляла, что когда вырастет, то выйдет за него замуж. Упаси боже. О таком зяте я даже в страшном сне не мечтаю. Матвей более сдержан в своей симпатии, но тоже тянется к этому типу. Алиев умеет нравится независимо сколько тебе лет.

— Дядя Руслан! – Марина подбегает к столу, Руслан поспешно встает, подхватывает малышку, невысоко подкидывает.

— Как настроение моя невестушка? – улыбается, расстегивает пальто. –Ты сегодня невообразимо прекрасна, моя леди. Я осмелился заказать тебе пасту с мясными фрикадельками в томатном соусе и ванильное мороженое, политое шоколадом.

— Это вкусно, - Марина довольно кивает головой, ее ставят на ноги. Она сразу же занимает свободный стул возле Руслана.

Алиев опускается перед Матвеем, протягивает ему руку в знак приветствия. Сын с серьезным видом пожимает, кивает. Взрослый мужик.

— Как дела?

— Спасибо, хорошо.

— Вам, молодой человек, я осмелился заказать картофельное пюре и котлеты из курицы. Угодил?

— Да. В саду сегодня невкусно кормили, поэтому я голоден, - Матвей занимает место напротив Марины.

— Будущий депутат, - тихо замечает Руслан, поднимаясь на ноги. Я пожимаю ему руку и усмехаюсь. Все может быть.

Минут двадцать разговор за столом ни о чем. Болтала Марина за всех. Ее никто не мог перебить, а если перебивал, то возникшую паузу дочь вновь заполняла своей болтовней. Я с улыбкой на нее смотрю, без иронии отвечаю на вопросы, даже если они про то, какого цвета листья у дерева возле окна. Они оказываются не зеленого, а голубого, светятся в темноте. Фантазии у дочери самые невероятные. Матвей молчаливый. Он – мое отражение. В нем без труда можно увидеть мои черты не только в лице, но и в поведении. Не любитель шумных компаний, предпочитает ограниченный круг близких людей. Все в себе, вытащить из него причину молчания почти невозможно. Он не признается. Поэтому, когда я с ним разговариваю, стараюсь сразу же настроиться на то, что разговариваю с собой. Тогда между нами получается диалог.

— Ну, что ты скажешь по поводу Градовской? – тон Руслана с веселого и беззаботно меняется на серьезный, когда дети убегают в игровую зону. Алиев сейчас ввязался в очередную аферу: хочет помочь бывшей жене местного олигарха забрать дочь.

— Ничего. Мое мнение не изменилось, Руслан. Это почти проигрышное дело. Можно, конечно, попытаться выбить побольше часов для встреч, но это максимум.

— Ты же понимаешь, что меня это не устраивает, - Алиев недовольно сверлит тяжелым взглядом, но на меня не действует. Я спокойно смотрю ему в глаза, пожимаю плечами.

— У нее ничего нет: ни квартиры, ни работы, ни сбережений. Какой нормальный суд отдаст ребенка в такие условия, когда у отца деньги, особняки, куча свободного времени.

— Ребенку нужна мать, а не отец, - режет Руслан, я сжимаю губы, сердито стискиваю вилку в руках. Требуется минуты две, чтобы не вспылить, а поймать дзен в этой теме.

— Согласен, ребенку нужна мать, но бывает так, что обстоятельства складываются по-другому. И это тот самый случай. Если Градовского признают наркоманом, алкоголиком, преступником – шансов будет больше забрать ребенка, но пока никаких вариантов.

— Как ты можешь так спокойно говорить об этом? – Алиев откидывается на стуле. – Или ты бы поступил, как Градовский, ни при каких условиях не отдал детей?

— Руслан, - вытираю губы салфеткой. – Не провоцируй. У меня другая ситуация.

— А если бы пришла мать и потребовала отдать Марину и Матвея? Ты бы не отдал?

— Нет, - прямо смотрю в глаза, не мигая. – Я своих детей никому не отдам.