Хранительница сокровищ [= Полночный воин ] - Айрис Джоансен Страница 41

Страх охватил ее.

— Ты и вправду думаешь, что он мог бы убить человека из-за подобного пустяка?

— Я видел его лицо, — повторил Малик.

— Не могу понять, как мужчины могут отнять жизнь у другого и спокойно жить? Разве им не ясно, что чернота губит их души? — взволнованно говорила Бринн, роясь в сундуке в поисках платья. — Меня он пугает.

— Думаю, сейчас он сам не вполне сознает, что с ним, — спокойно ответил Малик. — И от этого твое положение становится еще опаснее. С детства Хардраада воспитывал его на крови и насилии, учил брать все, что нравится, и сметать преграды на своем пути. Позже Гейдж приобщился к музыке, поэзии, красоте, но ему недолго вспомнить и уроки своего отца.

Разбой, кровь и мрачная тень Хардраады замаячили у Гейджа на горизонте.

— Не возвращайся к нам сегодня ночью, Бринн. Успокой его. Дай ему, что он просит, — улыбнулся Малик. — Не думаю, что тебе так уж это неприятно.

Малик даже и представить себе не может, как Бринн сердцем прикипает к Гейджу. Незримые узы между ними становились прочнее, и даже часы разлуки — ощутимее.

Она уже ловила себя на мысли, что тоскует по нему. Выбрав платье густого винно-красного цвета, Бринн закрыла сундук и поспешила прочь. В дверях она задержалась.

— Пришли Алису за мной в главный зал, если Эдвине станет хуже.

— Не волнуйся. Я присмотрю за ней.

В его словах звучало столько нежной ласки, что она невольно внимательно взглянула на него. Малик смотрел на Эдвину с нескрываемой заботой и любовью. У Бринн сладко заныло сердце. Как хотелось бы, отбросив все заботы, укрыться под чьим-нибудь сильным крылом! Впрочем, о чем она? Она не птенчик и не допустит, чтобы кто-нибудь опекал ее.

Может, немножко теплоты не так уж и плохо…

— За собой смотри! — сурово сказала она Малику и закрыла дверь.

Огонь ярко пылал в камине, где на вертеле медленно жарился дикий кабан. Неподалеку молодой музыкант наигрывал на струнном инструменте. За высоким столом слышался громкий смех.

Бринн в нерешительности остановилась у сводчатого входа в главный зал. Что ей делать? Для нее нет места. Лорд Ричард, похоже, пригласил на праздник всех своих вассалов с их женами.

Она узнала только немногих — Эдмонда Дэнвортского с супругой Джоан, белокурого Сирила Монтбора и его сына, Герберта Кенмала.

— Входи. — Ричард, увидев ее, встал из-за длинного стола на помост и протянул ей руку. — Я никогда еще не видел тебя такой привлекательной. — Ослепительная улыбка озарила его лицо. — Садись рядом со мной, Бринн.

За столом мгновенно наступила тишина. Все смотрели на нее. Мужчины с нескрываемым интересом, их спутницы — с явным презрением.

— Она сядет со мной, — раздался голос Гейджа у нее за спиной. Взяв Бринн за локоть, он быстро повел ее по застланному тростником полу к скамье. От его нежного и мягкого прикосновения она немного успокоилась и почувствовала себя несколько увереннее.

— Я, пожалуй, пойду, — шепнула она. — Мое место не здесь.

— Здесь! — так же тихо, но резко ответил он. — Ты умнее любого мужчины в этом зале и уж гораздо красивее всех женщин. — Он оглядел ее. — Особенно в этом платье. Спасибо… что надела его.

Она с недоверием посмотрела на него. Удивительно, но Бринн не могла припомнить, чтобы он прежде замечал ее одежду.

— Плохо сидит. — Она посмотрела на обтягивавший ее лиф платья. — Эдвина меньше меня, она худенькая.

Он пробежал глазами по ее фигуре.

— Мне нравится, как оно сидит на тебе. Но если хочешь, я пошлю гонца на мой корабль в заливе Певенс за материей для новых твоих платьев.

— Материей?

— Византийский шелк, дамасское кружево. Как всякий считающий деньги купец я никогда не иду на сделку с пустыми руками, — поддразнил он ее.

— Мне не нужны шелка. Я вполне довольна своим шерстяным платьем. Я и платье Эдвины не надела бы, не захоти ты этого.

— Знаю. — Он помог ей взобраться по ступенькам за высокий стол. — Ты самая упрямая и настырная женщина в этой проклятой стране. Не слишком ли…

— Я устроил пир в вашу честь. Думаю, он покажется вам лучше всего того, что вы видели в Нормандии. — Ричард широким жестом обвел стулья с высокими спинками возле себя. — Посмотрите, как искренне я стараюсь сделать вам приятное.

Гейдж оглядел зал.

— Вы явно решили доставить мне удовольствие. Куда вы спровадили Делмаса?

— Неважно, — небрежно махнул рукой Ричард. — Будьте уверены, я избавлю вас от его присутствия на все время вашего пребывания у нас. Я отправил бы его еще до вашего приезда, догадайся, как чувствительны и щепетильны норманны. Боюсь, мы, саксы, гораздо черствее. Делмас всегда служил мне верой и правдой…

— Его нет. И не будем говорить о нем. — Гейдж посадил Бринн слева от себя, а сам сел в кресло возле Ричарда. — Можете позвать его обратно через несколько дней, когда мы уедем.

— Только несколько дней? Я надеялся, вы погостите подольше. — Ричард жестом приказал подавать яства. — Впрочем, вы наверняка измените свое решение, познакомившись ближе с поместьем. Редферн такое прекрасное место, оно так красиво. — Он наклонился, обращаясь к Бринн: — Ты обязательно покажи гостю наши леса и поля, он должен увидеть, какая великолепная собственность перейдет к нему.

— У меня не будет времени. — Она посмотрела Ричарду прямо в глаза. — Эдвина неважно себя чувствует, и за ней требуется уход.

Вкрадчиво-любезное выражение его лица не изменилось.

— Делмас говорил мне, что по твоему распоряжению он перенес ее в ее старую спальню. Напрасно. У нее заразная болезнь. Знаешь, мне пришлось поместить ее в пристройку к конюшне, чтобы спасти всех нас.

Не веря своим ушам, она смотрела на него во все глаза. Что он говорит? Так лгать!

— У нее всего лишь горячка, что и прежде не раз случалась после родов.

— Неужели? Но мы-то не знали, верно? И нам некому было сказать об этом.

Ее рука крепко сжала бокал. Она с трудом сдержалась, чтобы не запустить им в его голову.

Ричард повернулся к Гейджу.

— Бринн глубоко привязана к моей несчастной жене и не может смириться, что Эдвина не создана для жизни на этой земле, — вздохнул он. — Боюсь, ангелы унесут ее скоро.

— Нет! — Бринн глубоко вздохнула и выпалила: — Я знаю, Эдвина мешает вам, но она не умрет.

— Мешает? Разве может такая красавица быть в тягость? — Он поднял свой кубок и поднес к ее бокалу. — Не стану отрицать, мне больше по душе женщины с характером. Конечно, мужчины предпочитают тех, которые сидят возле и умеют соединять их силу со своей слабостью.

Ложь. Лорд Ричард от женщины требовал одного — подчиняться его воле. Вначале — скрытая угроза, потом — лесть. Чего он добивается?