Радуга в твоих ладонях - Алина Феоктистова Страница 40

— Принесите, пожалуйста, — ничего не объясняя, сказала Ольга.

Шляпка была из плетеной соломки, с ажурными полями, как раз то, что требовалось. Ольга поэтому и любила свой костюм. Когда ей приходилось иметь дело вот с такими умельцами, у которых не было подходящей одежды, ее костюм можно было изменить несколькими деталями. Шляпка на голове, чуть завитые волосы — романтический стиль; белый платочек в кармане, сумочка, очки — стиль деловой.

Ольга надела шляпку, выпустила прядь волос, потом передумала, распустила волосы по плечам. Фотограф завороженно смотрел на нее. Ольга сняла пиджак, накинула его на одно плечо. Плечи у Ольги были точеные, уже успевшие загореть, белый «топ» выгодно оттенял загар. Потом Ольга понюхала духи. Ничего особенного, еле уловимый сладкий запах полевых цветов.

— Я видела, что недалеко от вас старушки продают цветы. Купите на ваше усмотрение, — сказала она фотографу.

Тот быстро, как мальчишка, убежал, вернулся с охапкой ирисов, гладиолусов, ромашек.

— Вот это, пожалуй, то, что надо. — Ольга взяла букет ромашек, поставила на середину флакончик с духами, села, непринужденно откинувшись, на стуле, засмеялась.

Фотограф делал снимки.

— Ну все, мне пора, — она посмотрела на часы.

В двенадцать на другом конце Москвы, в одной из таких же недавно открытых частных киностудий, у нее начинались пробы.

— Как насчет оплаты? — спросила она, положив цветы и флакон, накинув пиджак и сняв шляпу.

— Оплата? Как условились, как условились, — забормотал молодой человек, потирая руки с длинными пальцами, потом вдруг улыбнулся, махнул рукой: — Я обещал вам проценты от своего гонорара после того, как фотографии примет журнал, но я уверен, что их примут. Таких выигрышных снимков я еще никогда не делал, да и модели такой у меня не было… Послушайте, Ольга, я дам вам половину своего аванса, выданного мне «Лизой», и не обижу вас потом, когда они снимки возьмут. Но дайте мне слово, что вы будете моей моделью. Мы с вами быстро сделаем свой бизнес, — он протянул ей руку. — Меня, кстати, зовут Дима.

— Ну что ж, Дима, я согласна, — сказала Ольга, тем более что от других рекламных агентств предложений не поступало. Если же она успешно пройдет пробы, две работы ей не помешают. Она оплачивает комнату, посылает домой деньги, так что о ее разрыве с Костей в семье пока еще не знают, и ей нужно на что-то жить самой. А за эти два года она получила всего лишь три предложения сняться в пробах, и ни одно из них не повлекло за собой продолжения.

Сто долларов, выданных ей Димой, были весьма кстати: подходил срок уплаты за жилье. Хозяйка требовала оплаты за три месяца, но она — постоянный жилец, и она сможет уговорить ее подождать остальные двести долларов. Только вот на что жить? Если у нее нет даже хлеба. Два дня она протянет, а потом?

— Дима, а как долго в журнале будут решать — брать фотографии или нет? — спросила Ольга.

— О, это очень быстро. — Дима махнул рукой. — Неделя-две.

Ольге понравился молодой фотограф, он не был красив, у него был слишком длинный нос с горбинкой, чересчур пухлые, казалось, вывернутые губы, но у него были огромные карие глаза, живые и искренние, и, хотя его фигуру даже отдаленно нельзя было назвать фигурой атлета — он был невысок, отчаянно худ и сутул, — в его движениях тоже чувствовалась искренность и живость, а в длинных пальцах, работающих с фотоаппаратурой, — профессионализм. Он не пожалел поделиться с ней авансом, хотя его вид говорит о том, что живет он ничуть не лучше, чем она — у него были латаные-перелатаные джинсы, рваные кроссовки, и тоже неизвестно, будут ли у него деньги в ближайшем будущем, чтобы прокормить себя, — его ателье находится слишком далеко от центра, и слишком мало людей смогут найти его, даже если и захотят сделать снимки. Ольга тепло попрощалась с ним, спросив номер его телефона. Своим она так и не обзавелась. И дала ему лишь свой адрес — их коммуналка числилась ветхим жилым фондом, и ее то ли собирались ликвидировать, то ли ремонтировать, но телефон проводить пока считали нецелесообразным. Но пока власти о доме забыли, и люди продолжали жить, не особо возмущаясь, помня русскую поговорку: от добра добра не ищут.

Настроение у Ольги было хорошее, хотя все сильнее сосало под ложечкой. По дороге она купила хот-дог, слегка утолила голод. Пробы проходили в здании, раньше принадлежащем школе, а теперь арендованном новой киностудией «Молодое кино». Режиссер, желающий заняться большим бизнесом и сделать большие деньги, намеревался снять коммерческий сериал. Ольге рассказал о готовящихся съемках Саша Белов. Ему, как популярному актеру, это часто предлагали, и он всегда отказывался.

— А теперь соглашусь, — с решительной грустью в голосе сказал он. — «Мосфильм» почти закрыт, то же и на других государственных студиях. А у меня девки на выданье, — говорил он, заехав в очередной раз к Ольге в гости. Ольга не знала, куда посадить его — и раскладушка, и стул могли провалиться, но Саша Белов, несмотря на возраст и популярность, был неприхотлив и мог запросто сидеть, как и Ольга, на паркете и пить чай из стакана.

С ним вместе Ольга подала фотографии на студию и получила приглашение попробоваться.

— Фильм будет кассовый, заработаем мы неплохо, и вы, любезные актеры, тоже разбогатеете, — говорил режиссер Инокентьев.

Ольга знала его и слышала о нем, он был другом-соперником Кондратенко и тоже снимал серьезное кино, но отдался на потребу времени.

— Главное, сыграть хорошо, чтобы зрители рыдали.

Ольга прочитала сценарий. Он был прост и незатейлив, без всякого психологизма, двойственности натуры — это сыграть можно просто, не готовясь. В основном сценарист так и выстроил сюжет, ориентируясь на то, что спонсором фильма была крупная фирма «Интурагентство», желающая с помощью популярного сериала создать рекламу своим турам.

Эпизод, который должна была сыграть Ольга, заключался в следующем: прошедшая через многочисленные перипетии пара влюбленных соединяется наконец и спорит, куда бы им отправиться в свадебное путешествие — на Канары или в круиз по Средиземному морю. «Интурагентство» намеревалось даже отправить всю съемочную группу по выбранному маршруту, чтобы все те, кому понравится сериал, тоже загорелись желанием приобрести дорогостоящие путевки. Влюбленная пара сидела в ресторане, ела омаров и обсуждала поездку.

Ольга и Саша сидели за бывшим школьным столом, перед ними стояли пустые тарелки, лежали алюминиевые вилки и ножи, позаимствованные в столовой.

— Наконец-то все наши трудности позади, милая моя, я так долго ждал этого дня, — с искренней теплотой сказал муж — Саша Белов, водя ножом по пустой тарелке и глядя на Ольгу.

Ольге, спавшей три часа, скрежет ножа по тарелке казался резким, невыносимым звуком, который бил по ее обнаженным нервам, а вид пустой тарелки вызвал в желудке, успевшем переварить хот-дог, голодные спазмы.

— Да, я тоже мечтала об этом. — Она постаралась улыбнуться, но у нее это получилось как-то кисло. — Твоя жена так долго не давала развода, — тут уж Ольга совершенно некстати широко улыбнулась и чуть не расхохоталась, вспомнив Клаву.