Старинный орнамент везения - Татьяна Корсакова Страница 40

– Кстати, о ментуре. – Липа попыталась обойти Чернова, чтобы заглянуть в глаза своей противнице, но он не позволил, сжал ее руку вроде бы не слишком сильно, а не шелохнешься. Ну и хрен с ним! – В обозначенный тобой день меня не было в городе. Так что пошла к черту со своими угрозами! Можешь засунуть их в свою загорелую задницу!

Все, она выпустила пар, и плавающий перед глазами розовый туман начал рассеиваться. В обрывках тумана Липа увидела удивленное лицо Чернова.

– Ну, Олимпиада Витальевна, вы и выражаетесь! – сказал он со смесью укора и восхищения.

– Отвали, – Липа безнадежно махнула рукой и с гордо поднятой головой удалилась на кухню, хлопнув дверью с такой силой, что задрожали стекла, а кошка Машка, испуганно мяукнув, метнулась за холодильник.

Какое-то время из прихожей доносились голоса: визгливо-возмущенный Марины и успокаивающий Чернова, а потом хлопнула входная дверь, и наступила тишина. Убрались, слава тебе, господи! Вода в кастрюльке почти выкипела, Липа добавила из чайника, выудила из морозильника сосиски.

– А у вас африканский темперамент. – За спиной зашуршали пластиковые пакеты, значит, любимый соседушка вернулся. Проводил свою выдру и пришел трепать ее, Липины, нервы.

Зубами она содрала с сосиски оболочку, зашвырнула сосиску в микроволновку, сказала, не оборачиваясь:

– А у вас в сердечных подругах редкостная сука.

За спиной послышалось многозначительное хмыканье, а потом Чернов спросил:

– И давно вы знакомы с Мариной?

– Не ваше дело. Я же не задаю вам никаких вопросов!

– А хочется?

Липа обернулась, сказала, глядя прямо в наглые глаза-незабудки:

– Мне хочется только одного, чтобы меня оставили в покое.

– Кто? – Он не отвел взгляд, рассматривал ее внимательно и сосредоточенно, точно силился понять что-то очень важное.

– Вы и ваша… подруга.

– Марине было что-то нужно от вас?

– Да.

– Что?

– Сущий пустяк, эта квартирка.

– Понятно. – Он вдруг потерял к ней всякий интерес, принялся разгружать пакеты. На свет божий появились такие деликатесы, что у Липы громко заурчало в животе. Из-за холодильника выбралась кошка Машка, уселась перед Черновым, заискивающе мяукнула.

– Не присоединитесь к трапезе? – он широким жестом обвел стол, заваленный продуктами.

Липа гордо вздернула подбородок.

– Спасибо, не хочу.

Предательница Машка хозяйку не поддержала, запрыгнула на табурет, деликатно потрогала лапой завернутый в целлофан кусок ветчины и преданно посмотрела на Чернова. Липа вздохнула, даже кошка против нее. Ничего, сегодня же вечером она накупит всяких вкусностей: и ветчины, и блестящих испанских маслин, и яблок, и сыра, и плитку горького шоколада, и, может быть, даже бутылку белого вина…

– Вода. – Чернов отрезал от ветчины тонкий ломтик, притянул мурлычущей от предвосхищения Машке.

– Что? – усилием воли Липа отвела взгляд от буржуйских разносолов.

– Ваша вода уже давно кипит. – Сосед разрезал вдоль хрустящий французский рожок, положил на одну половинку здоровенный ломоть ветчины, на вторую – янтарно-желтый сыр с нереально большими дырками.

Липа торопливо отвернулась, сыпанула в кастрюльку горсть макарон, накрыла крышкой.

– Как ваш нос? – Чернов смачно хрустел французской булкой, но при том не желал оставлять ее в покое.

– Все в порядке.

– Кошмары больше не снились?

– Нет.

– Вы знаете, на востоке очень внимательно относятся к сновидениям, считают, что это зашифрованные послания подсознания и, если их разгадать, можно решить много проблем.

– У меня нет проблем.

– Кошмары – уже проблема.

– Один раз не считается. И вообще, я не нуждаюсь в психоанализе, моя лучшая подруга психиатр.

– Тогда, может быть, есть смысл к ней обратиться?

– Мне?!

– Ну, это же вам снятся кошмары и мерещится всякая ерунда.

– Ничего мне не мерещится! – Желание запустить в соседа кастрюлькой с макаронами было велико, но Липа сдержалась – не хотелось готовить завтрак заново.

– Мерещится, – упрямо повторил он. – Сегодня ночью вы приняли меня за кого-то другого, называли Котом и грозили прирезать, если я от вас не отстану. Кстати, что это за персонаж такой? У вас с ним давние счеты?

– Это всего лишь кошмар, – сказала Липа и промокнула полотенцем выступившую на лбу испарину.

– Я бы на вашем месте не был таким легкомысленным.

– Вы не на моем месте. – Она выложила макароны на тарелку, плюхнула сверху сосиску и вышла из кухни. Она поест на крыше, на свежем воздухе, а главное, в одиночестве.

Не получилось. Через пару минут на крыше нарисовался сосед, уселся напротив, закурил. Липа чихнула, едва не подавившись сосиской.

– Будьте здоровы, Олимпиада Витальевна, и приятного аппетита.

– Вы меня преследуете? – в отчаянии спросила она.

– Нет, с чего вы взяли?

– Тогда, что вы делаете на моей крыше?

– На вашей крыше?! Олимпиада Витальевна, вы, наверное, запамятовали, согласно постановлению суда терраса отошла вашему бывшему супругу. Так что это не я, это вы на чужой территории.

– То есть вы хотите сказать, что выход на крышу мне теперь заказан? – Липа еще раз чихнула. – Да загасите вы, ради бога, сигарету!

Чернов равнодушно пожал плечами:

– Заметьте, не я начал раздел территории. Это вы откопали топор войны, когда лишили меня возможности наслаждаться камином и аквариумом.

– А если я верну вам такую возможность? – хорошенько подумав, спросила Липа.

– Тогда можете пользоваться моей крышей в свое удовольствие. Я человек нежадный.

Липа дожевала сосиску, к макаронам даже не притронулась: во-первых, они были недоварены, а во-вторых, она забыла их посолить.

– Договорились! – Заключать соглашение с узурпатором и самозванцем Тимофеем Черновым не хотелось, но логика и здравый смысл подсказывали, что компромисс – это самый разумный из всех имеющихся вариантов. Прежде, чем начинать активнее боевые действия, надо получше изучить противника. Может, и не стоит сейчас звонить Николаю Станиславовичу, а для начала присмотреться к господину Чернову, нащупать его слабые стороны? Вот, к примеру, факт его знакомства с женой бывшего владельца квартиры настораживает. Совпадение? Что-то не очень верится.

Пока Липа домучивала свой завтрак и ломала голову над тем, как лучше поступить, Чернов ушел, но стоило только слегка расслабиться, как на крышу вполз опьяняющий аромат свежесваренного кофе, а следом – Чернов. В руках он держал поднос с дымящимися чашками и маленькой коробкой шоколадных конфет.