И всё-таки я люблю тебя! Том 1 - Елена Харькова Страница 40

– Хорошо, я вас вытащу. Только не знаю как. Вообще-то мне некогда. Я рожаю. Но раз я вас сюда затащила, значит, мне вас и вытаскивать придётся. Я сейчас, только поищу, чем можно снег копать.

Вера походила по стройке и нашла лопату. Пару раз у неё опять были схватки.

«Ох, успеть бы его откопать. А то рожу прямо на сугробе. В машине-то хоть теплее будет».

– Ты весь-то сугроб не копай, – подсказал водитель. – Откопай только дверь, чтобы мне вылезти.

Вера так и сделала. Откидывая снег лопатой, Вера думала: «Да уж, «хороший» Новый год. А ведь есть поговорка: как встретишь Новый год, так весь год и будешь жить. Видно, судьба у меня такая: весь год буду с лопатой дворничихой работать. И рядом со мной будут только случайные некультурные мужчины Эх!»

Откапывала она долго. Схватки стали учащаться. Вере приходилось прерывать работу и скулить от боли. Наконец-то дверь машины открылась, и из неё вылез коренастый мужичок.

Выйдя на свободу, он начал орать на Веру и чуть не побил её. Но, увидав её большой живот, лишь замахнулся да сплюнул от злости.

– Ну вот, никакой благодарности! – возмутилась Вера. – Я тут откапывала его, откапывала вместо того, чтобы идти рожать, а он ещё и ругается!

– Вот и шла бы, твою мать, по тротуару рожать. Какого хрена ты, твою мать, на дорогу прямо перед моей машиной выбежала? Тебе что, твою мать, жить надоело?

– Надоело, – честно призналась Вера.

– Ишь ты, ещё и огрызается! А ну пошла отсюда!

– Не пойду, – заупрямилась Вера, – я вот-вот рожу. Мне что, на снегу это делать? Я подожду, когда вы всю машину откопаете, и там рожать буду.

– Ещё чего! А это ты видела? – заорал шофёр и показал ей кукиш.

– Да как вам не стыдно! Я же спасла вас. Я же… Ой! Ой, мамочки, как больно!

Вера согнулась в три погибели и заскулила. Шофёр перепугался.

– Что, очень больно? – посочувствовал он. – Слышь, ты иди к дороге. Тебя там кто-нибудь подберёт и в больницу отвезёт. А мне некогда с тобой возиться. Меня жена уже час как домой ждёт. Она у меня ревнивая. Думает, наверное, что я с любовницей на празднике загулял. Ох и достанется мне! Она ни в жизнь не поверит, что я с беременной бабой из сугроба машину откапывал. Иди, родимая, иди. Новый год ты и так мне уже испортила.

Вера поплелась к дырке в заборе. Выйдя со стройки, она прислонилась к уцелевшему забору и стала ждать хоть какой-нибудь попутный транспорт. Но в этот праздничный час никто как назло не проезжал.

«Конечно, все нормальные люди в это время у телевизоров поедают всё вкусное, что они за целый день наготовили. Это только такая непутёвая женщина, как я, может Новый год справлять на стройке вместе со злым мужиком. Эх, что за жизнь!»

Шофёр тем временем откопал машину, залез под капот, что-то там подкрутил, что-то заменил, и машина завелась. Вера услышала, как машина стала медленно выезжать со стройки. Как только машина приблизилась к дырке в заборе, Вера выскочила и загородила путь.

– Твою мать! – заорал шофёр, нажав на тормоз. – Опять эта полоумная! Идиотка! Ты всё-таки хочешь, чтобы у меня на совести был труп?

– Если вы мне не поможете, у вас на совести будет два трупа: мой и моего ребёнка, – всхлипнула Вера. – Ну что же мне делать ночью здесь одной? Помогите!

– Ладно, залезай быстрее. Отвезу тебя в больницу. Правда, тебя надо не в роддом везти, а в дурдом. Свалилась ты на мою шею!

Вера проворно запрыгнула на заднее сиденье. Мужичок включил приёмник, настроил его на праздничный концерт и поехал. Машину огласил весёлый мужской баритон: «Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним и отчаянно ворвёмся прямо в вешнюю зарю-у-у. У-у!..» Машина проехала два квартала, как Верочка запищала:

– Ой, мамочки, он лезет!

– Кто лезет?

– Ребёнок!

– Твою мать! Подожди, не рожай. Потерпи немного.

– Не могу! Не могу терпеть. Ой-ой-ой! Он лезет! А-а-а! Помогите!

– Твою мать! Вот напасть на мою голову! Не умею я роды принимать. Ты сама как-нибудь.

– А я тоже не умею! – заскулила Вера. – Ну вот, мой ребёночек сейчас помрёт, и я вместе с ним!

Мужчина испугался и тут же остановил машину, залез на заднее сиденье и постарался стащить с Веры одежду.

– Ох, твою мать, ща ты мне всю машину кровью испачкаешь! Жена ещё решит, что я девушку изнасиловал. Надо тебе что-нибудь подстелить.

– Да-да, подстелите, – деловито рассуждала Вера, – нельзя на грязное сиденье рожать. Это негигиенично.

Порывшись в багажнике и не найдя никакой чистой тряпки, мужчина достал пакет с новым платьем, купленным сегодня в подарок жене. Разорвав упаковку, он, грязно матерясь, подстелил его под Веру. И вовремя. Показалась головка ребёнка. В это время из приёмника послышался бой курантов.

– А-а-а! – заорала Вера.

– Твою мать! – заорал водитель.

Это были первые слова, которые услышала крошечная девочка, так не вовремя появившаяся в этом негостеприимном мире, где её никто не ждал.

– С Новым годом! С новым счастьем! – радовались в приёмнике.

Кое-как перерезав пуповину перочинным ножом, водитель завернул девочку в платье жены и вручил её непутёвой матери. А сам сел за руль и быстро погнал в больницу.

Всё, что было дальше, Вера помнила смутно. Какие-то люди в белых халатах с недовольными пьяными лицами забрали ребёнка, куда-то её повели, стали раздевать… А дальше темнота.

Очнулась она в больничной палате. От белого цвета неприятно резало глаза. Вера повернула голову налево. На соседней койке лежала дородная женщина. Судя по тому, что одна необъятная грудь её была высунута из ночнушки и упиралась в маленький свёрток, женщина кормила своего ребёнка.

«У меня тоже ведь есть ребёнок! – вспомнила Вера. – Я кого-то родила! Интересно кого? Мальчика или девочку? Я даже забыла у водителя спросить. Хотя какая разница? Кому он нужен, этот ребёнок? Отец о нём знать не хочет. А я? А что я? Как я смогу растить ребёнка, когда сама буду жить неизвестно где и как. Угол в общежитии да нищенская зарплата дворника – вот и всё, что у меня есть. Что же мне делать? Как мне жить дальше?!!»

– О, проснулась? Вот и хорошо. Сейчас тебе дочку принесу. Её кормить пора, – услышала Вера голос санитарки.

«Дочка… Дочка… Сейчас её принесут. Я увижу свою дочку… его дочку… Его дочку! Внучку Анны Брониславовны! Нет, не хочу. Я не хочу её видеть. Да-да, я не хочу её видеть!»

Последние слова Вера произнесла вслух. И когда санитарка принесла свёрток и протянула его, Вера отвернулась к стенке.

– Я не хочу её видеть. Унесите. Отдайте её кому-нибудь, кому она будет нужна. А мне она не нужна. Слышите, не нужна. Она мне не нужна!!! – закричала в истерике Вера.