В поисках защитника - Харриет Уилсон Страница 40

– Он же страшно рисковал! А мог и предать тебя, – разволновалась Лиз.

– Но тогда ему бы не заплатили. Ему было выгодно сделать так, чтобы мы благополучно добрались до города и до нашего посольства. К тому же он должен был бежать вместе с нами. – Джуд немного помолчал. – Они привезли с собой женщин. Весь лагерь был освещен, словно рождественская елка. Громкое пение, крики и визг женщин разносились по всему лагерю. Мы воспользовались этим и выбрались на свободу.

– Как?! Неужели это было так просто?

– Сработало как часы. Если не считать Доулиша, который был на грани потери сознания. Арозе пришлось нести его на руках практически всю дорогу до джипа.

– Джипа? – встрепенулась Лиз. – У него был наготове джип? Просто не верится.

– Он очень хотел заработать эти деньги. И наверняка надеялся даже на прибавку.

– Что-то я не понимаю, – всплеснула руками Лиз. – Можно было предположить, что они удвоят охрану, а не позволят напиться оставшимся и дать вам уйти.

– В то время я был слишком благодарен судьбе, чтобы задуматься над этим. Реальное положение вещей я осознал позже. Вот почему мне было необходимо скрыться – побыть одному и во всем разобраться.

– Что ты сейчас и сделал?

– Переворот все поставил на свои места. Обнаружились недостающие звенья.

Наконец он посмотрел на часы.

– Ты не хочешь вернуться вместе со мной в Лондон? Наверное, тебе удобнее написать свою статью в офисе.

«Я бы и здесь могла написать, – подумала она. – А потом отослать по электронной почте. И ждать тебя здесь, когда ты вернешься. Но ты этого не хочешь, не так ли? Желаешь подвести черту под той частью твоей жизни, в которой была я. И мне придется это принять и уехать. Я не должна просить. Не должна умолять. Потому что и мне надо как-то жить дальше, но мне потребуются все мои силы, чтобы уйти с достоинством…»

Ей удалось улыбнуться.

– Сейчас соберу вещи. – Она глянула на темный экран телевизора. – Интересно, есть еще какие-нибудь новости?

– Думаю, все то же. Но если хочешь, посмотри.

Лиз нашла спутниковый канал. Перед ликующей толпой, одетой в камуфляжные куртки и размахивающей автоматами, стоял корреспондент.

– Ветер перемен дует в Эль-Кристобале, – говорил он. – За последний час из секретных военных казарм в пригороде столицы освобождена очередная группа заключенных, среди них – одна женщина.

На экране появилась группа изможденных небритых мужчин. Камера остановилась на стоящей среди них девушке с длинными, ниспадавшими на плечи черными волосами и гордо вздернутым подбородком.

– Как вы себя чувствуете на свободе? – спросил кто-то девушку.

– Свобода только начинается. – Миндалевидные глаза смотрели с вызовом. – Впереди у нас еще долгий путь.

Только сейчас Лиз заметила, что Джуд стоит рядом, побледнев и застыв словно статуя.

– В чем дело? Кто это?

– Не может быть, – прохрипел он. – Этого не может быть. Это галлюцинация.

Лиз пыталась заговорить, но имя, которое застряло у нее в голове, никак не хотело сходить с губ.

И тут зазвонил телефон и развеял странные чары, окутавшие их.

Чертыхнувшись, Джуд схватил трубку:

– Да? – Послушав, о чем ему говорили, он произнес: – Надеюсь, новость хорошая?

Лиз видела, как меняется его лицо – сначала оно было хмурое, потом на нем появилось недоверие и недоумение, которые наконец магическим образом превратились в невероятную нежность.

– Микаэла? О Господи, неужели это ты? – Джуд неуверенно улыбнулся. – Это похоже на чудо. Где ты, дорогая? – И он разразился длинной тирадой на испанском языке.

Чуть ли не теряя сознание, Лиз собрала блокнот, ручки и диктофон и засунула все это в сумку.

Он же думал, что она умерла, а теперь знает, что ошибся. И это все меняет. Какие бы чувства он к ней ни испытывал раньше, теперь они будут другими. Джуд, должно быть, был первым человеком, которому Микаэла захотела позвонить.

«У них было общее прошлое, – думала Лиз, поднимаясь по лестнице. – А теперь и будущее. И мне надо научиться с этим жить».

Всю дорогу до Лондона они ехали молча. Джуд пребывал в глубокой задумчивости. Его профиль, на который Лиз исподтишка бросала взгляды, был словно высечен из гранита. Ей тоже было о чем поразмышлять.

Спустившись вниз с вещами, она не стала больше задавать вопросов Джуду, да и он, очевидно, не был в настроении продолжать свой рассказ. Возможно, это к лучшему. Ей и без того было очень плохо.

Всего несколько часов назад они лежали в объятиях друг друга, испытывая восхитительную близость. Теперь они стали чужими, между ними образовалась вежливая пустота.

Снова позвонил Клайв, чтобы предупредить о том, что журналисты из конкурирующих газет скоро нагрянут в Уиллоуфорд.

– Извини за вопрос, – сказала Лиз, когда Джуд запирал дом, – что ты будешь делать? Вернешься в отель?

– На какое-то время, – с отсутствующим видом ответил он, засовывая сумки в багажник. – Сейчас мне необходимо собраться с мыслями. Однако я предупрежу Клайва, где он сможет меня найти хотя бы в последующие два-три дня.

– Полагаю, что потом ты вернешься в Эль-Кристобаль?

– Почти наверняка.

– А ты расскажешь Микаэле правду о Ксавьере? Я имею в виду похищение и засаду?

– Я думаю, что она уже знает об этом.

– Будь осторожен. Ксавьер может решить, что тебе известно о нем слишком много, и захочет тебя устранить.

– Благодарю за предупреждение. Но я думаю, что сумею избежать опасности. – Он пожал плечами. – А если все пойдет по плохому сценарию, у тебя появится возможность сорвать еще один куш. Я передам тебе эксклюзивные права на освещение моей казни.

– Ну ты и мерзавец!

Джуд остановил джип на обочине и проговорил, но уже более мягко:

– Прости меня, – Помолчав, он взял ее руку. – Бет, я должен тебе кое-что сказать.

Она отодвинулась подальше, насколько позволял ремень безопасности, и обхватила себя руками, будто защищаясь от него.

– Нет, – предупредила она, – если только ты не хочешь прочитать об этом завтра утром за завтраком. С этого момента все твои признания теряют конфиденциальность и появятся в газете.

– Неужели тебе не любопытно? Хотя бы чуть-чуть?

– Лично мне – нет. – Внутри у нее все дрожало, но она смотрела ему прямо в глаза. – Почему у меня с тобой вечно какие-то проблемы? Ты обладаешь поразительной способностью заставлять меня забыть, что я журналист. Постараюсь, чтобы впредь этого не случалось.