Ангел в эфире - Лорен Маккроссан Страница 40

– Какие еще игры? – обижается Кери. – Энджел, дорогуша, я такими вещами не шучу. Тем паче, что его приезд способен помочь выйти в люди нам обеим.

Черт, теперь я действительно заинтригована. На губах подруги играет улыбка, и я склоняюсь поближе.

– Через семь дней, – продолжает та, хлопнув в ладоши, – не кто иной, как поп-звезда Франции и услада женских глаз сам Дидье Лафит приезжает в магазин Меган на презентацию нового альбома. У меня так челюсть и отвалилась.

– В магазин Мег? – переспрашиваю я. – Нашей Мег?

– Разумеется, нашей, чьей же еще? Будь добра, прикрой рот; пережеванная морковь ни на что положительное не вдохновляет.

С лязгом захлопываю челюсть, начав беспокойно ерзать на стуле: просто не могу усидеть на месте. Дидье Лафит. Подумать только, тот самый Дидье Лафит, в магазине нашей подруги! Только бы до него добраться – уж я вцеплюсь и ни за что не отпущу, пока не поклянется прийти на шоу… Ух ты, а ложечка-то как раз к обеду!

– Слушай, Кери, именно он мне и нужен – все слушатели мечтают с ним познакомиться.

– Моя дорогая, вот поэтому я тебе и сообщаю одной из первых. Он украсит мою колонку, мы с ним будем смотреться шикарно – как сладкий вермут на королевском столе. Но не хочется и тебя оставлять без помощи: вытяни, наконец, свою передачу на приличный уровень. Уж если что и поднимет тебя в глазах общественности, так это человек дня.

– Господи, Кери, спасибо тебе большое, – улыбаюсь я.

Мне даже стало немного совестно: не ожидала я такой заботы и участия от девушки, которую за тринадцать лет привыкла видеть насквозь. Не поймите превратно, Кери Дивайн способна постараться и для других, но примеры ее добросердечия можно пересчитать по пальцам, и подобные приступы альтруизма, как я заметила, случаются все реже и реже.

Радостно улыбаюсь и заговорщически похлопываю Ке и по руке.

– Вот здорово, если нам обеим удастся вытянуть из него интервью. Дидье Лафит еще никогда не выступал в Шотландии.

– К тому же, – добавляет Кери, проводя язычком по верхней губе, – этот парень – лапочка, пальчики оближешь. Помешан на музыке и тоже француз. Сильно смахивает на одну мою знакомую. Сдается мне, при желании вы отлично споетесь.

– Кери, – смеюсь я, – в этом плане он меня не интересует. У меня Коннор есть, ты еще не забыла?

– Знаю-знаю, только на данный момент вы вместе чисто условно. Может, это твой единственный шанс попробовать новенькое. Проверь, а не качнет ли твою лодчонку кто-нибудь другой, перед тем как пускаться в пожизненное плавание со своим единственным и неповторимым. Кто знает, вдруг не пожалеешь?

Поразительно, с какой легкостью Кери предлагает попробовать «новенькое», а именно – обмануть человека, который предложил мне стать его женой, – точно речь идет о шампуне.

– Скажем, Коннор приедет в марте, тогда и дашь ему согласие, – не унимается Кери. – Только как ты поймешь, что не прогадала, если даже не осмотрелась вокруг? Ты же не покупаешь первую попавшуюся помаду! Начинаешь с пробников, смотришь, что тебе больше к лицу, и платишь за наиболее оптимальный вариант. Зачем кидаться на усохший «Риммел» прошлогодней свежести, когда можно купить самый модный цвет от «Ревлон»?

– Что? Что ты такое несешь, Кери? Сравнить Коннора со старой помадой – бред какой-то.

– А откуда ты знаешь, если толком не посмотрела, что лежит на прилавках?

Почесываю нос в полной растерянности. Как вообще зашел этот разговор о помаде? Мы вроде бы нацеливались на карьерный рост.

– Я не собираюсь задерживаться в отделе косметики, спасибо. Я вполне счастлива со своим молодым человеком, и лучшего не надо.

Подруга не уступает:

– Да, Энджел, может, он тебе и подходит прекрасно, но ты же совсем неопытна. Тебе даже сравнить не с чем.

Беспокойно ерзаю на стуле, и, пока заняты мои мысли, глаза обращаются к карапузу, у которого на голове теперь парик из соли и пряных крошек. Этот вопрос действительно занимал мой смущенный ум незадолго до того, как я пообещала своему ненаглядному подумать над его предложением. Я, конечно, не собираюсь ложиться под все, что движется, однако и слова Кери оставлять без внимания было бы верхом глупости. В принципе мне пожаловаться не на что – в постели Коннор хорош, а если его порой и требуется направить, так тем грешат девяносто девять процентов мужского населения. Но вот делать вид, будто у меня в жизни бывало всякое, я не могу. Коннор действительно единственный мужчина, с которым я ступила на прежде неизведанную территорию. Черт возьми, у Кери здорово получается будить сомнения: она вливает нужные ингредиенты и при постоянном помешивании, как опытная кухарка, доводит их до нужной кондиции. Я глубоко вздыхаю, подруга усмехается: сразу видно, отлично поработала.

– Видишь ли, Энджел, ты все-таки сомневаешься.

– Прекрати, вовсе я не сомневаюсь. И вообще, все это существует исключительно в теории, мы гипотетически строим какие-то планы насчет роскошной европейской мега-звезды, которая не разговаривает с прессой и неприкосновенна, как королевские реликвии и драгоценности. Я – обычная ведущая на шотландской радиостанции, застрявшей в Юрском периоде, и не то, что Дидье Лафита – Шерил Бейкер к себе на передачу заманить не могу. Не думаю, что он бросится мне в ноги и, срывая с меня зубами трусики, будет молить о приглашении.

– Не надо утрировать.

Ясно, она судит по собственному, совсем недавнему опыту. Кери не из тех, кто станет делать проблему из того, что накопились гормоны и надо их выплеснуть. Едва ее либидо оправится после очередной работы, она готова с полной отдачей опять взяться за дело. Совсем как в беге на длинные дистанции, за тем малым исключением, что Кери замечательно обходится без кроссовок. А вот ваша покорная слуга, напротив, остается невостребованной с тех самых пор, как ее единственный и неповторимый отбыл в солнечную Калифорнию. Одергиваю себя на мысли, что сижу и пялюсь в пустоту, пытаясь вспомнить, каков он, настоящий оргазм с мужчиной. Я уже напоминаю себе подростка в пору полового созревания, разве что не кокетничаю с плакатом над кроватью и не тискаю во сне подушку. Впрочем, несколько раз я спала, прижав к себе футболку Коннора, сохранившую его запах, – так было легче заснуть.

– Конечно, это пока только гипотеза, – нарушает мою задумчивость Кери. – И все же давай на время забудем, что мы взрослые и кое-кто готовится выйти замуж. Просто представь: если бы Дидье Лафит захотел провести с тобой ночь и никто на свете об этом не узнал бы? – Ее глаза сверкнули. – Ты бы согласилась?

Смеюсь, размышляя над ее вопросом.

– Ага! – кричит Кери, указывая на меня длинным тонким пальцем. – Твое молчание говорит о многом, моя дорогая.

– Перестань молоть чушь, – хихикаю, – я просто тебя поддразниваю. Разумеется, я бы не согласилась. Не могу предать Коннора, так не поступают.