На тебе греха не будет... - Татьяна Голубева Страница 40

Карпов от природы был изрядным копушей, делал все чрезвычайно медленно, так что к тому времени, когда Илона выбралась из ванной (отмытой совместными усилиями до вполне приличного состояния), он только-только закончил сервировку. Илона села к столу, с отвращением уставилась на уродливые граненые стопки, на грубые тарелки из потрескавшегося дешевого фаянса, на алюминиевые ложки и вилки… Ох, какая гадость, какая гадость этот ваш суп, и этот ваш ржаной хлеб, и все вокруг… Ох, какая гадость!

Карпов придвинул к ней тарелку, до краев наполненную отвратительным варевом, налил в стопочку водки, заискивающе улыбнулся:

— Ну что, девочка, давай за твое здоровье выпьем!

— Давай, — хмуро кивнула Илона.

Выпив, она взяла кусок ветчины и принялась лениво жевать его, уставившись в тарелку и думая о том, как жить дальше… Хорошо еще, что это хромое и кривое чучело не помышляет о сексе, оно давным-давно забыло, что это такое… Илона хмыкнула при этой мысли. Секс! Да уж, это было бы сверх всякой меры… Но спать-то все равно приходится в одной кровати с этим убогим, хотя и под разными одеялами. Просто у него нет другого места для постели, даже дивана не имеется в этой нищей дыре, только кровать, два полуразвалившихся кресла и низкий столик. Да еще старый платяной шкаф и тумбочка, на которой когда-то, в незапамятные времена, стоял телевизор. Большая комната выглядит совершенно пустой… Голые стены, рваные занавески на грязных окнах… Господи, да куда же это она попала?! И телевизора нет. Как же она будет следить за лотерейными тиражами? Илона терпеть не могла проверять результаты по газетам. Это же сколько ждать приходится! До вторника, а то и до среды! Никакого интереса. Илоне нравилось следить за пляской шаров, с азартом ожидать следующего номера, лихорадочно отыскивать нужную цифру в своих билетах… А заглянуть в газету и прочитать сухие числа… Да какая же в этом может быть радость, даже если и выиграл? Нет, тут важен процесс игры…

А что, если пойти в казино?

Илона вдруг сообразила, что Нерадов ни разу не водил ее в игорные залы. Почему? Вот так раз… И ей не пришло в голову попросить его об этом. А ведь в казино люди выигрывают сумасшедшие деньги… Но для того, чтобы пойти туда, нужен приличный туалет, кое-какая сумма денег и сопровождающий, во всяком случае, для первого похода… Так что вряд ли в ближайшее время удастся посетить одно из этих заманчивых заведений. А что касается Толяна, то он, наверное, боится игорных залов. Возможно, он азартен, не умеет вовремя остановиться… Ну уж она-то сумела бы. Илона представила, как она бросает жетоны на зеленое сукно… На ней открытое черное платье из плотного матового шелка, на шее — колье с бриллиантами, на ухоженных руках — тонкие кольца (бриллиант, изумруд, сапфир)… Голос крупье звучит мягко и завлекающе: «Ставки сделаны, дамы и господа…» И начинается круженье колеса рулетки, и шарик танцует нервно и многообещающе, приковывая к себе взгляды игроков… А потом он. замирает, и Илона видит: она выиграла! Сто тысяч долларов!.. Нет, она не станет продолжать игру в надежде ухватить еще больше, с фортуной не шутят, Илона слишком хорошо знает, чем это кончается… Полным проигрышем, крахом, депрессией…

Она пила рюмку за рюмкой, совершенно забыв о Карпове, не видя его, не слыша его слов, и в ее душе постепенно нарастала злоба — на весь мир, на свою неудачливость. Она ненавидела Толяна Шрадова, она готова была убить любого, кто подвернется под руку… Но выплеснуть свои чувства она могла только на жалкого Карпова, сидевшего напротив нее и с удовольствием уплетавшего щи.

— Ты… — процедила Илона сквозь зубы. — Ты, вонючка…

Карпов поднял голову и удивленно посмотрел на нее. Илона при виде его сморщенной обезьяньей рожицы окончательно вышла из себя.

— Тунеядец! — хрипло выкрикнула она. — Только и умеешь, что жрать. На мои деньги живешь!

— Ну, хрен махровый, — растерялся Карпов, — девочка моя, так ведь я же инвалид, что я могу-то? Я же стараюсь, без дела не сижу…

— Старается он… — Илона скривила губы, прищурилась. — Старается… Ты бы хоть из ванной комнаты помойку свою вытащил! Какого хера ты там свалку устроил, можешь объяснить?

— Да ничего я не устраивал, — окончательно стушевался Алексей Алексеевич. — Там всегда так было, и при Ляльке… — Он запнулся, испугавшись, что Илоночка может еще сильнее рассердиться при упоминании о его прежней сожительнице. Но Илона пропустила Ляльку мимо ушей, ей не было никакого дела до прошлого Карпова. — Ну если тебе так хочется, я посмотрю, что там можно выбросить…

— Все там можно, выбросить! — истерически закричала Илона. — Все! И тебя вместе со всем этим дерьмом!

Карпов осторожно сполз с табуретки и бочком выбрался из кухни. Что-то девочка сегодня уж очень развоевалась, лучше уйти с ее глаз, пусть немножко успокоится…

Илона принялась за вторую бутылку. Карпов то и дело заглядывал в кухню, опасаясь, как бы чего не случилось. Но Илона просто пила стопку за стопкой, молча глядя в стену. А потом уронила голову на стол и заснула.

Карпов кое-как дотащил ее до кровати, уложил, укрыл одеялом. Илона вяло ругалась сквозь сон, но Алексей Алексеевич даже не воспринимал это как ругательства, уж очень все звучало… интеллигентно. Лялька в пьяном виде куда как покрепче выражалась, да кто же пьяные-то слова всерьез принимает? Это ж не человек говорит, это водка в нем бродит, только и всего.

Карпов прибрался на кухне, завел будильник и тоже лег отдохнуть.

Рано утром, когда Карпов начал будить Илону, та вдруг наотрез отказалась идти на почту. Карпов перепугался не на шутку.

— Девочка моя, надо же на работу идти, — уговаривал он Илону, натянувшую на голову одеяло. — Ведь уволить могут, где еще такие деньги заработаешь?

— Деньги… — бормотала она заплетающимся языком. — Это — деньги? Ха! Что ты вообще о деньгах знаешь?..

Но уж тут Алексей Алексеевич не сдался. Он все-таки заставил Илону выбраться из постели, напоил горячим чаем, налил чуть-чуть водки — и выставил из квартиры.

Проклиная все на свете, Илона потащилась на почту. «Хорошо еще, что суббота нынче, — зло думала она, скоро освобожусь…»