Любовь против правил - Шерри Томас Страница 40

Он опустил кочергу на подставку.

— Я только что прочитал письмо от Джерри Пелема. Он сообщает, что стал дядюшкой новорожденной племянницы.

Джерри Пелем, брат Изабелл Пелем. Прошло чуть больше года с тех пор, как мисс Пелем стала миссис Энглвуд. И теперь у нее родился ребенок. Привычная боль пронзила грудь Милли — Фицу снова напомнили, что он потерял.

Он уселся в свое кресло.

— Извините. Эта новость меня удивила, вот и все.

Ошарашила, застала врасплох — так будет вернее.

— Может, мне лучше зайти в другой раз?

— Нет, я рад, что вы здесь. Помогите мне прийти в себя от этой вести.

Обычно Фиц старался находиться подальше от нее, когда получал подобные известия о своей возлюбленной. Боль в сердце Милли теперь смешалась с робкой струйкой горькой радости.

— Все, что пожелаете, — сказала она.

Он открыл папку, лежавшую на столе.

— Ваш отец совсем не занимался рекламой. Не верил в нее. Он полагал, что отличное качество продукции «Крессуэлл и Грейвз» говорит само за себя. Когда мы впервые начали выпускать напитки в бутылках, интуиция подсказывала мне заняться их рекламированием, но мистер Хокс считал иначе. Он был озабочен лишь тем, чтобы убедить торговцев принимать этот новый товар. Думал, что как только эти напитки появятся на полках, их моментально раскупят. Я дал ему время доказать свою правоту. Когда ему это не удалось и наши бутылки продолжали пылиться в магазинах, я обратился в рекламную компанию. Поскольку закупкой продуктов и напитков для дома в основном занимаются женщины, я решил спросить ваше мнение об этих листовках и плакатах.

Милли была безмерно польщена и в то же время взволнована.

— Я буду рада помочь, если смогу.

Фиц передал ей рисунки. Она разложила их перед собой. Они были черно-белыми.

— Это уже законченные образцы?

— Да.

— Знаете ли, — помедлив, заявила она, — у меня, наверное, нет особого художественного чутья.

— Другими словами, — сказал он с легкой улыбкой, — вы не находите их привлекательными?

— Не особенно, — вынуждена была признать Милли. Она надеялась сказать ему совсем другое.

— Не смотрите с таким извиняющимся видом. Если бы я думал, что вы все безропотно одобрите, то не стал бы спрашивать вашего мнения. А теперь расскажите, чего я не учел, составляя эти «опытные образцы»?

Собравшись с духом, Милли заговорила:

— Ну, малиновая и апельсиновая газированная вода и клубничный лимонад — приятные на вид и вкусные напитки. Черно-белый плакат не передает в полной мере их привлекательности. И изображение бутылки в окружении слов, восхваляющих ее содержимое, — это слишком сухо и прозаично, будто мы продаем тоник, в то время как мы ничего подобного не делаем.

— Так что вы предлагаете?

— Мы хотим, чтобы молодые люди брали с собой наши напитки в бутылках на пикники и на берег моря по праздникам, ведь верно? — неуверенно сказала Милли. — Тогда почему бы нам не предложить это в рекламе? Молодые леди сидят в тени под деревом на пикнике — красивая скатерть, угощение — и салютуют друг другу нашими бутылками. Или молодые леди на берегу, голубое небо, синее море, все в белых платьях с нашими бутылками в руках. Чувствуется, что они очень довольны напитком.

Фиц быстро записал несколько строчек.

— Хорошо. Я распоряжусь изготовить такие рисунки.

— Только на основании моих слов?

Он поднял на нее взгляд.

— Из всех, кто связан с «Крессуэлл и Грейвз», вам я доверяю больше всего. И насколько я вас узнал со времени нашей женитьбы, у вас великолепная интуиция. Поэтому да, леди Фицхью, только на основании ваших слов. Ведь они бьют точно в цель.

Милли едва удалось сдержаться. Очень трудно было усидеть на месте. Однако благовоспитанная леди никак не может себе позволить вдруг лихо заскакать по комнате, даже если супруг сказал ей, что да, она и в самом деле его самый доверенный советник.

Милли проглотила комок, внезапно подкативший к горлу.

— Благодарю вас. Хотите показать мне что-нибудь еще?

Ее идеи и впрямь оказались очень ценными. Выпущенные следующей весной рекламные плакаты, с их яркими, сочными цветами и идиллическими изображениями, стали так широко популярны, что продукция фирмы раскупалась мгновенно, где бы ни появилась. Окрыленный Фиц разослал плакаты всем владельцам магазинов, чтобы они разместили их у себя в торговом зале, и заказал десятки тысяч рекламных листков для распространения на улицах. Напитки в бутылках продавались невиданными темпами.

Фиц был не из тех, кто оставляет такой успех незамеченным. Он купил для своей жены набор украшенных драгоценными камнями шпилек для волос. Причем взял с собой к ювелиру обеих своих сестер для совета. Но, увидев шпильки, украшенные аметистами и бриллиантами, в тот же момент понял, что это то, что ему нужно. Они напоминали ему цветы лаванды в Хенли-Парке, подходящий символ для его жены — красивые, легко приспосабливающиеся и чрезвычайно полезные.

В первый раз он увидел свой подарок на леди Фицхью на балу у леди Найтбридж.

Фиц редко посещал балы. Прежде всего его присутствие не имело смысла. Назначение бала — свести вместе молодых мужчин и женщин, которые могут впоследствии составить супружескую пару. Он, женатый мужчина, попусту отнимал бы у молодых леди время. К тому же предполагалось, что мужчина на балу должен танцевать, потому что всегда находятся дамы, которым не хватает партнера. А он уж точно не собирался танцевать всю ночь напролет.

Но на бал к леди Найтбридж он пришел в этот раз с определенной целью. Венеция, теперь состоявшая в платоническом браке с мистером Истербруком, старым другом семьи, и вновь вращавшаяся в свете, хотела представить Хелену неуловимому герцогу Лексингтону, который, по слухам, должен был сегодня там присутствовать. Фиц, выступавший в крикетных матчах против Лексингтона, когда тот учился в Харроу, а сам он в Итоне, должен был представить их друг другу, поскольку он единственный из их компании был знаком с намеченной ими добычей.

Венеция была разочарована: герцог так и не появился. Но скучать в этот вечер ей не пришлось. Пикантность ситуации придавало присутствие на балу теперешней любовницы Фица.

Миссис Дорчестер хотела танцевать. Фиц пригласил ее на польку-шотландку — довольно медленный шотландский танец. Миссис Дорчестер предпочла бы вальс, но Фиц посчитал, что мужчине и женщине, уже состоящим в связи, нет никакой необходимости выставлять напоказ свои отношения, прилюдно прижимаясь друг к другу.

Когда танец закончился, он проводил миссис Дорчестер назад к ее друзьям и вернулся к жене и сестрам. Не прошло и пяти минут, как миссис Дорчестер неторопливо прошествовала мимо их группы, улыбнулась ему, а затем смерила высокомерным взглядом леди Фицхью.