Противоположности - Дарьяна Кадет Страница 40

А она услышала его ещё с «мартышки». Детское прозвище, полученное от него в детстве, когда из упрямства и поддавшись на «слабо», полезла на дерево, до самой верхушки, на участке семьи Картеров, но, не рассчитав, пальцы соскользнули, оцарапавшись о кору. Ушиб, возможно бы, и грозил переломом руки или ноги, если бы удачно, а главное, вовремя не перехватилась бы за другую ветвь, собрав при этом мелкие веточки в растрёпанные волосы. Да ещё и совершив кульбит, приземлилась твёрдо, отшибая пятки, но всё же целой, на траву у корней. Тогда Нэйтен сильно струхнул, но, увидев её комбинацию спуска, а дольше заливистый девичий смех, выплеснул: «Ты прямо как мартышка».

Мартышка — так называл её только он, и она уже давно… очень давно не слышала это из его уст. Призма паники в голове лопнула мыльным пузырём, ощущая его тепло на щеках. И смотрит так проникновенно, что невольно тянется к его грязной и растянутой рубашке. Боится, что это мираж, глюк воображения. И выдохает с облегчением, когда ощущается материал одежды в пальцах. Её Нэйтен, которого всегда знала, действительно рядом.

Она верит Нэйтену.

Холодный воздух прорезал горло от тяжёлого и частого дыхания, а пальцы всё плотнее сжимают в руках рубашку. Чувствует, как его руки, погладив по голове, проскользнули к спине, а она, выбившаяся из сил, опустила лоб на надёжное плечо. Всё хорошо, уже приходит в себя. Нэйтен справился, и она справится.

Тёрнер чувствует, как прижимает её ближе и помогает приподняться на ноги. Её трясёт от октябрьского холода и усталости. Вымотана морально, да и физически пошатнулась, так что просто хочется нагло повиснуть на Картере. Он перехватывает её ноги и обхватывает талию, удерживая на руках, словно от её веса не осталось ничего — пустая оболочка, и в какой-то степени так и есть. Николь прикрывает глаза, отдаваясь полностью в его распоряжение. Ей всё равно, что сейчас будет — пускай хоть бросит в пропасть, лишь бы прыгнул вместе с ней. И лишь продолжает цепляться за его рубашку, боясь отпустить его теперь.

Так тепло. Так надёжно.

Нэйтен смотрит на её опущенные ресницы и на то, как подёргивается нижняя губа. Такая маленькая сейчас. Прижимает её тело плотнее, перехватывая удобней. Ощущает, как её тело охладело. Надо привести её в чувства. Он проходит уверенно мимо Маркуса и даже непривычно молчаливой, но продолжающей непонимающе хлопать ресницами, Мэй. Заносит Ники обратно в бар и сразу обращает внимание на охранника, подошедшего к ним.

— Мы вынуждены попросить вас покинуть заведение, — басит мужчина в чёрном костюме и бейджиком с именем на грудном кармане. Он имеет солидный вид, но почему-то при этом забыл надеть галстук, за счёт чего должный уровень внушения чуть снижается.

— Нам нужна VIP-комната, и мне похрен, что вы там говорите, — руки немеют от холода и веса девушки на руках.

— Вы и так принесли нам достаточно ущерба, молодой человек. Покиньте заведение, пока мы не вызвали полицию, — его тон значительно бесит и вызывает порыв на новую драку.

Да пофиг ему, амбал, полиция там, за стенкой, пускай загребут за избиение охранника, но только после того, как убедится, что с Николь всё в порядке.

— Слушайте, я многого не прошу, но девушке сейчас нужна помощь, поэтому дайте нам VIP-комнату.

— В чём проблема?

Девушка, чей вопрос прозвучал, невысокого роста, примерно тридцати одного года и с пучком на голове, подошла к эпицентру назревающего конфликта. Она сматривает блондина с почти бессознательной девушкой на руках. Она прочищает горло и смотрит вопросительно на подчинённого снизу вверх.

— Алиса, это тот самый участник драки, что разбил нам окно, — словно оправдывается мужчина перед администратором бара, когда она уже снова перевела взгляд на Нэйтена.

— Дайте нам немного времени привести её в порядок, — Картер смотрит в упор, смягчая выражение, пытаясь найти понимание. — Пожалуйста, — добавляет с надеждой.

— Проводи их в третью комнату, — говорит она охраннику, пока он непонимающе смотрит на неё. — Быстро, — приказывает, когда подчинённый застопорился. И тут же разворачивается спиной, чтобы уйти и не передумать насчёт своего решения. А она ещё пожалеет о своем решении — это однозначно.

Мужчина в костюме хмурится, но кивает парню, указывая следовать за ним.

Нэйтен снова удобнее перехватывает Ники, слыша её хриплое: «Я сама». Но тут же отрицательно качает ей головой: «Всё нормально». Донесёт, хоть и сам уже вымотан, но должен позаботиться о ней. Он следует за охранником, пропуская мимо провожающие взгляды посетителей, для которых сегодня устроили целое представление для их скучных будней. Его они не волнуют. Главное попасть в комнату и согреть Николь, которая до сих пор дрожит в его руках. Кожа такая холодная.

Всё хорошо. Он рядом. Он согреет.

Ручка двери опускается вниз, и мужчина отступает в сторону, позволяя парочке зайти внутрь, и хлопает за ними дверьми, указывая на своё недовольство. Нервный тип. Да и хер с ним.

Фиолетовая подсветка освещает комнату. Немного темновато, но им хватит. Угловой мягкий диван вполне позволит расслабиться компании из семи человек. Плазма на стене мелодично крутила клипы популярных исполнителей. А на стеклянном столике находилось всё необходимое до того, как гости готовы будут сделать заказ: бутылки воды, салфетки и вазочка с конфетами (как комплимент от заведения).

Мягко опуская Ники на диван, Нэйтен присаживается перед ней на корточки, рассматривая изодранные колени. Такие красивые ножки исцарапаны и кровоточат. Беря со стола бутылку с водой и салфетку, смачивает и начинает протирать грязь с ранок — только бы никакой заразы не попало. Картер слышит лёгкий смешок Николь и приподнимает на неё взгляд.

— В этот раз мы с тобой поменялись местами, — она наблюдает за его действиями и хмурится от пощипывания в царапинах. Голос осип и вымучен.

— Верно, — он и сам хочет усмехнуться, вспоминая, сколько уже раз она обрабатывала его побои, и то, как каждый раз ворчала, грозясь, что это в последний раз, но всё равно, скрипя зубами, каждый раз по-новой доставала аптечку.

Он продолжает аккуратно протирать капельки крови с колен, пока её ладонь не накрывает руку, притормаживая действия. Николь склонилась к нему и ищет встречи взглядов. Ему сложно отказать ей в этом.

— Тебе самому всё надо обработать, порезы сильные, — произносит Ники как-то мягко и бережно. Невольно это кажется каким-то бредом его воображения, что аж хочется встряхнуть головой и привести самого себя в чувства. Её и правда беспокоит это и та возможность, что осколки могут остаться между тканями кожи.

Его порезы? Да фигня. Так, царапины. Ему не привыкать, да и не такое заживало на его теле. Кожа стянется, оставляя беловатую отметину на бывшем повреждении. Но он уже давно привык к физическим повреждениям, что порой и не чувствовал боли вовсе. А вот душевная лупит с таким остервенением, аж хочется порой просто сдохнуть. Эти пытки безжалостны, они не позволяют ранам срастись, а только каждый раз разрывают их сильнее, чтобы помучился подольше, и посмеяться над тем, как корчишься от отчаянья.