Любовница императора Авискоты - Екатерина Бакулина Страница 40

Дождь в окно. Осень…

Я почти три месяца здесь, и даже сама не пойму – плохо ли мне тут или хорошо.

Свобода… пираты… Не знаю, как бы поменялась моя жизнь, если бы этого не было. Если бы я не знала. Я не собиралась уезжать, у меня не было особой потребности ездить куда-то одной. Куда тут поехать на острове? В город? Если мне хотелось в город – Томас сопровождал меня. Вполне приятная компания, я бы и так предпочла ездить с ним, чем в одиночестве.

Томас всегда был где-то рядом. Иногда мне казалось, он специально приставлен следить за мной. Нет, он никогда праздно не болтался, у него всегда хватало своих дел, но едва мне понадобится что-то, и он сразу появлялся. Стоило мне проявить хоть малейшее желание, и он готов был завтракать со мной, обедать, ездить на прогулки… Он был таким… милым, пожалуй. Наверно, слишком милым для меня.

И всегда подчеркнуто соблюдал дистанцию. Миссис Гарарт, мэм… Даже притом, что мы стали почти друзьями. Почти. Потому что я все равно не могла быть до конца откровенной с ним. А без откровенности – не выходило. Он был слишком хорошим, слишком правильным для такой правды, мне казалось – если он узнает, то будет презирать меня. Его тетка Каролин будет презирать, все эти люди… И тогда что мне останется?

День за днем это подспудно давило. Чувство вины за свое прошлое. Наверно, именно поэтому я так старалась быть хорошей девочкой. Хорошей хозяйкой. Я занималась домом, хозяйством, всеми традиционно-женскими делами, стараясь не слишком лезть в мужские… даже в финансовые отчетности слишком глубоко не лезть, лишь то, что касается дома и поместья. Дело даже не в Томасе, он с самого начала всегда терпеливо сидел со мной, все объяснял. А потом Каролин цокала языком и сокрушенно вздыхала, что не пристало пличной женщине заниматься этим, да еще сидеть до поздней ночи…

Нет, она не настаивала и просто так мимоходом заметила. Да и умом я отлично понимала все то, что за этим может стоять – не вполне чистые дела на острове, пиратство, теневые сделки. И мне лучше не знать. Но где-то подсознательно я боялась, что все они отвернуться от меня. Не потому, что я как-то особенно ценила именно этих людей, а потому, что других не было.

Здесь, впервые за свою жизнь я чувствовала себя не грязной нищей девчонкой, ненужной никому, не продажной девкой, с которой приличным людям и стоять рядом противно. Здесь я чувствовала себя нормальной, обычной, приличной женщиной. И это внезапно оказалось так важно, что я боялась это отношение к себе потерять.

Я научилась печь пироги и вышивать рубашки ровной гладью. Научилась ходить по дому неторопливо, почти величественно, научилась приветливо и снисходительно улыбаться слугам. Сурово требовать я умела и так, научилась, пока управляла делами в борделе. Но здесь не выходило…

У нас перестилали крышу в западном крыле, я пошла посмотреть.

И все, вроде бы, сделали хорошо, красиво, но в одном месте, где раньше протекало, судя по всему, стропила начали гнить. И, по хорошему бы – заменить пару балок, хотя, для этого, наверно, придется часть крыши разбирать. Но если не сделать – гниль пойдет дальше. А зимой здесь много снега и, пусть не в эту зиму, но через пару лет все может обрушиться. Под тяжестью.

Я попыталась указать на это рабочим, попросить переделать. Ведь это мой дом, моя крыша и мои деньги, в конце концов. Я имею право.

Они сказали мне, что женщина не может в таких вещах ничего понимать. Они все сделали хорошо, на совесть, и это не гниль, это просто дерево потемнело от времени, хорошее крепкое дерево.

Я пыталась настаивать, но мне сказали: а где мистер Энгер? Если мы сделали плохо, то пусть он скажет нам. Позвали Томаса, он пришел, посмотрел, наорал на них. Я уже замечала не раз – когда дело касалось рабочих, подчиненных, все осторожное смущение Томаса смывало без следа.

Он заставил переделывать все точно, как сказала я.

– Если что-то нужно, миссис Гарарт, вы всегда можете обращаться ко мне, – мягко улыбнулся он.

Он придет и поможет. Нет, я ценю это. Он действительно готов помочь, и это не его вина…

– Понимаете, миссис Гарарт, эти люди знают меня всю жизнь, я вырос здесь. Я почти десять лет управляющий, и как хозяин в их глазах… Поймите меня правильно, но… вы женщина, одинокая, приехавшая издалека. Если бы вы приехали вместе с мужем, возможно, к вам относились бы иначе. Дело не в вас лично… и… они неплохие люди. Им только сложно принять. Они привыкнут со временем.

Словно извиняясь.

Я понимала. На таких уединенных островках всегда не слишком жаловали чужих. А я… Мужчину бы приняли скорее. Если бы я вышла замуж за местного – меня бы тоже приняли в семью. А так – я пришлая женщина, которая пытается устанавливать свои правила. Меня не воспринимают всерьез.

Пока дело касается хозяйственной части, новых занавесок, праздничного меню, да даже зерна в амбарах – меня готовы слушать. Но стоит сделать шаг на мужскую территорию…

Плюнуть на все, что обо мне думают, и действовать жестче?