Вместе тоже можно... - Ирина Муравская Страница 40

Однако всех превзошла прыткая бабуля в кислотно-жёлтом наряде, отвоевавшая право занять место у глазка. Класс. Да тут все с приветом. Но это ей даже нравилось. Жаль им уже не судьба общаться дальше.

— Простите. Всего хорошего, — забрав с вешалки в прихожей куртку и сумку, грустно помахала им на прощание Женя, возвращаясь в подъезд и вжимая большую кнопку, вызывая старого металлического скрипуна.

Максим продолжал курить, делая вид, что его не интересует происходящее. Только по вздымающим носовым крыльям можно было догадаться о его истинных эмоциях. Больше не было сказано ни слова. Дверцы лифта закрылись, унося Козырь вниз вместе с чувствами, надеждами и планами на будущее.

Очередной окурок до банки с килькой не добрался, с силой вмявшись в перила и оставляя на них след. Не очень красиво, но в данный момент было не до манер.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— И ты её вот так отпустишь? — Нелли застыла на пороге, преграждая ему путь в утробу семейного гнёздышка. Остальные успели слинять обратно на кухню. — Не будешь догонять?

— Зачем? Нового ничего мы друг другу не скажем.

— Ты же её потеряешь.

— Я и так бы её потерял. Рано или поздно. Разве не понятно? Она не сможет смириться, я не согласен что-то изменить. История повторяется. Смешно, но я даже не удивлён.

Закономерность налицо. Его увлечение спокойно принимали только те, что были безразличны самому Максу. Те же, к кому он начинал испытывать что-то действительно настоящее, принять этого не могли. Ничего странного, легко понять. Девушки хотят стабильности и уверенности в завтрашнем дне. А не игру в русскую рулетку и постоянные нервы.

Взять ту же Майю. Она любила Давида, но была на грани. Слишком уж тот упёрт и непреклонен в своих желаниях, не считаясь с мнением супруги. Последние пару лет их брак держался исключительно ради сына, но долго ли ещё можно так прожить?

С Ксюшей у него вышло проще. Их, по крайней мере, дети не связывали, а потому расставание вышло лёгким и быстрым. После было ещё несколько девушек, задержавшихся на недолгий срок, но там и близко не присутствовало тех эмоций, что кипели в нём по отношению к Жене.

Нелли растопырила ноги и скрестила руки на груди. Строгий надзиратель, намеренный не "пущать" и "учить уму разуму".

— Что, неужели даже она не стоит того, чтобы пересмотреть приоритеты? Чтобы что-то поменять?

Хороший вопрос. Очень хороший. Ответа на него Майер пока не знал. Однако тот факт, что он просто-напросто задумался по этому поводу привёл его в замешательство. Раньше подобных мыслей в голову никогда не приходило.

За закрытой комнатой раздался детский плач, и мамаша поспешила к дитю, моментально забывая о друге. Вот он где инстинкт продолжательницы рода срабатывает.

— Максик, ты балбес, — высунула голову из кухни бабуля, с удовольствием облизывающая испачканные в креме от торта пальцы. — Такие девки на дороге не валяются. Всем же хороша. И фигуркой, и не дура. Потом локти все обкусаешь, а будет поздно. Послушай хоть старуху, пожившую на свете дольше вас — порой необходимо пожертвовать малым ради чего-то большего. Того, что действительно важно.

Макс отмахнулся, устало вздыхая и почёсывая затылок. Святая истина не стала для него открытием года. Всё это он и так знал. Однако примерить святую истину на себя, а главное принять оказалось не так просто. На это нужно время. И Женя предоставила его, потому что по возвращению домой он обнаружил опустевшую квартиру.

Обувь в коридоре, чемодан в спальне, кукла на столе — всё исчезло. Диван собран. На спинке барного стула больше не висел лифчик. На подоконнике не лежало косметички. Она забрала даже зубную щётку и наполовину пустой тюбик пасты, которые покупала для себя в первые дни. Человек, знающий напересчёт каждую свою вещь, не оставил даже заколки.