Тайна пропавших картин - Ольга Солнцева Страница 40

Я снова закрыла глаза.

Эта ночь повернула мою жизнь в совсем другом направлении.

Что же теперь будет? Стану его женой? Или останусь любовницей? Как мне привыкать к нему, без любви? А может, просто забыть сегодняшнюю ночь? Сейчас такая свобода нравов, что мое падение будет незаметным.

Как странно я рассуждаю. И внутри меня все спокойно. И ни капли стыда. Почему? Душа превратилась в камень?

Я подавила вздох. Вдруг вспомнилось, как я ехала к тете прошлой осенью в поезде и думала о своей взрослости. А теперь что же? Теперь я уже как старуха: все перевидала, все испытала. И страх, и ужас смерти, и голод, и холод. А сейчас еще и полную потерю стыда?

Потом вдруг вспомнила вчерашнее обещание Матвея. Ведь после этого ко мне вернулась надежда! Может быть, и правда, когда-нибудь я приеду к своей семье. И тогда уж точно забудется эта ночь, а также этот мужчина. Сейчас же просто надо потерпеть. Если ради встречи со своими близкими я должна стать женой Матвея, стану. Мама поймет. Да и папа, наверно… Кого я потеряю навсегда, так это Алексея. Хотя… был ли он когда-нибудь моим?..

А вдруг Матвей обманул меня? И совсем не собирается мне помогать. И вообще, все переменится, когда он проснется: его обещания, его отношение ко мне, всё!

Я распахнула глаза, вздрогнув от внезапного ужаса, охватившего меня.

И одновременно со мной глаза открыл Матвей. Я затрепетала от неожиданности. Зажмурилась. Но поняла: он успел заметить, что я проснулась.

Осторожно приоткрыла один глаз. И увидела, как губы Матвея растянулись в широкой счастливой улыбке. Он блаженно потянулся, поцеловал меня в нос, крепко прижал к себе и прошептал:

– Как с тобой хорошо! У меня от счастья прямо дух захватывает.

У него дух захватывает! Я с трудом спрятала вздох несчастливой женщины. А потом выдавила из себя улыбку, вспомнив об обещании Матвея.

Буду хорошей. Не буду с ним ссориться…

78

Матвей решил не терять времени. Забыв о завтраке, стал торопить меня:

– Саша, нам нужно срочно идти в городскую управу.

Я сразу не поняла, зачем. Потом, сообразив, испугалась: не думала, что это случится так скоро.

– Матвей, надо бы пригласить тетушку и Гертруду.

– Какой смысл, Саша? Там только запишут наши имена в книгу, и – всё! Потом мы сразу пойдем к твоим и расскажем… Или… ты уже не хочешь? – голос его дрогнул.

Конечно же, не хочу!

Нет, вслух я это не сказала. Однако уточнить, не обманывал ли меня вчера Матвей, все-таки решилась:

– А ты и вправду поможешь мне найти мою семью?

Матвей нервно моргнул. Легкая тень пробежала по его лицу. Он сглотнул и твердо произнес:

– Я сделаю всё, что в моих силах. Но это случится не завтра, Саша. Ты должна это понимать.

– Да, конечно.

Я действительно понимала это. В стране хаос, и пока все не придет в норму, уехать не получится.

Матвей напряженно ждал, что я скажу. Не торопил, не давил. Я посмотрела на него, и впервые наши глаза встретились надолго. Мне хотелось понять, о чём он думает. Матвей, кажется, хотел бы знать то же самое.

«Что я теряю? – думала я. – Сейчас каждый день может стать последним. Все свелось к простому выживанию. Так пусть что будет, то будет. По крайней мере, может, потом он действительно мне поможет»…

79

Нынешняя городская управа не поменяла свое место с приходом красных. Только у входа теперь стоял вооруженный красноармеец – мужик лет пятидесяти. Он махнул Матвею, узнав его, с интересом поглядел на меня. Матвей кивнул ему и обернулся, пропуская меня вперед.

В коридорах бегали люди, все вооружены. С кем-то Матвей здоровался, кому-то кивал. Здесь на меня уже внимания почти не обращали. Поднявшись на второй этаж, мы остановились у закрытой двери, на которой простой гвоздь держал листок бумаги. Печатными буквами было написано:

НАЧОТ по РАЗВОП

НАЧОТОБРАЗ

ЗАГС

«Что это значит?» – хотела спросить я, но не успела, потому что дверь распахнулась, и из кабинета выскочил заросший, как баран, бородатый мужик. Он обернулся назад, засунул голову в открытый проем и заорал:

– Ты не имеешь права! Ни для того мы революцию делали!

В следующее мгновение он уже бежал по коридору, удирая от выскочившего из кабинета военного с пистолетом в руке.

– Я тебе покажу «права». Что б больше я тебя тут не видел!

Тут военный заметил Матвея. Улыбнулся, показав в улыбке желтые зубы:

– Привет, Матюха!..

– Здрасте, Петр Кузьмич!.. Что, опять Карпыч правду приходил искать? – усмехаясь, спросил Матвей.

– Да ну его. Говорит: хочу ворчливую жену заменить на новую. Дайте мне какую-нибудь получше…

Хотел еще что-то сказать, но заметил меня.

– Здравствуйте! – робко произнесла я, прячась за спину Матвея..

– Что, Матвей, знакомь меня со своей подругой! – бодро предложил Петр Кузьмич.

– Невестой, Кузьмич, невестой.

– Неужели? – и я почувствовала нотки разочарования в голосе военного. – Некогда сейчас, Матвей, семьей обзаводиться. Не всех врагов революции прикончили!

Матвей отнесся к его словам спокойно.

– Она будет не просто женой. Саша – моя боевая подруга. Она уже мне во всем помогает. Кузьмич, это – учительница, ну, ты знаешь.

– Она, что же, из бывших?

– Ее родители сочувствовали нашим и были расстреляны белыми…

У меня в горле запершило от его слов, хотя уже и слышала эту «сказку»…

– Ну, хорошо, твое дело… Пойдемте в кабинет…

Петр Кузьмич пошел к своему столу, заваленному бумагами, порылся и извлек из-под бумаг большую амбарную книгу. Открыл почти в начале.

«Не много желающих», – подумала я с горькой усмешкой.

– Не так много желающих, – хмыкнув, повторил мою мысль Кузьмич. – Ну да ладно, Матвей, создавай ячейку нового общества. Заводи детей и расти их настоящими большевиками!

«Господи! Что я делаю?» – в ужасе подумала я.

Петр Кузьмич склонился над книгой, написал номер 36 и подвинул ее Матвею:

– Пиши свое имя полностью.

Заглядывая парню через плечо, добавил: