Пикник для влюбленных - Мишель Дуглас Страница 40

— Да.

— Я не знаю, что мне делать. Я вел себя как идиот. — Тьери разжал руки, его лицо посерело.

Дилан схватив его за грудки, с силой тряхнул:

— Что, черт возьми, ты с ней сделал?

— Если мне придется достать поливочный шланг, чтобы охладить ваш пыл, я так и поступлю. Дилан, отпусти его. Карла прекрасно знает, что вы оба желаете ей только добра, но она имеет право побыть одна, когда ей это нужно. И для этого она не обязана спрашивать у вас разрешения.

Дилан кивнул и отпустил Тьери.

— Извини, — сказал Дилан.

— Ничего, — ответил его будущий зять.

Мия повернулась к нему:

— Не знаю, из‑за чего вы поссорились прошлой ночью, но если ты действительно сожалеешь…

— Конечно!

— Тогда я тебе предлагаю поговорить с ней, честно объяснить, почему ты так себя вел. И приготовь убедительное, прочувствованное извинение.

Тьери кивнул:

— Хорошо.

— Цветы тоже не помешают.

Он поднял голову:

— Могу я сюда вернуться?

— Думаю, ты можешь приехать к четырем. Но я ничего не обещаю. Только Карла может решить, захочет она тебя видеть или нет.

— Хорошо. — Тьери повернулся и пошел к выходу. Дойдя до калитки, он остановился и оглянулся: — Спасибо.

Кивнув Дилану, он ушел. Мия была потрясена, Тьери поблагодарил ее!

Они с Диланом смотрели, как он отъезжает. Мия со своего места на ступеньках, Дилан — стоя на ее крохотной лужайке.

Как только машина Тьери скрылась из виду, он повернулся к ней:

— Ладно, теперь я могу ее увидеть.

— Извини, Дилан, но все, что я говорила, относится и к тебе тоже.

— Ты, должно быть, шутишь! — Он подошел ближе и навис над ней. — Ты же знаешь, что я желаю Карле только добра.

Мия встала в полный рост на верхней ступеньке, чтобы хотя бы отчасти скомпенсировать разницу в росте.

— Тебе никогда не приходило в голову, что твоя братская забота может быть немного навязчивой? — Мия сделала акцент на слове «немного», чтобы у Дилана не осталось никаких сомнений, что она имеет в виду «очень».

— Но моя обязанность присматривать за ней! — воскликнул он.

— Карла уже взрослая. Она в состоянии сама за собой присмотреть.

— То, что ты не ладила с родителями, еще не значит, что во всех семьях происходит то же самое. Дай мне ключи. — Дилан протянул руку ладонью вверх, его глаза сверкнули.

У Мии сжалось сердце, потому что она вдруг поняла, каким предательством видится Дилану ее отказ пропустить его к сестре. Ей захотелось плакать.

Мия вздернула подбородок и выпрямила спину.

— Нет. — Уперев руки в бока, она наклонилась к нему. — Карла пока не хочет тебя видеть. Поезжай домой, Дилан. И не пытайся меня запугать.

Дилан сжал кулаки, все его тело задрожало от гнева.

— Я могу забрать их у тебя силой.

Мия сложила руки на груди и приподняла одну бровь.

— Запугать? — повторил он. — Не могу поверить. Ты, что же, готова поставить меня в один ряд с Тьери?

Мию резанула боль, звучавшая в его голосе.

— Да, я действительно ставлю тебя в один ряд с Тьери. Тьери любит Карлу, он обожает ее. Он готов отдать за нее жизнь. И я знаю, что ты тоже. Но это не меняет того, что сейчас Карла не хочет видеть вас обоих.

Дилан бросил на нее острый взгляд, но лицо оставалось каменным. Повернувшись кругом, он бросился к воротам, чтобы уйти.

Слезы затуманили взгляд Мии, в горле встал ком. Тонкая нить, соединявшая их, натянулась до предела. Если эта нить порвется, она никогда не сможет этого исправить.

У калитки Дилан остановился и повернул назад. Он был мрачнее тучи.

— Я должен извиниться перед тобой. Я вел себя как двухлетний ребенок, но я очень волновался за Карлу.

— Я знаю.

Он схватил ее за плечи:

— С ней все в порядке? Мия?

У нее заныло сердце, хотя она не смогла бы объяснить почему.

— Она расстроена.

— Из‑за Тьери?

— Подозреваю, что из‑за него тоже. Но главное — из‑за вашего дяди.

— Его машина стояла у нашего дома вчера ночью, когда я вернулся. Было поздно, и он уже лег спать. А сегодня после завтрака он уехал. Но мы успели обменяться парой слов. Не думаю, что мы снова его увидим. Я сказал, что, если он попытается создать тебе проблемы на работе, ты перейдешь в ФИЭ. Думаю, с этой стороны тебе больше ничто не угрожает.

— Я… Спасибо.

— Я не знал, что он говорил с Карлой.

— Думаю, когда Карла немного поспит, позавтракает и выговорится, все будет нормально. Ей просто нужно время, чтобы прийти в себя.

Дилан сжал ее плечи и убрал руки.

— О’кей.

— Спасибо, что заботишься о Карле.

— Она моя подруга. Конечно, я о ней позабочусь.

— Я не хотел тебя запугивать.

— Это я тоже знаю. — Конечно, он этого не хотел. — Если бы это было не так, ты просто отнял бы у меня ключи.

— Мия, неужели ты не видишь?

В глазах Дилана мелькнуло отчаяние, от которого у нее сжалось сердце.

— Чего я не вижу?

— Я пытался тебя уговорить, запугать, даже пустил в ход психологический шантаж, но ты держалась твердо. Ты предпочла поступить правильно вместо того чтобы подчиниться моей воле. И ты до сих пор считаешь себя слабой и подверженной чужому влиянию?

— Я…

Двор поплыл у Мии перед глазами.

— Мия, я так больше так не могу.

— О чем ты говоришь?

— Я люблю тебя. Ты знаешь, что я тебя люблю. Всей душой. Я готов сделать все, что угодно, чтобы завоевать твою любовь. Но ты по‑прежнему далека от меня. Я чувствую себя таким потерянным, просто убитым… Я набрасываюсь на тебя, пугаю тебя…

— Дилан, я…

Он прижал палец к ее губам.

— Я люблю тебя, Мия. Я хочу, чтобы мы были вместе всегда. Но я не стану тебя принуждать. Если ты когда‑нибудь решишь быть со мной, я хочу, чтобы это было, потому что ты тоже меня любишь.

Мию охватило смятение. Когда Дилан ей улыбнулся, она чуть не заплакала.

Потянувшись вперед, он прижался губами к ее лбу.

— Скажи Карле, что, если ей что‑нибудь понадобится, пусть мне позвонит.

Она кивнула.

— Мия, я хочу дать тебе полную свободу. Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.