Гавань моего сердца - Анна Матир Страница 4

Почти не раздумывая, Лили Бет кивнула, и снежно-белые кудряшки снова заплясали вокруг ее нежного личика. Его можно было бы назвать идеальным, если не обращать внимания на то, что глаза малышки упорно отказывались глядеть прямо.

* * *

После вечерней молитвы дети, включая Лили Бет, быстро угомонились. Я вздохнула с привычным облегчением: закончился еще один день. И это был хороший, очень хороший день. Джозеф обрел новую семью в центральном округе, а Лили Бет была окружена теплом и любовью в нашем большом доме. Ведь именно для этого мы и существовали.

Я направилась в спальню за книгой. Внизу громко хлопнула дверь. Это ушла Миранда. Или вернулась Хейзел? Лучше всего спуститься и посмотреть — и запереть дверь, если Миранда действительно ушла домой. Я устремилась вниз по лестнице, стараясь ступать на кончиках пальцев, чтобы не разбудить тех, кто уже задремал.

В холле стояла Хейзел. Она размотала присыпанный снегом шерстяной шарф и, освободив струящиеся по плечам каштановые волосы, повесила его на вешалку. Затем она сняла перчатки, которые скрывали ее тонкие пальцы, и сбросила тяжелое пальто.

— На улице снова идет снег, — заговорила она.

— Тебе удалось пристроить Джозефа? — спросила я.

— Что? — Хейзел вздрогнула, как будто я справлялась о здоровье почившего кота миссис Грэнвилл. — Ах, Джозеф! Да, с ним все в порядке. Но Сэди, мне нужно столько всего тебе рассказать! — И ее холодные пальцы стиснули мою ладонь, а глаза возбужденно заблестели.

Она увлекла меня в гостиную, к стоявшему напротив угольной плиты дивану, обитому истертым от времени вельветом. Я никогда прежде не видела, чтобы лицо всегда спокойной, уравновешенной Хейзел было таким… оживленным. Ее правая ладонь крепко сжала мою руку, а левая накрыла ее сверху. Молочно-белый жемчуг блеснул в тусклом свете гостиной. Я тряхнула головой. Наши взгляды встретились.

— Профессор Стэплтон? — вопросительно шепнула я.

Ее давняя любовь профессор Стэплтон отвез Хейзел и Джозефа за холмы в своем новом автомобиле, но я не видела в этом ничего необычного. Я поднесла руки к груди, и слезы хлынули у меня из глаз. Годы предложений, отказов…

— И ты наконец сказала ему «да»! — воскликнула я.

Хейзел кивнула, и ее лицо засияло, словно первая звезда в безлунную ночь.

Я взвизгнула от восторга и, спохватившись, прикрыла рот ладонью. Мы с Хейзел рассмеялись, словно девчонки. Мы хохотали, плакали, обнимались. И наконец успокоились. Я с серьезным видом взглянула на Хейзел.

— На этот раз ты уверена?

Хейзел погладила новенькое колечко на пальце.

— Десять лет назад Господь призвал меня стать опорой для нуждающихся детей. Я с удовольствием поступила так, как Он велел. Теперь я верю, что Он велит мне избрать другой путь. Стать хозяйкой другого дома. Своего собственного.

Красивое лицо Хейзел залилось румянцем.

— Я так за тебя рада! — сказала я.

Я действительно была очень рада за нее, хотя к моему горлу почему-то подступил ком. Хейзел заслужила, чтобы у нее были муж, семья, дети… Она собиралась стать миссионером и готовилась ехать в Южную Африку, когда к ней обратился один из профессоров Бретенского колледжа. Не хочет ли она остаться дома и заботиться об осиротевших и о бездомных детях? Хейзел ответила «да» на все эти вопросы, на десять лет отказавшись от личной жизни. Она заслужила счастье. Как и преданный ей профессор Стэплтон.

— Когда? — удалось мне задать вопрос, одновременно радовавший и приводивший меня в ужас.

— В конце апреля. Но мы не поедем в свадебное путешествие, пока в колледже не начнутся летние каникулы.

Хейзел глубоко вздохнула и откинулась на спинку дивана. Затем снова приподнялась.

— Ты ведь будешь моей подружкой на свадьбе? Кроме тебя я никого не представляю в этой роли.

— О Хейзел, — воскликнула я, снова крепко обняв ее, — конечно же буду!

Но радость моя смешивалась с тревогой. Близился март, а это означало, что и конец апреля наступит очень скоро. Несколько быстротечных недель для Хейзел, чтобы организовать свадьбу и спланировать дальнейшую жизнь вне приюта. Несколько быстротечных недель для нас, чтобы подготовиться к встрече с новой управляющей.

Мое сердце забилось быстрее, и его стук напоминал топот ножек восьмилетнего Генри, бегущего под гору. Я сглотнула подступивший к горлу страх.

— У тебя есть какие-нибудь соображения по поводу того… кто…

Глаза Хейзел снова засияли. Послышался тихий смешок. Она взяла меня за руки и наклонилась ближе:

— А это еще одна новость, Сэди. Я хочу, чтобы ты заняла мое место и стала новой управляющей.

У меня душа ушла в пятки.

— Ты ведь рада этому, правда?

Я не была уверена, что мое сердце все еще бьется.

— Я сказала Джону, что не смогу надеть кольцо, пока не улажу все вопросы с приютом, поэтому на обратном пути мы остановились у мистера Райли и сообщили ему радостную новость. Он обзвонил всех членов правления. После того как они единодушно согласились продлить твой договор, я знала, каким будет твой ответ, вот и надела кольцо!

Мистер Райли. Президент попечительского совета Рэйстоунского дома и давний друг моих приемных родителей, мистера и миссис Рэмси.

Возбуждение Хейзел сменилось привычной серьезностью.

— Я не знаю никого, кому могла бы доверять так же, как тебе, милая.

Я вздохнула, пытаясь подавить смущение. В голове пульсировали яркие вспышки воспоминаний. Дитя, найденное при ужасных обстоятельствах, как младенец Моисей в корзине на реке. Матушка Рэмси часто говорила мне: это означает, что у меня есть цель. Великая цель. До сегодняшнего дня я бы ни за что не поверила в это.

Мало кто знал о тайных словах, записанных в 1892 году в книге учета приемных детей, хотя некоторые все еще помнили, что я жила в приюте, пока восемь лет спустя меня, окрепшую и подросшую, не приняли в семью Рэмси. С тех пор я трудилась не покладая рук, чтобы стереть позор, следовавший за мной словно тень. Поможет ли должность управляющей наконец уничтожить этот стыд навсегда?

«Да, да, да!» — взвился тихий шепот в моей голове. Я очень хотела этого. Я в этом нуждалась. Я была создана для этого. Мое сердце заполнила неожиданная радость. Впрочем, восторг переплетался со страхом неведомого и голос мой дрожал.

— О Хейзел, это такая честь для меня! Я… я просто не могу в это поверить. Конечно же, я буду заботиться о малышах вместо тебя.

Хейзел наклонилась и поцеловала меня.

— Я знала, что могу рассчитывать на тебя, Сэди.

Желтые нарциссы подмигнули мне с подоконника, и короткий вздох вырвался из моей груди. Попечительский совет не станет нанимать замужнюю женщину.

«Когда у меня будет своя ферма, — сказал Блэйн в тот год, когда ему исполнилось шестнадцать, — я попрошу тебя стать моей женой».