Крепкий орешек - Уинифред Леннокс Страница 4

Сразу после регистрации брака они вернулись в собственный дом. Шторы были уже опущены, и гостиная выглядела такой теплой и уютной, что Маргерит чуть не захлопала в ладоши от прилива восторженных чувств. Тем не менее какая-то гнетущая неуверенность не оставляла ее. Грегори, едва войдя в дом, сразу поднялся наверх, и Маргерит колебалась, не зная, последовать за ним или ждать, когда он спустится. Ее смущало, что Грегори ведет себя не так, как полагается страстно влюбленному молодожену. Впрочем, Маргерит охотно списывала свою неуверенность на отсутствие опыта в отношениях с мужчинами и на незнание жизни.

О, если бы она хоть немного подозревала, до какой степени не знает жизнь!

— Ванная свободна, если хочешь, можешь переодеться! — прервал ее раздумья Грегори.

Сам он успел облачиться в джинсы и свитер, и выглядел обворожительно. У Маргерит от волнения кровь застучала в ушах.

— Грегори!.. — начала она и запнулась.

Маргерит вдруг захотелось, чтобы он стиснул ее в своих объятиях со всей силой страсти и любви, растопил ее сомнения и страхи. Но вместо этого Грегори достал из бара бутылку хереса и коротко поинтересовался:

— Выпить хочешь?

Маргерит отрицательно покачала головой и пошла наверх, пытаясь убедить себя, что все ее сомнения и страхи — от нервов. Глупо ожидать от современного молодого человека, чтобы он вел себя так же, как герои рыцарских романов. Маргерит уже собиралась зайти в ванную, как вдруг услышала приглушенные голоса под балконом. Не держа в голове дурного — из чистого любопытства, — она подошла к открытой балконной двери и различила раздраженный голос Грегори:

— Пэт, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не приходила сюда!

— А ты уверял еще, что любишь меня, — обиженно отозвался женский голос. — И обещал, что, после того как обзаведешься собственной практикой, этот дом будет нашим.

Ужас, паника и ощущение нереальности происходящего охватили Маргерит. Ей показалось, что она спит и видит дикий, нелепый, абсурдный сон. Осторожно перегнувшись через перила, она разглядела Грегори и его собеседницу, не подозревающих о ее присутствии.

— Вот увидишь, дорогая, все так и будет, — заверил Грегори. — План сработает, гарантирую!

— Но разве обязательно было жениться на этой девице? Господи, Грегори, зачем тебе это?!

— Все просто как дважды два! Ты не представляешь, но стоит мне закрыть глаза, как я вижу себя владельцем целого состояния! В конце концов, Пэт, не думаешь же ты, будто я всерьез желаю ее? Маргерит — самая скучная и фригидная из женщин; с которыми мне приходилось иметь дело. Она ноги тебе мыть недостойна, сокровище мое! И если я иду на этот тяжелый шаг, то исключительно ради нас с тобой!

— Но она теперь твоя жена!

— От силы на полгода. Я изловчился и заставил ее подписать документ, по которому дом полностью переходит в мои руки, а чуть позже выбью из нее деньги, на которые смогу открыть собственную бухгалтерскую практику. И как только дело будет на мази — браку конец!

Маргерит замутило. Это не может быть явью, но все же она не спала! Достаточно посмотреть вниз, чтобы увидеть своего мужа, который обнимает и целует другую женщину — причем с такой страстью, которую никогда не проявлял по отношению к самой Маргерит!

Ее затошнило от мысли, что Грегори действительно намеревается спать с ней. Более всего Маргерит поразило то, что Пэт готова иметь с ним дело и после того, как он обманул другую женщину!

— Что ты делаешь здесь, Маргерит?!

Маргерит мертвым взглядом смотрела на него, пытаясь найти на лице Грегори хотя бы след раскаяния или искреннего чувства. Но нет, он нисколько не изменился за эти несколько минут. Зато изменилась она: Маргерит не была больше той наивной девушкой, которая поверила подлому обманщику и готова была без остатка отдаться ему.

Волна гнева и горечи поднялась в ней.

— Что ты хочешь получить от меня, Грегори? — с вызовом спросила она. — Подпись под еще одной дарственной?

Грегори побледнел.

— Дорогая, — пробормотал он, — я не понимаю…

— Я все слышала, Грегори, — холодно сказала она, удивляясь собственному самообладанию. — Все, от начала и до конца! И если ты полагаешь, что после этого я позволю тебе приблизиться ко мне…

— Ах ты, ханжа мерзкая! — заорал Грегори. — Ты действительно поверила тому, что я сплю и вижу тебя рядом? Знай же, что в тебе нет и капли от женщины, не говоря уж о том, что ты можешь привлечь мужчину. Ты не стоишь мизинчика Пэт!

— Зато у меня есть то, что нравится тебе больше всего остального. Деньги, не так ли? — ядовито поинтересовалась она. — Так знай, что не получишь от меня ни пенни. Завтра же утром я подаю на развод!

— На развод? — В его глазах вспыхнул злобный огонь. — Да, я плевать хотел на тебя как женщину, Маргерит, но мне чертовски нужны деньги, и я не позволю тебе обвести меня вокруг пальца. Итак, ты собираешься разводиться со мной? Посмотрим! — Он засмеялся неестественным горловым смехом и двинулся к ней, на ходу стягивая с себя свитер и расстегивая джинсы.

Маргерит хотела бежать, но страх сковал ее ноги — она не могла сделать ни шагу. Крик ужаса вырвался из ее груди, когда Грегори сорвал с нее одежду и железными пальцами стиснул горло.

— Фригидная сучка! — прошипел он, когда Маргерит, извиваясь всем телом, попыталась вырваться, и повалил ее на кровать. — Разве ты женщина? Ты хуже айсберга: любой мужчина, который прикоснется к тебе, сам превратится в льдину!

Видимо, он сполна насладился ее страхом, потому что тут же оставил Маргерит и, быстро одевшись, ушел.

Маргерит осталась лежать на кровати, не в силах пошевелиться. Ее глаза оставались сухими, несмотря на то что тело переполняла боль, а душу охватили страх и безысходность.

Фригидная, фригидная, фригидная… Оскорбление вертелось у нее в голове, не давая покоя. Она слышала, как, хлопнув дверью, ушел Грегори. Наверняка отправился к своей милашке Пэт, которая в отличие от Маргерит не даст ему замерзнуть.

Что же теперь делать? — спрашивала она себя. А что, если Грегори вернется и выполнит свою угрозу? Изнасилование — что может быть отвратительнее? Но именно это угрожает мне, если Грегори решил во что бы то ни стало придать нашему браку законную силу, дабы потом при разводе требовать свою часть денег.

А потом появился полисмен с известием о смерти Грегори. Оставшись одна в огромном викторианском особняке, принадлежавшим, как теперь выяснилось, погибшему мужу, Маргерит вдруг испытала невероятное облегчение. Любовь к Грегори испарилась еще раньше — под влиянием событий прошедшей ночи. Она знала теперь, что он всего лишь использовал ее, а тело все еще ныло и болело от его грубого обращения.

Сумятица в голове улеглась. Все, чего хотелось сейчас Маргерит — просто поспать. Но одно она усвоила четко: богатство — это тяжкий крест. Отныне она ни на минуту не должна расслабляться в обществе мужчин.