Игра стоит свеч - Линн Грэхем Страница 4

На длинном кожаном сиденье лимузина Эша было сложно делать вид, что тебя не привлекает эта внутренняя роскошь. Однако Тэбби изо всех сил пыталась не обращать ни на что внимания, поэтому просто смотрела в окно на здания делового центра Лондона.

– Предупредить о визите заранее было бы глупо. – Эш нажал на кнопку, и из ниши между сиденьями перед ним появился небольшой столик.

Услышав эти слова, Тэбби стиснула зубы. Даже знай она заранее о визите Эша, вряд ли она превратила бы свою лачугу в дворцовые палаты. Только благодаря Джеку, подрабатывающему строителем, ей вообще есть где жить. Тэбби было обидно, что ее долгая дружба с Соней ничего не значила для органов опеки. Куда более важную роль играло дальнее родство Троя с Ашероном Димитракосом. Кем они все-таки приходились друг другу? Дедушка Троя был двоюродным братом матери Ашерона. Кем же тогда приходится Ашерон Эмбер?

Тэбби было десять лет, когда она познакомилась с Соней. Мальчишки постарше постоянно издевались над ними. Но Тэбби было не привыкать к насилию, она столько насмотрелась его в квартире родителей. Поэтому ей легко удавалось постоять за себя. Чего нельзя было сказать о Соне. Соня была любимым ребенком в приличной семье. Но, к сожалению, ее родители погибли в автокатастрофе. Примерно в то же время маму и папу Тэбби лишили родительских прав, и они обе оказались в одном детском доме. Сейчас Тэбби даже не знала, живы ее родители или нет.

Ашерон Димитракос усердно печатал что-то на ноутбуке. Тэбби наблюдала за ним изучающим взглядом. Тэбби знала, что для него она – потерянная женщина из низов. Она знала, что он решил так сразу, едва взглянув на ее внешний вид. А тут еще отборная ругань, выпаленная ею в сердцах. Тэбби было стыдно за свою несдержанность.

Едва ли профиль Ашерона Димитракоса можно было назвать греческим в классическом понимании. Однако от этого он не выглядел менее внушительно. Этот загар и легкие завитки черных волос за ухом. И конечно, невероятной длины ресницы. «Раньше ты завидовала женщинам с длинными ресницами, а теперь завидуешь мужчине», – с презрением подумала Тэбби.

В жизни он выглядит еще лучше, чем на фото в журналах. И это раздражало ее. Раньше ей казалось, что этот загар ненастоящий, а выразительность карих глаз достигается с помощью фоторедакторов. Но нет. Его аристократизм был виден за версту. Скулы, идеально прямой нос и широкий, чувственный рот, как у греческого бога. Плюс невероятно высокий рост, широкие плечи, узкие бедра, стройные ноги – все непременные атрибуты обольстителя и покорителя женских сердец. «Зато он не способен на чувства», – сказала она себе, и от этой мысли ей стало легче.

* * *

Эш не мог сосредоточиться на работе, и это начало ему надоедать. Тэбби Гловер не могла спокойно сидеть на месте, постоянно ерзала и отвлекала его от работы. Он посмотрел на ее поношенные кроссовки, затем на обтягивающие бедра джинсы и глубоко вздохнул. Ему откровенно не нравилось то, во что вовлек его Стевос.

Лимузин остановился у обочины. Тэбби вышла и достала из сумочки ключи от квартиры на цокольном этаже. При виде того, как выглядело это подвальное помещение, Эш поморщился. У стен стояли строительные леса, на полу валялись инструменты и пустые ведра, с потолка повсюду свисали провода. Тэбби вставила ключ в замочную скважину.

Эш проследовал за ней в маленькую, заставленную мебелью комнату. Посередине стоял стол с чайником и микроволновой печью. Стол был буквально засыпан хлебными крошками. Все остальное пространство занимали детские вещи. На кровати, среди разбросанных листов бумаги, сидела девушка лет шестнадцати. Когда вошла Тэбби, девушка улыбнулась и встала:

– Эмбер вела себя хорошо. Она съела печенье и попила воды. Я ее переодела.

– Спасибо, Хитер, – тихо сказала Тэбби. – Спасибо тебе за помощь.

Между кроватью и стеной стояла детская кроватка. Подойдя ближе, Эш увидел в ней маленькую девочку. У нее были кудрявые, черные, как зола, волосы и большие карие глаза. Улыбка озарила ее лицо, когда к кроватке подошла Тэбби.

– Как тут моя малышка? – Тэбби нагнулась к кроватке и взяла девочку на руки. Маленькие ручки потянулись к ее шее, а любопытные карие глаза изучали Эша.

– И сколько ей лет? – спросил он.

– Не лет, а месяцев, – поправила Тэбби. – Чуть больше шести.

– А органы опеки знают, что девочка живет здесь?

Эш заметил нездоровый румянец на щеках Тэбби, когда та посадила Эмбер на кровать. С каждым днем малютка становилась все тяжелее.

– Нет, – ответила Тэбби. – Я дала им адрес Джека. Он купил это помещение, чтобы сделать в нем ремонт и перепродать. А пока Джек разрешил нам пожить здесь. Он очень добрый человек.

– Как можно растить ребенка в таком убогом жилище и при этом быть уверенной, что делаешь ему хорошо? – с присущим ему цинизмом поинтересовался Эш.

Тэбби сделала глубокий вдох:

– Ну, во-первых, оно не убогое. Во-вторых, здесь чисто. В-третьих, есть отопление и свет. А за той дверью ванна и туалет. – Она показала на противоположную стену. Однако он заметил слезы в уголках ее глаз. – На данный момент я делаю все, что могу.

– Но у вас это не очень хорошо получается, – продолжал Эш. – Содержать ребенка в таких условиях просто опасно.

Румянец на щеках Тэбби стал еще заметнее. Положив Эмбер обратно в кроватку, она встала прямо перед ним. Белые локоны, до этого схваченные в хвост, каскадом опускались на плечи. Наконец он понял, что было в ней привлекательного. Она была натуральной блондинкой. По крайней мере, темных корней волос или следов мелирования он не заметил.

– Я делаю все, что в моих силах, – твердо повторила Тэбби, не понимая причину этого пристального взгляда.

– А чем вы зарабатываете на жизнь? – спросил Эш, слегка скривив губы.

– Я занимаюсь уборкой. Работаю у тех клиентов, которых не растеряла после краха нашего бизнеса. Эмбер я беру с собой. Большинство клиентов отсутствуют, когда я убираюсь, так что им все равно. Взгляните на малышку. Она сыта, на ней чистая одежда, она улыбается.

Эш посмотрел ей прямо в глаза:

– Простите, но то, что вы говорите, вряд ли убедит меня. У вас нет дома. Я бы сказал, вы живете за чертой бедности.

– Деньги не главное! – Тэбби изо всех сил старалась держать себя в руках. – Я люблю Эмбер, а она любит меня.

– Любовь тоже не главное, – ответил Эш. – Вам самой нужна помощь, а вы берете на поруки ребенка. Вряд ли девочка мечтает, чтобы ее новой мамой стала уборщица, таскающая ее туда-сюда по квартирам.

Слезы потекли по щекам Тэбби. И впервые за долгие годы Эш почувствовал, что перегнул палку. Но ведь при этом он всего лишь сказал правду. Внучка Олимпии заслуживала большего.

– Сколько вам лет? – спросил он, не меняя интонации.

– Двадцать пять.

– Я должен был подключиться раньше.

С каждой минутой он сильнее в этом убеждался. Эта девушка слишком молода и неопытна, чтобы брать на себя такую ответственность. В то время как он, состоявшийся мужчина, мог с самого начала решить любой вопрос с опекунством.