Скандальная дуэль - Дон Мактавиш Страница 4

Дженна пришла в себя в вестибюле бального зала. Она лежала в желтом полосатом шезлонге. Над ней склонились Руперт и мать, которая, причитая, неистово обмахивала ее носовым платком лорда Эклстона. Граф, снявший треуголку и черную полумаску, стоял позади шезлонга. Белокурая девушка прижалась головкой к его плечу и, сжав руку, кулачком касалась его мускулистого бедра, оба смотрели на Дженну.

С нее сняли капюшон, и длинные волосы рассыпались по плечам и груди, которая начала судорожно подниматься, когда взгляд Дженны сосредоточился на графе. Устремленные на нее синие глаза потемнели и стали кобальтовыми. Теперь в них были серьезность и замешательство.

Руперт смерил графа презрительным взглядом.

– Я ей говорила, что нужно хоть немного поесть, – причитала леди Холлингсуорт. – Она за весь день лишь кусочек проглотила.

– Какая ты глупая, Дженна, – подбоченясь, выпрямился во весь рост Руперт. – Ты испортила маскарад.

Явно ошеломленный, Кевернвуд, застыв, переводил взгляд с Руперта на Дженну. Его красивое лицо было непроницаемым. Если бы в его окаймленных роскошными ресницами глазах было что-то, кроме сострадания, Дженна растаяла бы под их пристальным взглядом. От навернувшихся слез образ графа расплылся. Хотя он снял маску, ужас Дженны не прошел, и она скорее походила на испуганного воробья, а не горделивого лебедя, которого изображала.

– Кевернвуд, – окликнул от двери грубый голос.

Он принадлежал лорду Эклстону, неловко держащему под мышкой голову льва. Высокий и широкоплечий, лет шестидесяти с небольшим, лорд был одним из ближайших соседей Холлингсуортов и старинным другом отца Дженны на побережье.

Граф в ответ вскинул подбородок и, когда лорд Эклстон приблизился, отцепился от мисс Златовласки и шагнул к нему.

Молодой человек, который составил Кевернвуду компанию днем, со смущенным видом занял место графа рядом с девушкой. Дженна предполагала, что юноша был в столовой, когда она упала в обморок, и понятия не имел, что произошло.

Мать без умолку трещала у нее над ухом. Дженна едва слышала ее. У нее все еще кружилась голова. В висках немилосердно стучало, щеки пылали. Она не могла встретиться взглядом с Рупертом и с трудом удерживалась от того, чтобы не вскочить на ноги и не хлестнуть его по раздраженной физиономии.

Дженна взглянула на дверной проем, где к Кевернвуду и лорду Эклстону присоединились несколько мужчин. Внезапно граф повернул к ней голову, и его глаза – эти живые сапфиры, которые так гипнотизировали ее, – на миг дрогнули.

Когда он быстрым шагом двинулся к ней, его хромота стала заметнее. Поняв наконец, что Кевернвуд не призрак и не оживший разбойник, Дженна его не боялась. Однако ее захлестнул такой водоворот эмоций, что она едва не упала в обморок во второй раз. Она не могла отделаться от ошеломляющего желания оказаться в его объятиях, хотя едва помнила их контакт. Как жестоко провидение! Она воображала себе, как он поведет ее в танце, а когда его рука коснулась ее, даже не осознала этого.

– Простите меня, миледи, – пробормотал граф. – Поверьте, если бы я знал, я бы никогда.

– Вам следовало бы знать, – перебил его Руперт. – Снимите свой дурацкий наряд, Кевернвуд. Что вы задумали?

– Откуда его сиятельство мог знать, Руперт? – вступился, подойдя ближе, лорд Эклстон. – Он только что вернулся.

Дженна неловко кивнула графу, принимая извинения, и попыталась подняться.

– Нет, не делайте этого! – порывисто сказала мисс Златовласка. – Полежите, миледи. Вы ужасно выглядите. Правда, Криспин? – обратилась она к молодому человеку, с которым появилась днем.

Дженна изумленно уставилась на них. Черт возьми! Кто эта женщина?

– Простите меня, миледи, – сказал граф, словно прочитав ее мысли. – Позвольте представить вам леди Эвелин Сент-Джон и ее брата, Криспина Сент-Джона, они гостят у меня в Кевернвуд-Холле.

Дженне удалось изобразить подобающую любезность.

Внезапно толпа у двери расступилась, и появилась высокая царственная дама. Леди Каролин Марнер абсолютно соответствовала своему костюму валькирии, за ней по пятам плелся ее бестолковый муж в совершенно неподходящем ему костюме викинга.

– Ты нездорова, Дженна, милочка моя? – нараспев произнесла леди Марнер. – Маркиз сказал, что ты упала в обморок в бальном зале.

– Кевернвуд напугал ее своим костюмом, – вставил Руперт.

– Я уверена, что он этого не хотел, Руперт, дорогой, – промурлыкала она. Потом ему на ухо, но так, что слышали все, добавила: – Откуда его сиятельству знать, что ее отца убил разбойник?

– Покончим мы с этим или нет? – нетерпеливо воздел руки Руперт. – Мы можем наконец снять маски и объявить о помолвке. Все это становится смешным.

– Пожалуйста, не надо, – перебила Дженна.

Гнев, ревность и смущение подняли ее на ноги. Она не смела встретиться с графом взглядом. Иначе она погибла. Меж ними словно вспыхнула электрическая дуга, и Дженна была в замешательстве. Граф воздействовал на самые потаенные уголки ее души.