Счастье под запретом - Джо Беверли Страница 4

— Мэтью было абсолютно все равно, чем я занимаюсь в его отсутствие. А что касается моей красоты, то я буду лишь рада, когда она завянет.

— Ты бы лучше помолчала, Серри. Если бы ты не была красоткой, сводящей мужиков с ума, то и минуты не осталась бы в этом доме: я или вышвырнул бы тебя сразу или пристроил в поломойки. Ты скоро и сама поймешь, что замужество гораздо лучшая участь. Кажется, старина Ривертон просто избаловал тебя.

Том подошел к ней и вырвал книжку.

— Что тут у тебя? Байрон? Китс?

Открыв книжку, он вдруг весело рассмеялся.

— Ох, Серри! Ну ты и штучка! Вошла во вкус, да? Отчего же тогда ты так упрямишься выйти замуж?

Серена со стыдом поняла, что схваченная ею книжонка была одной из порнографических пакостей, которыми так увлекались братья. А тут еще Том помахал перед ней иллюстрацией.

— Нравится, да? — спросил он, рассматривая скабрезную картинку.

Серена не могла сказать «нет», не вызвав подозрений, поэтому просто промолчала. Брат взглянул на ее покрасневшее от стыда лицо и покачал головой.

— Ты до сих пор краснеешь, надо же! Странная ты какая-то, Серри. Никак тебя не понять. Зато понятно, почему мужики так сходят по тебе с ума. Такая чопорная мисс, а тело и глаза проститутки. И как я теперь вижу, мысли и мозги тоже как у настоящей шлюхи. Что ж, это и будет твоим призванием, девочка. Проститутка! С твоей фигурой и походкой… Н-да! Да и выглядишь ты так, словно только что задала кому-то жару в постели.

Он снова оценивающе оглядел ее с ног до головы.

— Похоже, нам стоит расширить круг претендентов. Не очень многие захотят тебя в жены, но в любовницы… это совсем другое дело.

Брат ненадолго задумался.

— В качестве любовницы ты сможешь достичь самых невероятных высот в этой стране. Подцепив графа, а может, даже герцога. А то, что ты не можешь родить, для проститутки воистину благословение Божие.

Серена по-прежнему стояла и молчала, а его слова просто отскакивали от ее сознания. Она ведь сбежит. Ничего этого с ней уже не случится.

Он сунул книжку ей в руки и погладил ее, изображая братскую нежность.

— За дело, сестренка! Изучай и дальше тонкости своего ремесла.

Захлопнув книжку, женщина заторопилась из библиотеки, сопровождаемая довольным хохотом брата. Выйдя во двор, она заставила себя идти спокойным, размеренным шагом, как бы прогуливаясь по ноябрьскому саду.

Но разум никак не мог успокоиться. С предельной ясностью, как никогда раньше, Серена осознала необходимость побега. И обдумывала шансы, а также — как их улучшить.

Времени у нее хватало. Ни один из братьев не обедает ровно в полдень, а слуги не станут искать себе лишней работы. Так что существует вероятность, что ее не хватятся до самого вечера. А она за это время постарается унести ноги как можно дальше отсюда.

Однако Серена нисколько не сомневалась, что братья кинутся разыскивать ее. Она в конце концов стоила по их меркам хотя бы пятьсот фунтов. А то и все десять тысяч, если им удастся выдать ее замуж за Сила. Ведь в отчаянии и не на то решишься. Чтобы избежать ужасов борделя, она может и согласиться на этот жуткий брак.

Тридцать тысяч… Ее отец продал ее за такую сумму.

Мысль об этом давнишнем предательстве чуть не свела ее с ума. Она приводила в ярость и лишала здравого смысла. С трудом ей удалось сосредоточиться на предстоящем побеге.

Побег.

Серена прошла через огород, затем прибавила шагу. Поняв, что все еще судорожно сжимает похабную книжонку в руке, женщина швырнула ее в засохшие заросли крапивы и перелезла через забор. Перед ней раскинулось поле. До ближайшей почтовой станции целых три мили. И сердце греет лишь слабая надежда, что, когда она доберется туда, проезжающая мимо почтовая карета подберет ее. Кажется, почтовые ходят несколько раз в сутки, но ведь понадобится билет? Впрочем, она в этом не уверена.

С сожалением Серена отметила, что совершенно не ориентируется в окружающем ее мире, не имеет представления об уйме повседневных мелочей, известных всем и каждому. Ее же взяли прямо из школы пятнадцатилетней девушкой и сделали пленницей Стоукли-Мэнор. С того самого дня ей ничего не позволяли делать для себя. И лишь в последние три месяца женщина чему-то научилась, пытаясь навести порядок в доме братьев.

Серена снова засомневалась, хватит ли у нее сообразительности, чтобы выжить в одиночку.

Но выбора-то не было.

Еще один забор — и вот она уже на проселочной дороге. Серена поглубже натянула капюшон. Вдруг проедет кто-нибудь и узнает ее? И решительно зашагала вперед.