Горячий шоколад - Терри Грант Страница 4

Но, как и предыдущая, она потерпела неудачу. Не удостоив нового знакомого даже взглядом, Джакопо молча продолжил трапезу. Тогда Ренато поставил тарелку в клетку и, еще раз оглядев гостиную, направился в соседнюю комнату. Там была такая же уютная спальня. Полюбовавшись вечерними пейзажами, развешанными по стенам, он уже собрался было возвратиться в гостиную и включить спортивный канал, как вдруг заметил на туалетном столике альбомные листы с рисунками. Подойдя ближе, он увидел на одном из них изображение пирамиды, раскрашенное темно-коричневым маркером. Справа от нее мелким почерком был написан какой-то текст. Взяв лист в руки, Ренато понял, что это был эскиз для шоколадной формы, а текст уточнял вес и состав. Просмотрев другие рисунки, он обнаружил гроздь винограда, которая, по замыслу автора, должна быть изготовлена из темного шоколада, и цветок орхидеи — из белого, с добавлением мармелада. На листе с орхидеей Ренато прочел резолюцию: «Чепуха, на которую никто не согласится тратить шоколад». Внизу стояла подпись: Джанрико. Еще ниже был написан ответ: «Не согласится только тот, кто шоколад не любит». И подпись: Лаура.

Так, значит, она сама придумала все эти формы, мысленно удивился Ренато. Должен признать, у нее получилось неплохо… Особенно если учесть, что эта девушка не имеет никакого отношения к шоколадной индустрии… Хотя… Виттория ведь мне ничего не рассказала о своей подруге… Может, спросить у Джакопо, где работает его хозяйка? Нет, это бред. Откуда ему знать? И потом, он вряд ли сможет толково объяснить… Да и вряд ли захочет… Лучше расспрошу завтра Витторию. Только осторожно, чтобы сохранить инкогнито.

Определив дальнейшее направление действий, Ренато устроился у телевизора, лишь изредка бросая взгляд на экран и полностью сосредоточив все свое внимание на рисунках. Но вскоре мягкое облако диванных подушек, неяркий свет ночной лампы и приглушенный звук телевизора оказали на него расслабляющее действие, и он поймал себя на мысли о том, что с радостью остался бы здесь на долгое, долгое время, которое проводил бы вот так, в тишине и безмятежности, вдали от ссор, неприятностей и проблем… Если бы только не Констанца…

Ренато взял со столика свой мобильный и набрал домашний номер.

— Мама? Это я. Прости, что так поздно. Я не разбудил Констанцу? Слава богу… Нет, я приеду завтра. Переночую здесь, в Монтефалько. Ну о чем ты беспокоишься? Разве здесь нет отелей? Нет, я вернусь один, без Элеоноры… Потому что она уже уехала… Нет, не в Перуджу… Я все тебе объясню по возвращении… Мама, пожалуйста, только не нужно разговаривать со мной таким тоном… Мне и без того не сладко… Да, возможно ты права, изготовитель шоколада должен быть привычен к горьковатому привкусу… — задумчиво проговорил Ренато и, отключив телефон, на долгое время устремил тоскливый взгляд за окно, в темноту старой улочки.

Затем выключил телевизор, погасил лампу и, пожелав Джакопо спокойной ночи, улегся на диване.

Проснулся Ренато от звуков изумленных голосов, мужского и женского.

— Как это называется, я тебя спрашиваю? Что это за тип и как он попал в твой дом? — настойчиво допытывался мужчина, в голосе которого слышались гнев и подозрительность.

— Понятия не имею… Я с ним незнакома… Возможно, он ошибся квартирой… — неуверенно оправдывался женский голос.

— Ты что, издеваешься надо мной?! — вскипел мужчина. — Ты только послушай себя, какую чушь ты несешь! Отвечай немедленно, кто он такой и сколько времени вы уже встречаетесь…

— Встречаемся?! Да ты спятил, наверное! — возмутилась невысокая, стройная, белокурая девушка, которую Ренато разглядел сквозь полуоткрытые веки.

Она стояла возле дивана, суетливо размахивая руками.

— Ты еще не знаешь толком, каким образом он сюда попал, а уже обвиняешь меня в измене! Хорошо же ты обо мне думаешь…

— Но ведь была какая-то причина, по которой он здесь оказался, — рассудительно заметил высокий мужчина спортивного телосложения, стоявший рядом с ней. — Причина, по которой он оказался именно в твоем доме…

— И она есть, — тихо проговорил Ренато, поднимаясь с дивана. — Мне негде было переночевать, и синьорина Виттория осмелилась предложить мне ключ от вашей квартиры. — Он сделал жест в сторону девушки. — Мы договорились, что утром я ей его верну…

Мужчина иронично ухмыльнулся.

— Звучит невероятно… Но именно поэтому правдоподобно. Ведь этот нелепый поступок вполне в духе твоей подруги, — проговорил он, обращаясь к девушке.

— Пожалуйста, не сердитесь. Я уже ухожу. — Ренато взял с дивана спортивную куртку и быстрым шагом направился к двери, кляня про себя свалившиеся на него за последние дни напасти.

— Вы забыли очки, — окликнул его мужчина. — Это ведь ваши? — Он кивком показал на темные очки, которые лежали на столике возле телевизора.

— Да, спасибо. — Ренато вернулся обратно и, забрав очки, засунул их в карман куртки.

— Вы вовсе не похожи на человека с финансовыми проблемами, — заметил мужчина, с интересом разглядывая странного незнакомца. — Что же вас заставило искать ночлег в чужом доме?

— Обстоятельства, — отрывисто бросил Ренато. — Рассказывать о которых у меня нет ни времени, ни желания, — добавил он, предупреждая новые вопросы.

— А мы и не станем ими интересоваться, — вступила в разговор девушка. — Какими бы они ни были, я рада, что Виттория помогла вам с ними справиться.

Ренато окинул хозяйку жилища немного удивленным взглядом.

— А вы — Лаура, верно?

В зеленых глазах девушки заблестели радостные огоньки, а на щеках появились ямочки от смущенной улыбки.

— Да, это я. Вижу, Виттория успела вам обо мне рассказать…

— Нет, она назвала только имя, — нерешительно проговорил Ренато. — Но я хотел бы узнать также и вашу профессию… Понимаете, мне очень понравились ваши эскизы для шоколадных форм…

— Да, заметно, что вы уделили им очень пристальное внимание… — недовольно протянул спутник Лауры, бросив быстрый взгляд на рассыпанные возле дивана альбомные листы.

— Только не подумайте, что я копался в ваших вещах. Я увидел эти рисунки случайно… — принялся было оправдываться Ренато.

Но Лаура оборвала его, вытянув ладони вперед в успокаивающем жесте.

— Все в порядке. Прошу вас, не беспокойтесь. Мне очень приятно, что мои рисунки хоть на кого-то произвели благоприятное впечатление. Ведь Джанрико считает мое увлечение бессмысленным, а Виттория не устает твердить, что этим наброскам не хватает выразительности и эксцентричности…

— У вас очень строгие судьи, — с мягкой улыбкой заметил Ренато. — В отличие от них, я нахожу эти рисунки очень красивыми и оригинальными. Особенно если учесть, что вы создавали их специально для шоколада. Кстати, и рецептуры для каждой формы описаны очень подробно…

— Еще бы, ведь я начала работать в кондитерской синьоры Орнеллы сразу после окончания школы, и из всего многообразия ее ассортимента мой интерес неизменно вызывал шоколад. Долгое время я изучала различные материалы, рассказывающие о технологии его изготовления, и даже собиралась сделать это лакомство своей профессией… Но, когда встретила Джанрико, все изменилось. Мне часто приходится переезжать вслед за Джанрико из города в город, чтобы поддерживать его на соревнованиях. Он чемпион Италии по плаванию и всегда говорит, что половина этого титула принадлежит мне. Вот только не могу взять в толк, какая именно. Особенно после нынешних соревнований, от участия в которых я уговорила его отказаться из-за простуды…