Невеста для Москвича - Лера Крафт Страница 4

— Стас, ты не видел... — неожиданно в комнату вошел Максим и, не договорив фразу, обомлел, увидев страстную пару в номере друга.

Станислав медленно оторвался от моих губ, но руки все также держали в объятиях. Представляя, что теперь думает об этом всем Макс, я густо покраснела и резко вырвалась из рук мужчины, о котором мечтала всю ночь. Оставив постояльцев вдвоем, я быстро выбежала в сад, где смогла перевести сбивчивое дыхание.

"Нас видели", "а если узнает Ахмед" — в моей голове наперебой вертелись только эти мысли.

Но Ахмед все-таки узнал, но не о поцелуе. Вчерашняя встреча со Стасом в ресторане не прошла незамеченной в маленьком поселке, где все знают про всех. Слухи начали разносить я с молниеносной скоростью. Поэтому, когда Ахмед вошел на кухню, где я с мамой готовила ужин, то по его лицу сразу было понятно, что быть беде.

— Ты ужинала с нашим постояльцем. — отчим решил перейти к делу без предисловий. Он не задавал вопросов и не ждал ответов. Ахмед грозно констатировал факт того, как Марианна оскорбил честь его и семьи.

— Мы просто побеседовали. — отпираться не было смысла.

— Тебе нельзя было ходить с чужими мужчинами по барам! — рявкнул Ахмед, в глазах которого было презрение к падчерице.

— Я не делала ничего предосудительного, — я посмотрела на мать в надежде, что та поймет. Но она лишь смиренно поступила взгляд.

— Ты хоть понимаешь, что будет, когда сплетни дойдут до Германа?! Он может снизить цену за ваш брак или вообще отказаться! — отчим перешел на крик, скрывая голос.

— Значит так тому и быть! Я не выйду замуж за Германа! — я наконец-то высказала эти слова, которые так мучили меня.

— Что? Да кто тыкая, чтобы ставить мне условия. Я кормлю тебя и одеваю, и ты будешь делать то, что я скажу! — Ахмед подошел вплотную ко мне, напоминая льва на поле битвы.

— Нет! Я устала от покорности. Я не одна из твоих овец! — мои слова были прерваны звонкой пощечиной, от которой тело отлетело на метр к стене.

Я в оцепенении сидела, прислонившись к стенке. На щеке чувствовал я жар, а из ноздри потекла тонкая струйка крови. Я переводила взгляд с отчима на мать, но та, схватившись за руку Ахмеда, еле сдерживала слезы. Ей было не удержать мужа, он в гневе вырвался и пошел ко мне, желая добить словесно, и не только.

Мы так увлеклись спором, что забыли о постояльцах. Наши крики разносились за сотни метров. На кухню вбежал Стас с Максом. Мужчины в ужасе уставились на открывавшуюся перед ними картину. Быстро оценив ситуацию и поняв, в чем дело, Стас с грацией ягуара бросился на Ахмеда. Мужчины кувырком провалились на пол, после чего постоялец занес сильный удар в челюсть оппоненту. На стороне Стаса была молодость и спортивный образ жизни.

Максим все это время старался разнять мужчин, понимая, что его лучший друг может нанести вред не только себе, но и всему их делу, ради которого они приехали.

— Если ты еще хоть раз поднимаешь на нее руку, клянусь, я убью тебя! — Стас прижал отчима к стене и сдавил локтем тому горло.

Ахмед понял, что силы не на его стороне.

— Это наше семейное дело. — уставшим и охрипшим от криком голосом сказал отчим.

— Нет! Я никому не позволю бить женщину! — Стас продолжал держать хозяина дома за горло. — Она еще совсем девчонка!

— И поэтому ты решил совратить ее? Весь поселок в курсе ваших гулянок! — Ахмед снова источал гнев и презрение, когда только думал о всей этой ситуации.

Стас молча отпустил его, начиная понимать, что именно он стал причиной конфликта и подставил Марианну.

— Она отдана другому и скоро станет женой уважаемого человека! — отчим постарался вложить в эти слова максимум презрения, чтобы больнее уколоть влюбленную парочку.

Я продолжала сидеть у стены. Боль и отчаяние сковали все мышцы. Рукой я смахивала слезы, которые перемешивались с кровью из носа.

Стас молча развернулся, подошел ко мне и взял на руки. Он нес меня в сторону гостевого дома, уверенно обходят кочки и легко поднимаясь по лестнице со своей израненной ношей. Я прижималась к его груди, понимая, что это в последний раз. Мы не обращали внимания на тихие возгласы Ахмеда, с которым остался договариваться Макс.

В номере Стас положил меня на свою кровать. Он принес смоченное в воде полотенце и аккуратно обтер мне лицо. От этой заботы было так тепло и в то же время грустно.

— Это правда? — Стас обдумывал каждое слово, прежде чем произнести. — Ты выходишь замуж?

— У меня нет выбора. Он продал меня. — слезы с новой силой полились из моих глаз, а слова заглушали рыдания.

Видя такое состояние, москвич больше не стал задавать вопросов. Он был серьезен и задумчив. "Наверное, вот так он подписывает договоры и заключает миллионные контракты — собран и сосредоточен", — поймала я себя на мысли, глядя в это мужественно лицо, пропитанное решительностью.

— Сегодня ты останешься здесь. — Стас нахмурился, как-будто что-то обдумывая.

— Я не могу, мне нельзя. — сбивчиво затараторила я, понимая что может назреть новый конфликт.

— Не волнуйся, я переночую у Макса. Чтобы не было лишних вопросов, я позову твою мать. — слова этого мужчины излучали уверенность, мне хотелось, чтобы он заключил мое тело в свои сильные объятия.

Мать принесла успокаивающего чая, одежду, молча погладила по голове и оставила в теплой постели, где каждая мелочь напоминала мне о мужчине мечты.

Я заснула беспокойным сном, мне мерещилось злое лицо Ахмеда и решительный Стас, который в итоге оставлял меня с разъяренным Германом. Проснувшись от забытия, я обнаружила, что в гостевом доме тихо и пусто. Первая мысль — "он уехал", "Ахмед выгнал". Я выбежала во двор, где услышала на летней веранде голоса мужчин. Мне не понять было смысла, но криков не было.

Войдя на кухню, где вчера разворачивались драматический события, я обнаружила маму, которая с беспокойством объяснила мне, что москвичи вызвали на беседу отчима. Мужчины уже больше часа провели на летней веранде.

Поднявшись к себе, я переоделась в синий сарафан, который подчеркивал мои голубые глаза. Расчесывая копну каштановых волос, я думала о своей никчемной судьбе. Жалость к самой себе начинала захлестывать изнутри. Я решила отбросить неприятные мысли и вернуться к делам.

Ахмед вернулся в дом серьезный. Его взгляд был все таким же злым. Они о чем-то долго шептались с мамой, пока я занималась младшими детьми. После разговора с отчимом мама как-будто повеселела.

Перед ужином она долго всматривалась в меня и наконец решилась:

— Ты уезжаешь в Москву.

В ее словах перемешивалось легкое беспокойство и одновременно облегчение.

— Я.. не понимаю... — от неожиданности мои слова начали путаться, а голос дрожать.

— Станислав предложил большую цену за тебя отцу. Ахмед сказал, что не сможет отказать Герману, это будет позор семьи — оставить тебя дома. Тогда москвич решил удвоить сумму и жениться на тебе. — мама озвучила решение, которое приняли мужчины, не спросив ее.