Цианид - Кристина Старк Страница 4

А курьер узнал меня.

– Кажется, у меня дежавю, – улыбнулся он и протянул бумажный пакет с едой.

Я не улыбнулась в ответ, не смогла. И пакет не взяла тоже. Мои руки тряслись, опустились вдоль тела и обвисли, словно обесточенные. Если я возьму протянутый пакет, то он уйдет, а я испытывала страшную нужду в том, чтобы он остался. Присутствие чужого человека – пусть всего на несколько минут – вернет мне почву под ногами.

– Что-то случилось? – спросил курьер, должно быть читая на моем лице совсем не те эмоции, с какими люди обычно встречают еду из ресторана.

Я облизала пересохшие губы, даже не пытаясь сказать что-то в ответ. С черного неба вовсю лило. Фонари раскачивались на ветру на противоположной стороне улицы, один из них то гас, то зажигался снова, как в фильме ужасов. Ветер задувал в дверной проем.

– Ну наконец-то, – сказал Дерек у меня за спиной, тоже подошел к двери, сунул курьеру наличку и забрал пакет.

Он как ни в чем ни бывало взял меня за руку, завел домой и захлопнул дверь прямо у курьера перед носом, даже не сказав «спасибо». Он понес еду в гостиную, напевая, будто вообще ничего не произошло.

Я не последовала за ним, прислонилась лбом к запертой двери и медленно выдохнула. Глаза жгло, я моргнула, и слезы скатились по щекам вниз.

– Я заказал роллы, креветки в панировке и корейское пиво.

Я обернулась через плечо и увидела, как Дерек раскладывает еду на столе. Неторопливо и напевая мелодию себе под нос. Он достал тарелки и наполнил два пивных бокала.

– Так что там случилось на дороге? Машина цела? – спросил Дерек как ни в чем не бывало, спокойно и благодушно.

Стоило ему выместить на мне злость и оттрахать, и он сразу же успокаивался. Становился таким, каким его знали другие: знаменитым адвокатом, примерным сыном, приятным соседом и завидным бойфрендом.

Я не ответила. Развернулась и вышла под козырек дома, на свежий воздух. Достала из кармана пачку сигарет и закурила. Горький дым наполнил рот, и эта горечь показалась приятной: наверно потому, что перебила привкус слюны Дерека и ощущение его губ и щетины на моем лице.

Я вообще никогда не курила до отношений с ним. Начала после того, как он в первый раз накинулся на меня, проигнорировав протест, и больше не смогла бросить. Сигареты успокаивали, дарили ощущение, что я бунтарка, которая ни черта не боится, даже смерти от рака легких, – а бунтарки обычно сами управляют своей жизнью, не так ли? Наверно курение было неким способом убедить саму себя в том, что у меня все под контролем.

Курьер не успел уехать, стоял перед домом, разглядывая карту в телефоне. Я поискала в карманах мелочь, чтобы оставить ему чаевые, но ничего не нашла, а возвращаться в дом не хотелось: там был Дерек, его голос, запах, его тьма, воспоминание о его руках на моем затылке и такая тяжесть в груди, будто на нее положили гранитную плиту.

Курьер оглянулся, когда я вышла на крыльцо.

– Все окей? – снова спросил он.

Ветер играл клочком его волос, выбившихся из-под капюшона: они потемнели от дождя и липли ко лбу.

– Да, – солгала я, утерла лицо рукавом и вымученно, с усилием улыбнулась.

Дверь позади меня распахнулась, и Дерек бросил мне с тихим рыком:

– Он еще тут? Скажи, что они снова забыли положить чек к заказу. Ну что за кретины. – И он захлопнул дверь, не желая тратить на это свое время.

Курьер к тому времени уже схватился за руль велосипеда и собирался исчезнуть.

– Простите, у вас не осталось чека к заказу? – окликнула я его.

– Если в пакете нет, то я могу скинуть его на электронную почту. Вы указали ее при заказе? – спросил он, и я снова поймала себя на мысли, что мне нравится его голос. И тембр, и выговор. У него было очень чистое дублинское произношение: каждое слово будто полировали до блеска, прежде чем оно сходило с его уст.

– Я не знаю. Не я делала заказ, а мой парень. Можно я дам вам свою почту?

– Без проблем, – ответил курьер и вытащил телефон. Я спустилась по ступенькам, ежась от холода, и подошла к нему.

На костяшках его пальцев были набиты буквы в готическом стиле с завитыми уголками – по одной на каждый палец. Татуировки всегда казались мне чем-то вульгарным и отталкивающим. Ни у меня, ни у Дерека не было ни одной. Но сейчас я устыдилась своей неприязни: в конце концов, этот человек только что привез нам еду, вымокнув до нитки.

– Мой адрес: «Ванесса-Энрайт-джимейл-точка-ком», – продиктовала я, по-прежнему пялясь на его руки.

– «Ванесса»? – переспросил он, повернув ко мне лицо. Я снова поразилась оттенку его глаз: светло-голубой, как синтетические кристаллы. Над правой бровью было тонкое серебряное кольцо, а левую рассекал надвое тонкий шрам – казалось, что бровь перечеркнута невидимым штрихом.

– Да, – кивнула я. – С двумя «с».

Курьер закончил записывать мой адрес, шутливо отдал честь и сказал:

– Я скину чек сегодня.

– Спасибо.

– Лучше не стойте под дождем, сегодня слишком холодно, – добавил он, сел на велосипед и через пару минут растворился во мраке ночи.

Я осталась на пороге, пока его светоотражающая куртка не исчезла за поворотом. Моя сигарета к тому времени догорела до фильтра, и я бросила ее в лужу. Ежась, я вернулась в дом. Дерек уже прикончил один бокал пива и налил второй.

– Я думал, ты уже не вернешься, – усмехнулся он, забрасывая в рот креветку и отпивая пиво из бокала. – Растаешь, моя сахарная, под дождем.

Я не ответила. Поднялась наверх в спальню и села за рабочий стол. Мои руки пахли сигаретным дымом и мокрые волосы липли к лицу. В отражении на черном экране лэптопа я увидела свое лицо – заостренное и бледное, словно его склеили из треугольных обрезков бумаги. На нижней губе запеклась темная капля крови. Должно быть, я прикусила ее, когда боролась с Дереком.

Сам он явился чуть позже. Откинул покрывало с кровати и расстегнул рубашку, косясь на меня пристальным взглядом из-под тяжелых век. Подошел сзади, опустил голову на мое плечо и коснулся губами кожи на моей шее – спокойно и ласково.

– Прости меня, – сказал он. – Ты знаешь, мне бывает тяжело контролировать себя, особенно когда ты исчезаешь, не считая нужным сообщить, где ты, и не сразу отвечаешь на сообщения. В такие минуты мне хочется сделать тебе больно. Но потом пелена спадает, и я чувствую, что перегнул палку. Как ты? Что-то болит?

Я ничего не ответила. Включила ноутбук и автоматически раскрыла почтовый аккаунт. Кроме рабочих писем и спама из магазинов одежды там больше ничего не было.

– Ванесса, я уже объяснял тебе тысячу раз, что со мной творится, когда ты делаешь из меня дурачка.

– Я ничего не делаю! – бросила я ему. – Ничего, что дает тебе право так поступать со мной!