Первый поцелуй - Джулия Куин Страница 4

Вокруг них уже собралась небольшая толпа гостей, которые с жадным любопытством следили за этой сценой.

Тилли внимательно осмотрела золотую застежку браслета.

— Думаю, вам нужно отремонтировать ее, — сказала она, возвращая браслет хозяйке. — Застежка неисправна и рано или поздно снова подведет вас.

— Ерунда, — фыркнула леди Нили и, повернувшись, зычным голосом позвала компаньонку: — Мисс Мартин!

Мисс Мартин прибежала на ее зов и помогла надеть браслет. Леди Нили внимательно осмотрела застежку.

— Я купила его в магазине Аспри. Ручаюсь, это лучший ювелир в Лондоне. Мне бы никогда не продали там драгоценное украшение с неисправной застежкой.

— Я уверена, что вас вовсе не хотели обмануть, — промолвила Тилли, — но…

В этот момент браслет снова соскользнул с руки леди Нили, как будто подтверждая правоту Тилли. Гости ахнули.

— Да, действительно, все дело в застежке, — пробормотал Питер.

— Это возмутительно! — воскликнула леди Нили.

Питер был согласен с ней, хотя вкладывал в эти слова другой смысл. Его возмущало то, что ужин задерживается, и гости вынуждены битый час возиться с браслетом леди Нили, вместо того чтобы пройти в столовую и наконец-то сесть за стол. У многих уже урчало в животе от голода.

— Что же мне теперь делать? — спросила леди Нили после того, как мисс Мартин подняла браслет с пола и снова вручила его ей.

Из толпы вышел высокий темноволосый джентльмен, которого Питер не знал. Он протянул хозяйке дома небольшую десертную тарелочку.

— Положите браслет сюда, и дело с концом, — сказал он.

— О, Истерли, — ворчливо сказала леди Нили, даже не думая благодарить джентльмена за помощь. Немного помедлив, она положила браслет на тарелочку и поставила ее на небольшой столик в углу гостиной. — Ну вот, теперь каждый сможет полюбоваться им.

— Может, лучше поместить его на стол посреди сервировки? — вкрадчивым тоном промолвил Питер. — И тогда мы могли бы любоваться им за ужином. — Он подчеркнул последнее слово, напоминая хозяйке дома о том, что пора идти к столу.

— Гм, неплохая идея, мистер Томпсон. Как бы то ни было, но время ужина действительно уже не за горами.

Питер готов был поклясться, что расслышал возмущенный шепот одного из гостей:

— Не за горами?!

— Ну, хорошо, давайте пройдем в столовую прямо сейчас, — сказала леди Нили. — Мисс Мартин, проверьте, все ли готово к ужину!

Мисс Мартин вышла, чтобы выполнить распоряжение хозяйки.

Гости облегченно вздохнули. Через несколько минут их пригласили к столу, и они бодро двинулись в столовую.

Питер обрадовался, обнаружив, что сидит рядом с Тилли. Вообще-то дочь графа была ему не по рангу. Он подозревал, что в пару ему предназначалась дама, сидевшая справа от него. Однако находившийся по другую сторону от нее Робби Данлоп занимал эту гостью оживленной беседой.

Это вполне устраивало Питера.

Блюда, как и ожидалось, были изысканными. Питер поднес к губам ложку с супом из мяса лобстеров, но тут краем глаза заметил движение слева от себя и, повернув голову, увидел, что Тилли хочет что-то сказать ему.

Она была красивой, однако Гарри, будучи ее братом, не мог оценить ее по достоинству. Гарри не сумел разглядеть в юной нескладной девушке будущую прекрасную женщину.

А вот Питер сразу заметил красоту Тилли, и она пленила его сердце.

— Вы хотели о чем-то спросить? — промолвил он, удивляясь тому, что его голос при этом не дрогнул.

— Да… но я не знаю, как задать вопрос…

Питер терпеливо подождал, пока Тилли соберется с мыслями. Через пару секунд она осторожно осмотрелась и, убедившись, что к их разговору никто не прислушивается, спросила:

— Это произошло у вас на глазах?

— Что именно? — переспросил Питер, хотя отлично понял, о чем идет речь.

— Я говорю о гибели брата. Он умер у вас на глазах?

Питер кивнул, хотя ему и не хотелось вспоминать об этом трагическом моменте.

Нижняя губа Тилли задрожала.

— Он сильно страдал? — прошептала она. Питер на мгновение растерялся, не зная, что сказать. Гарри действительно сильно страдал. Он находился при смерти трое суток, у него были перебиты обе ноги. Из правой торчали кости. Возможно, Гарри и выжил бы, оставшись до конца жизни хромым инвалидом, хирург сумел бы залечить его переломы. Однако у него началась гангрена. Через сутки Питер понял, что его друг не жилец на этом свете, а через два дня Гарри скончался.

Он не испытывал сильную боль накануне смерти. Был вялым и находился в полубреду. И в большей степени этому поспособствовал Питер — стащил у командира опиум и тайком дал другу, чтобы избавить его от страданий.

— Конечно, без боли не обошлось, — осторожно ответил Питер, — но отошел он… мирно.

Тилли кивнула:

— Спасибо. Меня всегда мучил этот вопрос. Я рада, что вы ответили на него.

Питер снова сосредоточился на супе, надеясь, что нежные кусочки мяса лобстера и вкусный бульон отвлекут его от печальных мыслей о погибшем друге, однако Тилли не оставляла его в покое.

— Казалось бы, меня должно успокаивать сознание того, что Гарри умер как герой, но на самом деле мне от этого не легче, — произнесла она.

Питер снова посмотрел на свою соседку по столу. На этот раз в его взгляде сквозило недоумение.

— Все говорят, что мы, его родные, должны гордиться им, — продолжала Тилли, — потому что он был смертельно ранен на поле боя, в сражении при Ватерлоо, пронзив штыком грудь вражеского солдата. Но мысль об этом не избавляет нас от душевных мук. — Губы Тилли предательски задрожали, а затем сложились в грустную улыбку. — Нам все равно больно точно так же, как если бы он погиб, упав с лошади, или заболев корью, или подавившись куриной косточкой…

— Да, Гарри был настоящим героем, — выдавил из себя Питер.

И он не лгал. Гарри не раз вел себя героически на поле боя, он мужественно сражался с французами, бросался первым в атаку, спасал своих сослуживцев от верной смерти. Но смерть его нельзя было назвать героической.

Гарри скончался еще до начала решающей стадии сражения при Ватерлоо. Он попал под фуру с провиантом, и его, искалеченного, потерявшего сознание, истекающего кровью, обнаружили только через шесть часов после того, как произошел этот несчастный случай.

Однако вся эта история была, конечно, не для ушей Тилли и ее родителей. Кто-то, как оказалось, уже успел придать смерти Гарри героический ореол, пожалев родных.

— Гарри был героем, — повторил Питер, потому что это было чистейшей правдой.

Тому, кто не участвовал в боевых действиях, кто не пережил всех ужасов войны, было трудно понять его. Питер не желал выводить Тилли из заблуждения, которое могло хоть как-то утешить ее. Смерть на поле боя выглядела благороднее, чем гибель под колесами фуры с провиантом.