Спасение у алтаря - Энни Берроуз Страница 39

Она заглянула в гостиную. Ей пришлось признать, что это очень мужская комната, с большими кожаными диванами и креслами, расставленными на голом полу, давно не знавшем полировки. Роберт лежал на одном из диванов, стоявших по обе стороны камина, и зажатый в его руке стакан вина наводил на мысль, что Линии не ошибся в своих предположениях.

– За этой дверью спальня, мадам, – сказал Линии, открывая дверь справа от камина.

Дебора заглянула внутрь. И снова очень мужская комната с крепкой дубовой кроватью, тяжелой мебелью и голыми досками пола. Она с недоумением заметила, что умывальный стол стоит рядом с комодом для одежды. Значит, ей придется совершать свой туалет на глазах мужа, если только она не станет каждое утро выгонять Роберта из его собственной постели. Вопрос «материально-технического обеспечения», как когда-то назвал это капитан, представлялся ей непростым. Из-под хозяйской кровати выглядывала небольшая складная армейская кровать, на которой, как догадывалась Дебора, обычно спал Линии.

Заметив направление ее взгляда, он наклонился к ней и пробурчал:

– Миссис Фоули, я перееду в комнаты, где размещается остальная прислуга. Теперь, когда у него есть вы, он уже не так нуждается во мне. А если возникнут какие-нибудь затруднения, вам достаточно будет позвонить, и я буду здесь в одну минуту.

– Эта дверь ведет на задний двор, – продолжил он более громким голосом, указывая на дверь в дальнем конце гостиной.

– Моя жена будет пользоваться парадной дверью Уолтон-Хауса, а не красться по задворкам, как какой-нибудь злоумышленник, – проворчал Роберт со своего дивана.

– И много оттуда приходит злоумышленников? – спросила она, усаживаясь на диван напротив мужа и снимая перчатки. Дебора чувствовала, что если не найдет способ разрядить атмосферу, то может расплакаться.

– Один или двое, – бросил он, осушив стакан. Потом откинул голову на спинку дивана, но по-прежнему не сводил с нее глаз.

– Какой увлекательной жизнью вы жили до тех пор, пока не женились на мне. Надеюсь, я вам не помешаю? – поинтересовалась Дебора.

– Теперь, когда вы здесь, будет лучше, если мы будем держать эту дверь закрытой, – невозмутимо сказал Роберт, не обращая внимания на ее попытку пошутить. – С этого момента все злоумышленники, которых я знаю, должны входить только через парадную дверь. Проследи за этим, Линии.

Дебора развязала шляпку и положила ее рядом с собой на диван.

– Могу я предложить вам выпить? – предложил Линии.

Пока Линии играл роль хозяина, ее муж просто лежал и смотрел на нее.

– Спасибо. Что у вас есть?

– Здесь только крепкий ликер и эль. Но, смею сказать, я могу попросить, чтобы прислуга лорда Уолтона приготовила для вас чай или что-нибудь такое.

– Спасибо, Линии. Я с удовольствием выпью чаю.

Слуга любезно улыбнулся, кивнул и вышел из комнаты.

Дебора вертела в руках ленты своей шляпки и думала, существует ли какая-нибудь тема, которую она может затронуть не опасаясь, что ей откусят голову.

– Ну что? – бросил капитан. – Сможете вы жить в двух комнатах, приспособленных, чтобы облегчить жизнь инвалиду?

Внезапно она все поняла. Поняла, почему здесь не полировали пол и не застилали его коврами. Никаких скользких поверхностей, которые могли бы помешать капитану, пока он заново учился ходить. Сначала на костылях, а потом на своей искусственной ноге. Никаких лестниц, если бы ему понадобилось выйти на улицу. Выходя на задний двор, он наверняка не должен был спускаться по ступенькам. И никаких маленьких столиков, о которые он мог бы споткнуться. Только крепкий письменный стол у окна и два стула с прямыми спинками рядом с ним, свидельствующие о том, что этот же стол служил ему обеденным. Деборе вспомнился поручень рядом с кроватью, где она ждала бы увидеть ночной столик. И дополнительная широкая ступенька, чтобы легче залезать на кровать. Каждая из этих деталей сама по себе не обратила бы на себя особого внимания, но взятые вместе они ясно указывали на его немощь. Роберту была ненавистна сама мысль о том, что Дебора это увидит.

– Насколько я могу себе представить, эти комнаты мало чем отличаются от жилища любого другого холостяка, – ответила она, слегка пожав плечами. – Почему они должны мне не нравиться? В конце концов… – она бросила на него взгляд из-под ресниц, – я ни разу не слышала, чтобы вы жаловались на все те женские штучки, которыми напичкан дом в Довкоте.

– Хм… Я вижу, вы обладаете даром быть довольной при любых обстоятельствах, верно? – сказал он, глядя на нее прищуренными глазами. – Если бы вы стали учительницей, то наверняка припасли бы какую-нибудь жизнеутверждающую цитату и на такой случай, – добавил он, и его губы изогнулись в язвительной усмешке.

Горечь, с которой прозвучали его слова, заставила Дебору вздрогнуть. Она почувствовала искреннее облегчение, когда вернувшийся в комнату Линии избавил ее от необходимости отвечать.

– Леди Уолтон услышала, что вы вернулись, и интересуется, не хотите ли вы немного перекусить в гостиной. Она хочет поговорить насчет бала.

– Какого бала? – удивилась Дебора.

– Черт побери! – бросил Роберт. – Я совсем забыл про этот злосчастный бал.

Сев ровно, он устало провел рукой по лицу. Как он мог забыть, что сам распорядился дать бал в Уолтон-Хаусе? Это входило в его план отпраздновать победу над Перси Лэмптоном, и брат с готовностью согласился предоставить для бала свой дом.

– Бал станет публичной демонстрацией единства нашей семьи, – сказал ему Чарльз. – Он раз и навсегда заткнет рот тем, кто распространяет грязные слухи о твоем рождении. То, что они до сих пор не утихли, выходит за пределы моего понимания. Любой, кто хоть раз побывал в портретной галерее Вики, сразу увидел бы, что в тебе гораздо больше фамильных черт Фоули, чем во мне!

– Я подозреваю, что обстоятельства моей женитьбы вызовут гораздо больше пересудов, чем мое происхождение, – предположил Роберт.

Граф холодно улыбнулся:

– Но это поможет нам отделить овец от козлищ.

Общество разделится на тех, кто захочет сохранить добрые отношение с графом, и тех, кто встанет на сторону Лэмптонов. Лорд Ленсборо выдержит удар, в этом Роберт не сомневался. А он имел достаточное влияние. Его благосклонность стала бы гарантией того, что его и его жену примут в ближний круг маркиза. Настоящие друзья и сослуживцы капитана останутся с ним, что бы ни случилось. А что до всех прочих… Что ж, на них ему наплевать! Лэмптоны, без сомнения, попытаются выставить его узурпатором, получившим состояние с помощью обмана и хитрости. Но Роберт давно привык к их козням. Для них он всегда был кукушонком в чужом гнезде.

Роберт мечтал войти в самое избранное общество, которое всегда отторгало его из-за лжи, распространяемой Лэмптонами. Но одной ночи с Деборой оказалось достаточно, чтобы эти мысли начисто вылетели у него из головы.