Вечный любовник - Виктория Холт Страница 39

Марго все это время занималась плетением интриг при дворе брата короля. При этом ее амурным приключениям не было конца. Король и королева-мать ума не могли приложить, что с ней делать.

Другим источником их беспокойства был герцог Анжуйский. Тот порвал с гугенотами и снова воевал на стороне католиков, и везде, где только появлялся, становился источником всевозможных неприятностей. Теперь у него появилось новое амбициозное желание – стать правителем Нидерландов. Для этой цели он готовился снова сменить окраску, опять стать гугенотом. Хотя осознавал, что, так как недавно воевал с гугенотами, вряд ли будет тепло встречен в Нидерландах. Ему пришлось по душе предложение Марго отправиться в Нидерланды. Хотя формально она ехала туда на воды лечиться, но на самом деле хотела разузнать, что там и как.

Марго обставила свою поездку с той пышностью, к которой привыкла: ее носилки с балдахином были обиты красным испанским бархатом с золотым шитьем, а на стекло дверей нанесен изящный рисунок. Принцесса отправилась в путь с радостью. К привычной роскоши добавлялись интриги, которые она тоже очень любила. Кроме того, во время путешествия она встретилась со своим старым любовником, Генрихом де Гизом, и они с удовольствием убедились, что, какой бы долгой ни была разлука, их любовь не поблекла. Эта встреча вызвала много кривотолков, но к окружавшим ее сплетням Марго привыкла, как к драгоценностям на своей одежде.

Еще одним удовольствием стало романтическое приключение с испанским военачальником, братом Филиппа II Испанского, доном Хуаном Австрийским. Он сделал все возможное, чтобы добавить свое имя к списку любовников Марго. Дон Хуан был крайне внимателен и учтив, но прекрасно понимал истинное значение путешествия французской принцессы, а потому не сказал ничего лишнего. Она, как ни старалась, ничего от него не добилась.

Но в целом ее визит во Фландрию был успешным, хотя некоторые, как, например, дон Хуан, отнеслись к нему с подозрением. Многих Марго очаровала и проявила себя как прекрасный дипломат. Вероятно, она достигла бы большего, если бы король Франции, ненавидящий своего брата и видевший во всех его начинаниях – не без оснований – лишь желание досадить ему, не приказал Анжу отправиться на войну с гугенотами в тот самый момент, когда Марго так успешно устраивала его дела в Нидерландах.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что когда Марго вернулась в Париж, то обнаружила, что ненависть между ее братьями достигла предела. Анжу, по сути, находился в Лувре на положении пленника. Сестра решила помочь ему выбраться на свободу. С ее помощью устроить это удалось достаточно легко. Ночью Анжу вылез через окно ее покоев и спустился вниз по веревке. Когда он и его спутники оказались внизу, Марго и ее служанки, опасаясь разоблачения, сожгли веревку в камине.

И все-таки в исчезновении Анжу обвинили Марго. Король был в ярости. Он даже хотел заточить ее в тюрьму, но понял, что там она начнет плести новые интриги, а поэтому, когда она обратилась с просьбой отпустить ее к мужу в Наварру, дал на это согласие. Было решено, что королева-мать поедет вместе с ней.

Две королевы не могли отправиться в поездку без большой свиты. Среди сопровождающих были кардинал де Бурбон, герцог де Монпансье и Брантом, который особенно радовался оказаться рядом с королевой Наварры, так как обожал ее и посвящал ей вдохновенные строки. Марго тщательно отобрала себе фрейлин. Среди них оказались две совсем неопытные девушки – Франсуаза де Монморанси, дочь барона де Фоссе, и мадемуазель де Ребур, дочь дворянина-гугенота из Дофине, жертвы Варфоломеевской резни. Обе девушки были еще почти детьми, обеим недавно исполнилось по тринадцать лет.

Королева-мать, хорошо помня о распутной натуре зятя, взяла с собой свой «летучий эскадрон». Ее дочь, которую сопровождало столько красивых мужчин, наверняка не собиралась скучать. Екатерина решила, что ей надо быть готовой к любым неожиданностям, и поэтому во время путешествия в Беарн «летучий эскадрон» мог пригодиться. Приказала она ее сопровождать и ветеранке Шарлотте де Сов, которой в Беарне надлежало заняться Наваррским. Однако Шарлотте, все еще красивой и более любой другой женщины двора изощренной в искусстве любви, было уже двадцать пять лет. Так что следовало быть готовой и к тому, что Наваррский сочтет некогда любимую им Шарлотту увядшей. На этот случай королева взяла юную гречанку Дайеллу, счастливым образом уцелевшую во время набега на Кипр, – очаровательное существо, юное и грациозное.

Их путь лежал на юг, через Этамп к Орлеану. Екатерина на некоторое время задержалась в любимом ею замке Шенонсо, потом они отправились в Тур и дальше через Пуатье и Коньяк к Гиенне.

Приезд королев в Бордо был обставлен с большой помпой. Марго была одета в платье оранжевого цвета – одного из ее любимых, на этот раз на ней не было шляпы, ее черные волосы ниспадали на плечи, на белой лошади она выглядела очень эффектно. Люди, пришедшие посмотреть на королевскую кавалькаду, нашли ее самой прекрасной женщиной Франции. Все красавицы из «летучего эскадрона» уступали ей внешностью. Там, в Бордо, до них дошло известие, что Генрих Наваррский собирается встретить их в Кастре.

Марго, ожидая встречи с мужем, гадала, как он изменился за прошедшее время. И чем дальше они двигались к югу, тем меньше испытывала энтузиазма от предстоящего с ним свидания. Она вспоминала, каким грубым он был в сравнении с другими ее любовниками, но лелеяла надежду, что на этот раз примет ее как королеву.

Как и следовало ожидать от Генриха, он позволил им первым добраться до Кастра. Окажись на его месте Генрих де Гиз, он наверняка повел бы себя более галантно и прибыл бы туда раньше.

Марго оглядела своих спутниц. Шарлотта де Сов держалась самоуверенно. Очевидно, была уверена, что прежние взаимоотношения возобновятся. Неужели Генрих окажется настолько глуп, что опять позволит ей шпионить за ним?

Снаружи замка послышались звуки, говорящие о его приближении, и Марго сделала вывод, что ее муж не изменил своим привычкам, коли не обставил свой приезд никакими церемониями.

И вот Генрих предстал перед ее очами, слегка улыбаясь, поблескивая глазами.