Навеки твоя Эмбер. Том 2 - Кэтлин Уинзор Страница 39

Две женщины – одна с каштановыми волосами и фиалковыми глазами, другая с рыжими волосами, обе одетые в черное, – глядели друг на друга через карточный стол.

Все придворные были в трауре: скончалась королева Португалии, женщина, которую никто никогда не видел. Но, несмотря на недавнюю смерть матери, в покоях Катарины толпилось множество придворных, дам и джентльменов, на игорных столах громоздились горы золотых монет, а среди гостей фланировал мальчик-француз, он негромко играл на гитаре и пел любовные песни на своем родном нормандском наречии. Праздношатающиеся собрались у стола, где графиня Рэдклифф и графиня Каслмейн пожирали друг друга глазами, как две разъяренные кошки.

За спиной Эмбер прошел король. Он жестом отклонил предложение Букингема занять кресло возле Эмбер. По другую сторону от нее стоял сэр Чарльз Сэдли, уперев руки в бока. Вокруг Барбары собрались ее верные спутники: Генри Джермин, Бэб Мэй и Генри Броункер. Они остались верны ей даже теперь, когда, казалось, ее вот-вот выдует ветром из Уайтхолла, и неудивительно – они зависели от нее. В другом конце зала, делая вид, что погружен в беседу с пожилым джентльменом о садоводстве, стоял граф Рэдклифф. Все, включая его жену, казалось, забыли о его существовании.

Однако Эмбер прекрасно знала, что он последние два часа изо всех сил старался привлечь ее внимание, чтобы увезти домой, а Эмбер столь же старательно игнорировала его. Прошла неделя с тех пор, как король снова пригласил их во дворец, и за это время Эмбер еще более уверовала в свое будущее, а ее презрение к графу росло. Откровенное восхищение короля, ревность Барбары, раболепство придворных – верные признаки перемены ветра – просто опьяняли Эмбер.

– Вам сегодня везет, мадам! – резко произнесла Барбара и пододвинула Эмбер горку золотых гиней. – Слишком везет!

Эмбер насмешливо взглянула на нее и хитро улыбнулась. Она знала, что на нее, на Эмбер, смотрит Карл, что почти все присутствующие не сводят с нее глаз. И это всеобщее внимание ударяло ей в голову, как крепкое вино, заставляло уверовать в собственную значимость и считать каждого ровней,

– Что вы этим хотите сказать, мадам?

– Прекрасно знаете – что! – пробормотала Барбара вполголоса.

Ей было жарко, она была возбуждена и отчаянно старалась сдержаться, взять себя в руки, чтобы не выглядеть дурой перед всеми. И так уж положение было хуже некуда из-за того, что Карл со свойственной ему прямотой и беззаботностью дал всем понять, что собирается переспать с этой выскочкой, девкой из театра. Больше того, этот негодяй Букингем решил по своей дурости, что он должен опекать эту Эмбер, а когда Барбара пыталась хоть чуточку протестовать, он тут же напомнил, что, если бы не его природная доброта, Барбары давно не было бы в Англии.

«Черт подери проклятые письма! Будь проклят Букингем! Будь прокляты все! Как мне хочется вырвать все волосы у этой суки! Ничего, я проучу ее, со мной шутки плохи!»

– Ладно, – вскричала она, – я еще все отыграю обратно!

Эмбер чуть подняла брови. Чем больше разъярялась Барбара, тем хладнокровнее вела себя Эмбер. Она подняла глаза, и они с Карлом обменялись улыбками. Его улыбка говорила, что он на ее стороне – добровольный и счастливый пленник.

Эмбер пожала плечами:

– Вполне возможно, ведь сейчас ваш ход, мадам.

Барбара сжала зубы и бросила на Карла взгляд, который прежде насторожил бы его, но сейчас он откровенно развлекался. Барбара взяла со стола три игральных кубика из слоновой кости, бросила их в коробочку – дайс-бокс. Все разговоры вокруг смолкли, знатные господа и дамы выжидательно наклонились вперед и стали внимательно наблюдать. Барбара энергично встряхнула дайс-бокс и драматическим широким жестом выбросила кубики на стол. Они покатились по полированной поверхности и замерли. Две шестерки и четверка.

Кто-то тихо присвистнул, среди зрителей пробежал шепоток, а Барбара торжествующе вскинула голову и улыбнулась, ее глаза сверкали.

– Вот так, мадам! Попробуйте, вдруг у вас выпадет еще больше!

Поскольку целью игры было выбросить три одинаковых числа (в противном случае выигрыш доставался тому, у кого была наибольшая сумма), то Эмбер должна была признать, что шансов у нее не много.

Она стала лихорадочно искать выход из положения: «Но я должна, должна что-нибудь придумать, нельзя допустить, чтобы она нанесла мне поражение на виду у всех этих людей! Я должна что-то сделать, что-то, что-то…»

И тут она почувствовала толчок ноги Букингема, и в этот миг что-то упало ей на колени. Эмбер моментально успокоилась, волнение улеглось, голова стала ясной и холодной. Быстрым автоматическим движением она взяла дайс-бокс со стола в одну руку, а кубики – в другую. И так быстро, что заметить было просто невозможно, она уронила дайс-бокс себе на колени, а в тот, который ей подложил Букингем, она бросила кубики. Не глядя на дайс-бокс, она знала, что фальшивый был точной копией настоящего. Долгие часы тренировок в Уайт-фрайерз не пропали даром; бросок – и кубики, как послушные солдаты, выполняют свой маневр: пять, пять и еще пять!

Все присутствующие тихо ахнули, Эмбер же изобразила крайнее удивление своей удаче. Краснолицый Броункер наклонился и зашептал что-то на ухо Барбаре.

Та внезапно вскочила на ноги.

– Очень ловко у вас получилось, мадам! – вскричала она. – Но меня-то вы на мякине не проведете! Вы подло смошенничали, и я отвечаю за свои слова! – добавила она, обращаясь ко всем, стоявшим вокруг стола, и, в частности, к его величеству.

Эмбер занервничала, хотя герцог уже исправил положение и дайс-бокс, который она держала сейчас в руке, был тот самый, которым пользовалась Барбара. И Эмбер решила не сдаваться, сохраняя при этом уверенность и спокойствие.