Сладкая иллюзия - Хизер Сноу Страница 39

Дерик поднес руку к носу и чихнул.

– Что это за запах?

– Наверное, масло, которое я добавляю, когда смешиваю мел. Придумываю собственные цвета. Мне необходимо больше оттенков, чем те, что представлены у торговцев. – Эмма улыбнулась. – В известняке, который я использую для основы, у меня нет недостатка.

– А… – протянул Дерик таким тоном, словно Эмма только что дала ответ на вопрос, над которым он давно раздумывал. А еще он продолжал смотреть на нее так испытующе, что Эмма невольно сжалась под его взглядом. Только теперь она поняла, что гость все еще стоит на пороге.

Эмма шагнула назад и сделала приглашающий жест рукой.

– Прошу вас. Проходите.

– Благодарю. – Дерик прошел мимо нее, и Эмма уловила исходящий от него аромат бергамота и терпкого одеколона. Сегодня утром Дерик выглядел иначе. Эмма попыталась объяснить перемену и вскоре поняла, в чем она состоит. В этот раз она не увидела ни гофрированных манжет, ни пестрого жилета, ни сияющих пуговиц. Очевидно, теперь, когда она знала, что он вовсе не такой франт, каким пытался казаться, Дерик решил одеться более буднично и просто.

В груди Эммы разлилось тепло. Ей нравилось, что он чувствует себя в ее обществе настолько комфортно, что не боится быть самим собой.

– Я тоже ранняя пташка. – Голос Дерика прервал ход мыслей Эммы, и она перевела взгляд с его ладно скроенного сюртука на лицо. – Так что, если у вас нет возражений, мы могли бы встречаться для совместной работы в любое время. Даже очень рано.

– Конечно. – Все внутри Эммы ликовало. Дерик только что согласился с предложенным ею «партнерством», не так ли? Прошлой ночью, сделав ему предложение, она превратилась в комок нервов. Когда по лицу Дерика пробежала тень, а глаза подернулись поволокой, она решила, что он откажется. И тем не менее он здесь. Первый пункт плана по его завоеванию можно считать выполненным.

Прошлой ночью ей не удалось сомкнуть глаз. Но не только мысли о Дерике не давали заснуть. Джордж чувствовал себя очень плохо, и хотя он не понимал, кто находится с ним рядом, Эмма просидела у его постели до утра, чувствуя себя немного виноватой оттого, что все ее мысли заняты не больным братом, а тем, как добиться расположения соседа.

Уравнение было совсем простым: A + B + C = D2. А – Альянс. То есть Дерик должен стать ее партнером. Выполнено. В – беззаботность. Дерик должен вспомнить детство и понять, кем он был до того, как стал шпионом. С ее помощью, конечно. Что-то подсказывало Эмме, что этот пункт наиболее важен. Застарелые раны, о существовании которых она узнала вчера по выражению его глаз, необходимо было залечить. Дерик должен выздороветь окончательно, прежде чем они перейдут к следующему пункту: С – свиданиям. Кто из них пригласит на свидание первым и начнет ухаживать, не важно. Эмма не слишком в этом разбиралась. И наконец, D2 – Дерик, который останется в Дербишире. С ней.

Эмма улыбнулась виконту, но он отвел взгляд и принялся рассматривать комнату. Дерик так внимательно изучал ее убранство, что сердце Эммы сжалось. Она превратила эту верхнюю гостиную в свой кабинет после того, как кабинет на первом этаже пришлось переделать в спальню для Джорджа. Решение это было довольно разумным. Ведь теперь слугам не приходилось носить ее брата вверх и вниз. Эмма редко допускала кого-либо в свое убежище. Даже мистера Смита-Бартона, помолвка с которым длилась целых пять лет, она ни разу не позвала сюда.

Зато она ни капли не колебалась, приглашая в свой кабинет Дерика Эйвлина. Потому что ей хотелось показать ему результаты своей работы. Эмма знала, что он достаточно проницателен, чтобы понять ее. И надеялась, что он захочет стать ее партнером и в этом деле, причем настолько, что однажды представит результаты ее исследований в парламенте, когда займет там свое место.

– Эмма, что это такое?

Мисс Уоллингфорд постаралась представить свой кабинет глазами человека, увидевшего его впервые. На первый взгляд эта комната казалась захламленной: рулоны бумаги, пирамидой сложенные на полу, стопки листков, занимавшие почти все свободное место, возвышающиеся в углу, словно башни. И все-таки каждый предмет в этой комнате, каждый листок бумаги занимал свое определенное место.

Одна стена была полностью завешана грифельными досками, исписанными разноцветными закорючками и уравнениями, казалось бы, бессмысленно разбросанными по всей поверхности. Другая стена была занята полками с книгами по математике, геометрии и криминалистике. На двух оставшихся стенах висели многочисленные карты. В основном это были карты Англии, разделенные на графства. Каждая карта представляла собой калейдоскоп оттенков, собственноручно раскрашенная Эммой в соответствии с собранными ею статистическими данными. Это делалось для того, чтобы увидеть картину в целом и заметить какие-то закономерности, если таковые имели место.

– Мой проект, – ответила Эмма, услышав в собственном голосе горделивые нотки. Ей редко выпадала возможность обсудить с кем-нибудь свою работу. Иногда Джордж становился ее собеседником и мог рассуждать вполне здраво. Но бо́льшую часть времени от него не было никакого проку. – Я составляю карту так называемой «моральной» статистики [5].

Дерик сдвинул брови и озадаченно протянул:

– Моральная статистика…

– Да. Карта. Как я уже говорила раньше, цифры – это все. Из них состоит все вокруг, и они могут объяснить все совершенным, ясным языком, независимым от человеческого опыта. Они же, то есть цифры, определяют человеческий опыт.

– Что вы хотите этим сказать? – Дерик отошел назад, чтобы внимательно рассмотреть висящие на противоположной стене карты.

Эмма помедлила с ответом, наслаждаясь естественной грацией движений Дерика. Он будто крался вдоль стены комнаты.

– Идея не нова, – произнесла Эмма, следуя за виконтом. Она остановилась там же, где и он, выглядывая из-за его правого плеча. Эта беседа оказалась настоящим испытанием. Трудно было сосредоточиться на словах, не отвлекаясь при этом на присутствие Дерика и исходящий от него аромат. – Занятые на государственной службе ученые-математики использовали данные о народонаселении страны с XVII века. Они проводили сравнительный анализ благосостояния, налогов, прироста населения, смертности и других факторов в различных районах страны для подготовки политических реформ.

Дерик кивнул.

– Да, я видел похожие отчеты, с помощью которых Военное ведомство осуществляло подготовку армии.

– Именно. Я занимаюсь чем-то похожим. Просто решила использовать статистические данные несколько иначе.

– Вы собираете статистику преступлений? – спросил Дерик, обводя рукой исписанные доски. – Род деятельности, возраст, пол, место жительства обвиняемых… – принялся тихо перечислять он.

– Совершенно верно. На протяжении многих лет я собирала подробные отчеты о каждом происшествии, случившемся на территории, подведомственной моему отцу, а потом брату… – Эмма заставила себя замолчать. В присутствии Дерика ей не нужно было притворяться. С плеч словно гора свалилась. – Подведомственной мне. – Так странно было произносить эти слова вслух и при этом не бояться быть услышанной. – В один прекрасный день мне пришла в голову интересная мысль. Если такие данные собираю я, то вполне возможно, что другие судьи поступают так же. Поэтому я написала им. От имени брата, конечно.