Остров радужных надежд - Энн Хэмпсон Страница 39

— Но у меня тоже есть гордость, Пенни.

— Гордость — не самое лучшее наше качество. Надо жить и радоваться жизни. Нужно стремиться к тому, чтобы быть счастливым, тем более если ты и Нору сделаешь счастливой.

— Легко рассуждать, но… Понимаешь, такие раны не сразу затягиваются. Нужно какое-то время… Со временем все забывается, Пенни, и хорошее, и плохое. Вот так, моя маленькая дочурка.

Пенни нахмурилась. Отец очень редко обращался к ней так. Это скорее всего от сильных душевных переживаний. Неужели все настолько серьезно?

— Время, конечно, лечит, я не спорю, но шрамы остаются навсегда. Ты полюбил Нору и уже никогда не станешь прежним…

Снова послышалось кваканье, диссонирующее с собственным эхом, где-то внизу, у подножия холма. Быстро темнело, над горами и долинами поднималась густая фиолетовая дымка. Все затихло, только слышались шум падающей воды и плеск неутомимых извилистых потоков, убегающих куда-то в неизвестность, чтобы навсегда слиться с бурной рекой.

— Слишком много проблем. Слишком многое против нашей свадьбы. Я не могу жениться на Норе.

Пенни не смогла сдержать слез.

— Кто бы мог подумать, что все так будет, — всхлипнула девушка. — А помнишь, как мы мечтали о будущем? Что у тебя будет жена, а у меня мама и брат…

— Брат? — Джеймс скривился, словно от сильной боли. Он стал мрачным и суровым. — Дитя мое, такое впечатление, что не только меня выставляют дураком.

Пенни будто лишилась дара речи. Теперь-то она понимала, почему отец обратился к ней «моя маленькая Пенни». Он по-своему понял все то, что она рассказала об их отношениях с Максом…

«Неужели папа думает, будто я влюблена в Макса? Тогда он, должно быть, презирает свою дочь. Еще бы — влюбиться в алчного человека, для которого деньги — смысл жизни и который извелся от страха, что может потерять наследство! И в самом деле, — подумала Пенни, — этот человек недостоин даже, чтобы о нем думали».

Послышался резкий, командный голос Макса. Он крикнул, что пора уезжать. Пенни сделала вид, что не слышала. Солнце, теряясь в изумрудном свете, исчезало за горизонтом. Джеймс взял Пенни за руку:

— Дорогая, думаю, самое время серьезно подумать о том, чтобы как можно скорее вернуться в Англию.

Она кивнула. По щекам продолжали катиться слезы. Макс снова позвал. Эхо его зычного голоса повисло в вечернем воздухе.

— Папа… иди, пожалуйста, вперед. Я сейчас успокоюсь. Не хочу, чтобы Макс видел…

— А если потеряешься? Я подожду.

Пенни покачала головой:

— Иди, а то Макс разозлится…

— Но что мне сказать ему?

— Придумай что-нибудь. Скажи, будто не видел меня. Он ведь не знает, что мы были вместе. Скажи… да что угодно!

Джеймс хотел было возразить, но Пенни повысила голос:

— Прошу тебя. Я только умоюсь и сразу приду к вам.

Отец поднялся и медленно побрел вниз. Пенни спрыгнула с камня и, наклонившись над водой, намочила платок и приложила к опухшим глазам. Вдруг послышался шорох. Девушка вздрогнула, выпрямилась и напряженно прислушалась.

— Кто здесь? — дрожащим голосом тихо проговорила она в темноту.

— Какого черта? Почему ты заставляешь всех ждать тебя? — Из синеватых сумерек вырос угрожающий силуэт Макса. — Ты что, не слышала, как я звал?

— Я… Слышала… — Пенни судорожно сжимала в пальцах мокрый носовой платок. Сердце забилось так быстро, что в груди закололо. Она была словно маленький ребенок, которому приснился кошмар. — Я… я как раз собиралась идти.

— А где твой отец? Тоже пошел прогуляться?

— Он должен был уже вернуться к машине, — сразу не сообразила соврать Пенни. — Он пошел по этой тропинке.

Макс с любопытством посмотрел на нее:

— Значит, он был с тобой?

— Да, мы разговаривали… — Тут она опомнилась.

— Тогда почему он оставил тебя здесь одну в темноте?

— Я… я просто хотела немного побыть одна…

— Ты что, совсем дурочка? Как он мог тебя бросить здесь одну?

— Я же сказала…

— А зачем ты так близко подошла к водопаду?

Можно ли сказать ему правду? Что она плакала из-за него. Что именно из-за него отец отказывается от счастья. Сказать ли ему, что они решили возвращаться домой? И что Джеймс решил расторгнуть помолвку? Но может быть, отец еще передумает? Пусть он лучше сам скажет.

— Я уронила платок в ручей, — наконец выговорила Пенни, стараясь подавить прерывистый вздох. — Мне жаль, что я заставила вас ждать. Все, я готова, можем идти. — Она резко развернулась и, остро ощутив, как эмоции переполняют ее, не выдержала и побежала вниз. Ноги заскользили по мелкой гальке, Пенни начала терять равновесие, но Макс вовремя подхватил ее.

— Идиотка! Что с тобой случилось? — Больно сжимая ее за локоть, он уставился в заплаканные глаза. — Ты что, плакала? Почему?

— Я не могу сказать. — Пенни попыталась высвободить руку, но только причинила себе еще больше боли.

— Почему ты плакала? — настаивал Макс. Пенни молчала. Макс легонько тряхнул ее. — Что, из-за Грэма?

— Грэма? — Пенни удивленно глянула на него. Несмотря на сумерки, она хорошо видела, как жестокая гримаса исказила любимое лицо. — С чего это я должна плакать из-за Грэма?

Макс ответил не сразу:

— Потому что он тебя бросил.

— Он что? — О чем он говорит? Неужели Ширли что-то наврала ему? — Почему ты так подумал? — Пенни все еще пыталась высвободить руку из его железной хватки, но Макс сжал ее еще сильней.

— Но ты же встречалась с ним какое-то время?

— Я? Нет.

— Да что тут такого? Ты свободна и можешь ходить с кем угодно и куда угодно. Когда я вошел тогда в комнату, он держал тебя за руку. По-моему, тут нечего понимать.

— Подожди-ка, — горячо запротестовала она. — Но это ничего не значит! — Наверно, кошмар никогда не прекратится. До той самой минуты, пока она не сядет в самолет, они будут препираться. — К твоему сведению, между нами ничего никогда не было! Грэм — просто друг, и я не знаю, кто наговорил тебе такой чепухи.

— Но теперь он встречается с Ширли!

— Откуда ты знаешь? — вырвалось у Пенни.

— Она проговорилась. Нечаянно, конечно. А потом я заставил ее во всем признаться.

— Да, это так похоже на тебя! — презрительно прищурилась Пенни.

— А зачем ты покрывала ее ложь о так называемой подружке?

— Тебе-то что? — Пенни поморщилась от боли. — Что мне еще оставалось?

— Хорошо. Если у тебя с Грэмом ничего не было, почему тогда ты плакала? Должна же быть какая-то причина. Пока не скажешь, я тебя не отпущу. Будем стоять здесь всю ночь.