Сладкое безумие - Ширл Хенке Страница 39

Оливия провозилась до наступления сумерек, распутывая веревки и раскладывая полотнище палатки, очень тяжелое и неудобное. Оливия даже не смогла самостоятельно дотащить парусину до места. Глядя на ее мучения, пожилой франко-канадец пожалел девушку и помог ей донести груз до места, не обращая внимания на насмешки матросов, советовавших не связываться с «бабой Длинного Ножа», как они окрестили Оливию. Как только полотнище было доставлено, девушка поспешила поблагодарить француза и поскорее с ним распрощаться, опасаясь, что в любой момент может вернуться Сэмюэль и устроить сцену, застав ее наедине с одним из матросов.

Затем нужно было вбить колышки, что оказалось гораздо более трудной задачей, чем представлялось со стороны. Наконец ей это удалось, но грубый деревянный молоток почему-то чаще попадал по пальцам, чем по дереву, и нельзя было сказать, что колышки вбиты прочно и основательно. Но нужно было спешить, так как стало уже совсем темно и работать приходилось в отсвете костров. Оливия вздохнула и решила, что колышки выдержат.

Она встала и расстелила полотнище палатки, накрыв одним концом высокий колышек, а второй натянув на короткий, и принялась подвязывать веревкой. Однако по центру полотнище провисло, и выправить его никак не удавалось. Оливия развязала веревку в одном конце и, чертыхаясь, заползла под тяжелую парусину. Если придется долго жить в подобных условиях, она приучится ругаться, как пьяный матрос!

От парусины исходил резкий, неприятный запах, было темно, но Оливия упорно лезла вперед. Достигнув центра, приподнялась и попыталась потянуть полотнище влево, чтобы насадить на колышек, и тогда выскочил из земли колышек справа и пребольно ударил девушку по спине. Она вскрикнула и сдвинулась в сторону, в результате вылетели остальные колышки, и Оливия окончательно запуталась в вонючей парусине, и чем сильнее она билась, тем прочнее стягивало ее тело полотнище. Нечем было дышать, она прижалась к земле и попыталась выбраться наружу, но из этого ничего не получилось. В полном отчаянии Оливия перевернулась на спину и стала колотить по непослушной парусине руками и ногами, как малый ребенок в истерике.

В таком положении и застал ее Сэмюэль. Он отбросил полотнище и помог девушке подняться, пополнив ее словарный запас новыми крепкими выражениями.

– Вы мне напоминаете медвежонка, потерявшего мать. Что бы вы ни делали, все плохо кончается.

– Я не виновата! Ну нет у меня сил, чтобы вбить проклятые колышки в твердую, сухую глину. Я женщина, а не дровосек!

– В таком случае следовало остаться в Сент-Луисе, – отрезал Сэмюэль. Ему не нужно было напоминать о женской сущности Оливии. Сегодня предстояло провести с ней ночь в палатке на двоих, не притрагиваясь к ней. Полковник мысленно проклял жестокую судьбу, связавшую его с соблазнительной девушкой, тяжело вздохнул и стал считать до десяти, чтобы успокоиться и не наговорить лишнего.

– Останься я в Сент-Луисе, вы бы лишили меня невинности, а потом отправились в это путешествие, даже не оглянувшись.

Сэмюэль насмешливо вскинул бровь:

– Ваша невинность, мадемуазель, проявляется только в одном: вы постоянно делаете глупости и потом строите невинные глазки, будто так и надо. И к тому же вечно жалуетесь.

«Жалуетесь»! Это прозвучало несправедливо и обидно. И она, глупая, считала этого самовлюбленного мерзавца привлекательным! Она сжала кулак и замахнулась, но полковник перехватил и крепко сжал ее руку.

– И не пытайтесь, не выйдет! – промурлыкал он, отбросив руку девушки. – Кстати, меня мутит от жаркого, которое готовит Быстрая Нога, и я прихватил кусок оленьего мяса, чтобы поджарить на костре. Как я понимаю, бесполезно надеяться, что вы можете развести костер и приготовить ужин, пока я займусь палаткой.

Знака вопроса в конце фразы не чувствовалось, и Оливия промолчала в ожидании новых распоряжений.

– Можете поджарить мясо на костре Лигеста. Он уже приготовил ужин. Наломайте ивовых веток и насадите куски мяса. Вы видели, как это делается.

Он передал ей нож, который достал из своей поклажи. Заполучив орудие труда, девушка сладким голосом осведомилась:

– Вы не боитесь, что я вам ночью перережу горло?

– У вас не хватит гуманности совершить этот акт милосердия, – сухо парировал Сэмюэль, отвернулся и занялся палаткой.

Как только она удалилась, полковник принялся за дело и убедился, что вбить деревянные колышки в твердый грунт действительно непосильная задача для изнеженной городской девушки. Да и насчет кулинарных талантов Оливии он не питал иллюзий. Что же, черт побери, ему делать с этой девушкой?

Сегодня вернулся Сет Уолтон. По его словам, он повстречал в пути воина из племени осагов. Значит, через пару дней судно достигнет первого из зимних лагерей племени. Полковник намеревался расстаться с Мануэлем Лисой у слияния реки Осагов с Миссури и оттуда начать поиски англичанина, сеявшего смуту среди индейцев. Выходит, нужно найти человека, который взял бы под свою защиту Оливию Сент-Этьен и помог ей вернуться в Сент-Луис. Или даже спуститься ниже по реке, если девица не соврала насчет дяди в Новом Орлеане.

Почему-то перспектива отправить Оливию в Новый Орлеан и, вероятно, никогда более с ней не встречаться не доставила Шелби радости. «Совсем с ума сошел», – пробормотал он, продолжая работать. В уме всплыла дивная картина: он ждет ее прихода в доме, который снял в Сент-Луисе, и вот она появляется в шуршащем шелковом платье, и от нее пахнет жасмином, по плечам рассыпались длинные пряди огненно-рыжих волос, на пунцовых чувственных губах играет улыбка, и Оливия протягивает ему навстречу руки.

Да, приходится признать, что от отвратительного месива, которым обычно потчует Быстрая Нога, его мозги окончательно расплавились. Оливия никогда не встретит его с распростертыми объятиями, она это ясно дала ему понять. Кроме того, он слишком хорошо ее знает, чтобы согласиться на предложенную Вескоттом сделку. Какой бы желанной ни казалась девушка полковнику, надо отделаться от нее раз и навсегда. Единственный выход – найти ей сопровождающего и снабдить деньгами, чтобы Оливия могла благополучно добраться в Новый Орлеан к дядюшке – или к кому там она намеревалась бежать.

Приняв решение, Сэмюэль подумал, что сегодня же следует переговорить с Мануэлем Лисой и убедить его взять девушку под свою защиту. Как только судно причалит у фактории Каунсил-Блаффс, первого на их пути торгового поселения, Лиса наверняка сможет подыскать надежного человека, с которым можно будет отправить Оливию вниз по реке. Поставив палатку, полковник пошел искать испанца.

Тем временем Оливия сидела на корточках у костра и глотала слюну, жадно глядя на куски мяса, нанизанные на палки над огнем. С мяса капал сок, падал на угли и издавал такой аромат, что в животе требовательно урчало. Однако приходилось ждать и терпеть.

Девушка слегка поежилась. Одежда высохла, но ссохлась от грязи и царапала кожу. Может, пока жарится мясо, отойти от костра, отыскать прозрачный ручеек, помыться и переодеться в чистое? Судя по всему, Сэмюэль был прав, когда говорил, что сегодня матросы вымотались, помышляют только об отдыхе и никто не станет к ней приставать.