Темная страсть - Лиза Рене Джонс Страница 39

«Ненавижу публичную порку, но тут решать не мне. Он – мой Господин, а я его покорная слуга. Я сделаю все, что он прикажет. Тем более что это все-таки лучше, чем когда он делится мною с кем-то – и мне все равно, что он, мол, делает это лишь ради моего же удовольствия. Это доставляет удовольствие ему – точно так же, как множество глаз, которые следят за нами, вот как сегодня. Публичной порке, казалось, не будет конца – меня привязали к шесту, а он кружил вокруг, не оставляя без внимания ни одну часть моего тела. Когда все закончилось, соски у меня болели, спина покрылась рубцами, исхлестанные ягодицы побагровели и опухли. Я была подавлена. Сегодня все было иначе, не так, как всегда. Не знаю почему, но так оно и было. И я тоже была другой. И он… он тоже был какой-то другой.

Я не жалею, что это произошло. Он был доволен, а потом, когда порка закончилась, он соблазнил меня – так же изощренно и умело, как до этого порол. Даже когда моя рука выводит эти строки, я чувствую, что люблю его более, чем когда-либо, но не перестаю спрашивать себя, какую же цену мне предстоит заплатить за это счастье. Он ясно дал мне понять, что в его душе нет места подобным эмоциям… и в моей тоже, к слову сказать. Он считает, что любовь и желание любви лишь усложняют жизнь, толкая людей на неразумные поступки. Говорит, что любви вообще нет – а есть лишь разные виды похоти».

Я очнулась – в голове все еще крутились строки из дневника Ребекки. В комнате горел неяркий свет. Вернувшись к реальности, я почувствовала, что лежу в объятиях Криса. Он крепко прижимал меня к себе, его рука, чьи таланты я уже успела оценить, лежала у меня на бедре – я имею в виду не столько его талант к живописи, сколько умение ублажать меня. Я усмехнулась. О чем еще может мечтать любая девушка, как не о том, чтобы уснуть мертвым сном после того, как ее ублажили по полной программе, а потом проснуться от ощущения, что рядом с нею горячее, сильное мужское тело?

– Знаешь, а мне нравится видеть тебя в своей постели. Наверное, стоит тебя тут оставить.

Губы у меня расползлись в улыбке – обернувшись, я с удовольствием разглядывала его сексуально взъерошенные волосы, над которыми накануне поработали мои пальцы.

– Тогда я вряд ли успею на самолет.

– Я имею в виду навсегда. Переезжай ко мне, Сара.

– Что?! – Я не верила собственным ушам.

Он погладил меня по щеке.

– Ты меня слышала. Я хочу, чтобы ты переехала сюда.

– Ты знаком со мной всего пару недель.

– Я достаточно тебя знаю.

Но это было не так.

– Послушай, я уверена, что до меня ты ни разу не приводил к себе ни одну женщину… а сейчас ты предлагаешь мне перебраться к тебе?

– Они не были похожи на тебя.

Я почувствовала себя польщенной. Меня так и подмывало согласиться, махнуть на все рукой и рискнуть. Я бы так и сделала – если бы не моя тайна.

– Крис…

– Не нужно сейчас ничего говорить. Просто подумай об этом. – Зазвонил его мобильник. Крис потянулся за ним. – Доброе утро, Кэти.

Это была его крестная. Подложив под спину подушку, я смотрела, как Крис взял пульт дистанционного управления и раздвинул жалюзи. Перед моими глазами во всем своем великолепии лежал Сан-Франциско, но сейчас мне было не до того, чтобы любоваться городом. Меня преследовало ощущение, что времени у меня в обрез. Мне следовало все рассказать Крису, но я чувствовала, что еще не готова к этому.

– Да, она здесь, – продолжал Крис, скосив глаза на меня.

Я удивленно повернула голову.

– Кэти передает тебе привет, – прикрыв ладонью трубку, сообщил Крис.

– Привет, Кэти, – крикнула я, растроганная тем, что она спрашивает обо мне. А попутно стараясь выглядеть веселой, хотя меня преследовало предчувствие, что будущее мое висит на волоске.

– Я должен узнать, какие планы у Сары, тогда и решим, когда мы сможем вырваться к тебе, – обращаясь к крестной, продолжал Крис. При мысли о поездке с Крисом меня охватило радостное возбуждение… но это длилось ровно до той минуты, когда он добавил: – Я не вернусь в Париж, не повидавшись с тобой.

Париж! Не думала, что меня в это утро можно было еще чем-то удивить, но при одном только упоминании о Париже меня словно обухом по голове ударило. Все мои мечты о том, что это приглашение может что-то означать, вмиг развеялись как дым. В голове моментально всплыли строки из дневника Ребекки. «Он говорит, что любви вообще нет – а есть лишь разные виды похоти». Я спрашивала себя, может, и Крис считает так же. Как он может предлагать переехать к нему, разом изменить всю мою жизнь, зная, что со дня на день вернется в Париж? И ради чего? Ради двух недель горячего секса? Одного этого было достаточно, чтобы разбить мне сердце.

Отбросив одеяло, я выбралась из постели, набросила на себя рубашку Криса, ту самую, что я отыскала во время своей ночной вылазки на кухню, и снова окунулась в знакомый мужской запах его тела. У меня закружилась голова. А у кого бы не закружилась? Как-никак, горячий секс – его ноу-хау.

Я вихрем пронеслась через комнату, чувствуя на себе взгляд Криса. Оставалось только надеяться, что он не заметит, в каком я состоянии. Я уже схватилась за ручку двери, когда его пальцы стальным кольцом сомкнулись на моем запястье. Я услышала: «Я тебе перезвоню, Кэти», – и закрыла глаза.

Крис развернул меня лицом к себе – в отличие от меня он был одет, и это давало ему преимущество, о чем я тут же пожалела.

– Мне нужно уехать на праздники, речь идет о нескольких благотворительных мероприятиях, – объяснил он, отвечая на мой безмолвный вопрос. – Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

Я потрясла головой, зная, что впереди меня не ждет ничего, кроме боли.

– У меня…

– …работа, – закончил за меня Крис. – Знаю. Свидетельство о рождении у тебя с собой?