Старые письма - Даниэла Стил Страница 38

При этих словах ее лицо горестно скривилось, и он ласковопожал безжизненные пальцы. Оба тяжко переживали свою общую утрату.

– На свете нет места, где мы могли бы это сделать! Кудамы скроемся? На что станем жить? Если мадам Маркова захочет, меня не примут нив одну балетную труппу!

Анна имела в виду Москву или еще какой-то из российскихгородов. Николай же говорил об ином. Его план оказался еще более дерзким.

– Мой двоюродный брат живет в Америке. В штате Вермонт.Это на самом северо-востоке, и, по его словам, там очень похоже на Россию. Моихсбережений хватит, чтобы заплатить за проезд. Поначалу мы могли бы пожить у него.Я найду себе работу врача, а ты смогла бы преподавать танцы для маленькихдетей.

Анна знала, что ради жены Николай в свое время всовершенстве овладел английским. Но ведь сама Анна и думать не смела о жизнигде-то на другом краю земли, ее тут же охватывал страх перед чужими людьми идальними странами.

– Разве это возможно, Николай? И ты станешь работатьтам врачом? – спросила она, ошеломленная предложением отправиться куда-тоза тридевять земель.

– Скорее всего, – осторожно отвечал он, – мнепридется пройти специальную подготовку в Америке. На это понадобится время. А явсе равно смог бы подрабатывать.

Как и где он собирается подрабатывать? Разгребать снег наулицах? Чистить конюшни? Ухаживать за лошадьми? А для нее вообще не оставалосьникакой надежды. Вряд ли в этом самом Вермонте есть театр, где танцуютклассический балет, – а больше она ничего не умела. Кого она станет учить?Кто захочет взять их на работу? На что они станут там жить?

– Позволь мне как следует все обдумать. Анна, поверь,это наша последняя надежда! Мы не можем оставаться здесь!

И тем сильнее их отъезд будет похож на предательскоебегство. Ведь ему придется бросить жену, детей, императора и его близких,относившихся к ним с такой добротой. Анна оставит здесь мадам Маркову и еебалетную школу – единственный дом, который она знала с самого детства. Онаотдала им все, что имела, – свою жизнь, тело и душу, а взамен получилажизнь в искусстве, на сцене. Ей нечего делать в этом Вермонте! А что, если онанадоест Николаю и он бросит ее одну? Такая ужасная мысль пришла ей в головувпервые, но тем сильнее она напугала Анну, и это отразилось на ее лице. Николайпрекрасно понимал ее и читал ее мысли.

– Ну, не знаю… Это же так далеко… А вдруг твой брат незахочет нас пустить?

– Захочет. Он очень добрый человек. Он старше меня, егожена умерла, а детей у них не было. Он уже не один год зовет меня к себе. Иесли Я попрошу его о помощи, он не откажет. У него большой дом и водятсякое-какие деньги. Он владеет банком и живет совсем один. Он будет только раднашему приезду. Анна, для нас это единственный способ быть вместе. Нам придетсягде-то начинать новую жизнь и постараться позабыть о тех несчастьях, чтопреследовали нас здесь.

Но Анна все еще не верила, что такое возможно, хотя отчаяннохотела быть с Николаем.

– Ты можешь пока ни о чем не беспокоиться.Выздоравливай, набирайся сил, и тогда мы снова об этом поговорим. Тем временемя напишу брату и подожду от него ответ.

– Николай, нам никто не простит такого бегства!

Одна мысль об этом породила в ней горе и страх.

– А что нам светит тут? Для чего нам оставаться? Длясвиданий украдкой да пары недель в году – если императрица будет милостива ипригласит тебя погостить в Ливадию или в Царское Село? Пойми, я хочу жить стобой, жить по-настоящему! Я хочу просыпаться рядом с тобой и ухаживать затобой, если ты заболеешь… и не желаю, чтобы с тобой снова случилось нечтоподобное… Анна, я хочу иметь от тебя детей!

Она желала всего этого не менее страстно, но ведь радисобственной свободы он предлагал наплевать на всех, кто прежде любил их и былим дорог!

– А как же мой отец и братья?

Действительно, ведь здесь останется ее семья, ее детство, еекорни. Разве можно во имя любви просто повернуться и уйти? И хотя Николайуверяет, что готов сделать то же ради нее, ему предстояло поступиться гораздобольшим! Чтобы начать новую жизнь, он должен будет бросить семью, детей,блестящую карьеру…

– Ты же сама говорила, что позабыла, как выглядит твоясемья, – напомнил Николай. Отец и братья и раньше не баловали ее визитами,а последние два года вообще не приезжали с фронта. – И они наверняка будутза тебя счастливы. – Николай не хотел сдаваться, ему нужно было убедитьАнну во что бы то ни стало. – Милая, ты же не сможешь танцеватьвечно. – Но эти слова только напомнили ей лишний раз все, о чем говориламадам Маркова.

– Тогда я смогу учить других, как мадам Маркова.

– Ты можешь учить и в Вермонте. Может, даже откроешьсобственную школу. Я постараюсь тебе помочь. – Он говорил это с такойверой в свои силы!

– Я должна подумать, – прошептала она, слишкомслабая душой и телом для столь важного решения и всего, что оно за собойповлечет.

– Отдыхай и ни о чем не беспокойся. Мы еще успеем этообсудить.

Анна кивнула и сразу провалилась в забытье. Но сон ее былнеспокоен и полон кошмарных видений далеких, опасных мест. Ей снилось, что онапотеряла Николая и теперь одна скитается по незнакомым улицам и никак не можетего найти. Проснувшись, Анна обнаружила, что он ушел, а она лежит в палатеодна, и ее подушка промокла от слез. Николай оставил записку, что долженпроведать Алексея и непременно вернется утром. Анна прочитала записку и надолгозадумалась.

Она пролежала в больнице две недели, и врач строго-настрогопредупредил, что еще две недели ей нужно соблюдать постельный режим. Николайхотел забрать ее с собой и поселить в Царском Селе, но мадам Маркова решительновоспротивилась. Она твердила, что путь до Царского Села слишком неблизкий, чтоАнне следует вернуться к ней в балетную школу. На этот раз у Анны не было сил,чтобы спорить и настаивать на своем. Тем более что хозяйка балетной школы быланастроена чрезвычайно воинственно и не собиралась позволять кому-то вновьувести из-под носа любимую ученицу. Анна, чего доброго, снова затянет«выздоровление» на несколько месяцев, а сама будет наслаждаться обществомсвоего любовника в царском гостевом домике. Нет, мадам Маркова твердо решилаидти напролом. Анне нечего было возразить на поток упреков и обвинений, и онавернулась в школу.

Как это было в тот раз, когда Анна болела гриппом, Николаюпришлось ездить к ней каждый день и оставаться столько, сколько позволялиобязанности во дворце. Когда она отдыхала, доктор сидел возле ее койки вспальне. А когда она медленно прогуливалась, опираясь на его руку, попалисаднику перед школой, он рассказывал ей о Вермонте и о том, как живет егобрат. Он не сомневался, что это единственный приемлемый выход, и собиралсяпокинуть Россию как можно раньше. К примеру, уже в начале будущего лета, тоесть всего через несколько месяцев.