Неразлучные - Даниэла Стил Страница 38

Клэр и Эбби вместе ехали на такси в аэропорт Кеннеди, поскольку их самолеты вылетали почти одновременно. Клэр летела в Сан-Франциско, а Эбби – в Лос-Анджелес. Клэр подумала, что, когда ее самолет поднимется в воздух, Джордж уже, должно быть, приземлится в Аспене. Но он пока не присылал ей сообщений и не звонил. Она планировала, как обычно, тихо провести праздники в доме своих родителей. Клэр не встречалась со своими старыми школьными друзьями, когда приезжала к родителям на несколько дней. После ее переезда в Нью-Йорк прошло десять лет, теперь у нее была совсем другая жизнь, и у нее с теми людьми не было ничего общего. Клэр была гораздо ближе со своими соседками по квартире в Нью-Йорке. Иногда, когда они выходили с матерью в город, Клэр встречала своих одноклассников. И ее всегда удивляло то, что их жизни так мало изменились. Те, кто когда-то встречался, переженились или просто жили вместе. Некоторые обзавелись детьми. Кое-кто работал у своих родителей или на какой-нибудь малоинтересной работе. Это был небольшой город, и, кроме высокотехнологичного мира Силиконовой Долины, мало где можно было сделать себе карьеру. Ее более предприимчивые друзья перебрались в Нью-Йорк или в Лос-Анджелес. Индустрия моды была совершенно не развита в Сан-Франциско, так что для Клэр здесь не нашлось бы работы. Она была рада, что окончила школу дизайна в Нью-Йорке и осталась там жить. И хотя мать очень скучала по ней, она тоже была рада, что Клэр выбрала жизнь в Нью-Йорке. Отец, конечно, никогда не мог понять, почему она не вернулась домой и не нашла себе здесь работу. А Клэр больше не пыталась ему это объяснить.

Всю дорогу Эбби и Клэр оживленно беседовали. Они почти не разговаривали с тех пор, как Эбби порвала с Айваном. Она с самозабвением работала над своим романом днем и ночью, словно вновь обретенная свобода подстегивала ее. И ей о многом нужно было поговорить с родителями. В прошлом они часто давали ей хорошие советы, и теперь Эбби нужно было решить, в каком направлении двигаться дальше. Она хотела только одного – завершить свой роман. И дело у нее быстро продвигалось.

Айван звонил ей несколько раз, пытаясь найти оправдание своим поступкам, и сказал, что остался совсем один. Она перестала отвечать на его звонки, а он прекратил делать попытки, когда понял, что она больше не интересуется его делами и не изменит своего решения. Айван хотел, чтобы Эбби стало жаль его, но она была лишь зла на себя за потерянное время и за то, что была такой дурой. Эбби понадобились годы, чтобы осознать, какой Айван неудачник, а он тем временем тянул ее за собой в болото и использовал во всех смыслах этого слова. – Увидимся в воскресенье, – сказала Клэр, обнимая Эбби у входа в аэропорт.

Клэр нужно было сдать багаж, а Эбби взяла с собой только ручную кладь. Клэр же всегда везла с собой слишком много вещей. Спустя несколько минут Эбби исчезла в толпе, а Клэр посмотрела на свой телефон, пока ее багаж оформляли. Джордж не звонил, так что он, наверное, еще не приземлился. Клэр надеялась, что там хорошая погода. Джордж рассказывал ей, что аэропорт в Аспене расположен очень опасно, прямо у подножия горы, но это не беспокоило Клэр. Его пилот бывал там с ним много раз.

Алекс и Саша вылетели в Чикаго двумя часами позже. Саша взяла с собой еще больше вещей, чем Клэр, хотя они улетали всего на четыре дня. Она не знала, что может ей понадобиться, поэтому упаковала в чемодан разные варианты одежды, от парадной до повседневной или консервативной, которую носила на работу Морган. Саша хотела произвести хорошее впечатление на родителей Алекса, но всякий раз, когда девушка спрашивала у возлюбленного, как ей одеваться, тот отвечал, что ее родителям будет все равно. Алекс сказал, что они предпочитают консервативный стиль в одежде, да он и сам тоже придерживался его, когда выходил на люди. В День благодарения его отец и брат наденут костюмы, и он тоже. А в остальное время будет носить блейзер с брюками. Алекс сказал, что отец всегда был при галстуке, что делало его похожим на банкира, но именно таким хотели видеть его пациенты. А брат, будучи хирургом, большую часть времени проводил в халате. Услышав это, Саша гордо объявила, что не взяла с собой ни халат, ни сабо. Она захватила кроссовки на случай, если будет кататься с Алексом на яхте, поскольку он был заядлым яхтсменом, но он сказал ей, что погода, вероятнее всего, будет слишком холодной для нее. Так что, когда он отправится кататься на яхте, она может остаться дома с его матерью или пойти самостоятельно обследовать город. Дом его родителей был расположен на берегу озера, а брат жил в районе Уикер-Парк, который был для Чикаго тем же, чем деловой центр для Нью-Йорка. Алекс сказал, что его брат прилично зарабатывает, но в его словах не было зависти, только гордость. И Саша уже знала, что они с братом очень близки.

Алекс и Саша приземлились в аэропорту О’Хара в час дня по местному времени. Разница с Нью-Йорком была всего в один час. Родители Алекса были еще на работе, а вечером на ужин к ним должен был прийти его брат. Алекс знал, что им всем было очень интересно познакомиться с Сашей, но не стал говорить ей об этом. Она и без того нервничала.

В аэропорту было много народу, и у них ушел целый час на то, чтобы получить свой багаж. Еще час они провели в дороге. Дверь им открыла домработница, которая, увидев Алекса, сразу заключила его в объятия, а на Сашу взглянула с интересом и вежливой улыбкой. Дом, стоявший на Лейк-Шор-Драйв, всегда выглядел одинаково для Алекса. Это был дом его детства. Он был элегантным и консервативным, а в отделке преобладали теплые, несколько архаичные тона. В гостиной стояли цветы, а уютная кухня в загородном стиле часто служила местом сбора всей семьи. Потом Алекс показал Саше свою комнату, заполненную спортивными трофеями и сувенирами, сохранившимися еще со школьных времен. Увидев висевшие на стене дипломы Йельского университета и Гарварда, Саша с улыбкой оглянулась на Алекса. Комната его брата, находившаяся по соседству, была во многом такой же. У них была общая ванная, а в отделке комнат преобладали темно-синие тона и яркая клетка. Из окон открывался вид на сад, а в другом конце коридора располагалась большая солнечная спальня родителей. Потом Алекс повел Сашу в находившуюся напротив родительской спальни комнату для гостей, которую отдали в их распоряжение и в которую он принес Сашин чемодан. В его старой комнате стояла узкая одноместная кровать, и в любом случае он чувствовал бы себя несколько скованным, будь там даже кровать побольше. Гостевая же комната была нейтральной территорией, и здесь Алекс никогда еще ни с кем не останавливался. Отделана она была голубым и желтым цветастым ситцем и выглядела очень мило. Саша сразу догадалась, что хозяева прибегали к помощи профессионального декоратора, если только мать Алекса не обладала дизайнерским талантом. Общая обстановка была выдержана в английском стиле, а стены выкрашены в светло-желтый цвет, так что комната выглядела солнечной даже серой чикагской зимой. А бюро прогнозов предсказывало снег в конце недели.

Они зашли на кухню и сделали себе по сэндвичу, после чего Алекс предложил поехать в центр города и немного осмотреться. Ему хотелось показать Саше город. Его старенькая «Тойота» все еще стояла в гараже. Алекс не разрешал родителям продавать ее. Он ездил на ней, когда бывал дома, а в остальное время домработница пользовалась ею, когда отправлялась за продуктами или по другим хозяйственным делам. «Тойота» легко завелась, и они поехали в сторону Мичиган-авеню на обзорную экскурсию, которую Алекс планировал уже много дней. Он был в восторге оттого, что Саша была рядом с ним, в его родном городе, в котором прежде никогда не бывала.