Цыпленок на полотенце - Диана Вишневская Страница 38

— Да боюсь я их завоевывать! — рассердилась Аня. — А вдруг у меня не получится? Вдруг они не захотят со мной дружить?

— Раньше ведь получалось.

— Прошло столько лет! Я уже забыла, как это делается!

— Всё ты прекрасно помнишь. Хотя отсутствие практики — это, конечно… С другой стороны, это только хорошо. Если не получится завоевать их дружбу, объясним это трехлетним отсутствием практики и тем себя успокоим. Только у тебя получится, я уверен. Раньше, если ты чего-то сильно хотела, ты всегда этого достигала.

— Всё изменилось! И вообще, я уже не юная девушка, которая у многих вызывает симпатию, мне уже не девятнадцать, а двадцать девять! Я, можно сказать, пожилая женщина!

— Чего? — тихо переспросил внутренний голос.

Аня вздохнула.

— Я сегодня не накрашена, — сказала она. — И в очках.

— Ну и что? — спросил внутренний голос.

— Я некрасивая.

— Разве десять лет назад ты считала, что завоевываешь людей своей красотой? Ты всегда знала, что дело не во внешности.

— Я обнадёжусь, а у меня не получится, — жалобно сказала Аня. — Представляешь, какой будет крах? Он меня это… надломит.

— А ты прямо сразу начни с самого сильного оружия. С того психологического приема помнишь? Он тебя еще ни разу не поводил.

— Да ты с ума сошел! Ты помнишь, что этот прием действует в обе стороны с одинаковой силой? Если я его применю, я почти наверняка сама влюблюсь!

— И начни с девушки, — голос будто не слышал Аню. — Она наверняка ничего не заметит, так что прием подействует только в одну сторону — на тебя. В результате начнешь испытывать к ней сильные дружеские чувства без взаимности. Думаю, ничего страшного в этом нет. Зато потренируешься, освежишь прежние навыки.

— Я боюсь…

Внутренний голос молчал.

— Ладно, — наконец, сказала Аня. — Ладно. Я попробую.

— Что нужно делать помнишь?

— Да уж помню… — ответила Аня. — Но ты, на всякий случай, подсказывай в процессе. Уф, как страшно… Ладно. Вперед.

И закрыла глаза.

Она открыла их через несколько секунд, повернулась к левому столику, и, теперь уже не скрываясь, стала смотреть на компанию из троих людей.

Растрепанная девушка с толстыми щеками и маленькими глазками сидела рядом с темноволосым, лицом к Ане, и что-то вещала, строя смешные рожицы и жестикулируя. Спутники ее внимательно слушали.

— Приступаем? — спросил внутренний голос.

— Да. Давай.

— Этап первый, — сказал голос. — Представь, что ты сейчас находишься дома в одиночестве, на тебя никто не смотрит, ты видишь эту девушку на экране телевизора.

— Представила.

— Этап второй: прислушайся к себе, определи, чем она тебе больше всего нравится, и сформулируй ее достоинства в словах.

— Сформулировала.

— Этап третий: смотри на девушку, сосредоточившись на ее достоинствах, и проговаривай про себя то, что сформулировала. Мысленно описывай эту девушку в третьем лице. Постоянно повторяй «она».

«Она обаятельная, — подумала Аня. — Она добрая. Она непосредственная. Она неординарная».

— Этап четвертый…

— Да, да, я помню. Она добрая, непосредственная, неординарная. Она добрая, непосредственная, неординарная. Она добрая, непосредственная, неординарная. И при этом… — Аня сделала глубокий вдох и мысленно произнесла то, что собиралась, — и при этом в глубине души она меня любит.

Щелк — и мир мгновенно изменился. Девушка за соседним столиком теперь казалась Ане не просто обаятельной. Она была БЕЗУМНО обаятельной. Она была прекрасной.

— Пятый этап выполнять не будем. Быстро отводим глаза.

Аня послушалась.

Пятый этап был самым сложным для исполнителя. Нужно было дождаться, когда человек почувствует, что на него смотрят, поднимет на тебя глаза, и продолжать смотреть точно так же, с теми же чувствами, что и раньше, но теперь уже прямо в глаза. Для этого, собственно, и требовалось представить, что смотришь в экран телевизора, и думать о человеке «он», «она», а не «ты». Так было легче не испугаться, не отвести взгляд и сохранить искренность.

Собственно, в пятом этапе — во взгляде в глаза — и состоял весь смысл приема. Без последнего этапа прием воздействовал на исполнителя, но не оказывал ровным счетом никакого влияния на второго участника игры. Либо оказывал небольшое влияние — в том случае, если адресат замечал взгляд исполнителя боковым зрением.

— Девушка ничего не заметила, — сообщил внутренний голос.

— Уверен? — тревожно спросила Аня.

— Абсолютно.

— Уф, — Аня вздохнула с облегчением. — Хорошо.

— Тренировка прошла успешно, — одобрил голос. — Ты была вполне искренна, своего хорошего отношения к девушке не преувеличивала и не искажала. Плюс была открыта и непосредственна — взгляд выражал твои чувства вполне адекватно. Молодец!

— Правда? — обрадовалась Аня. — Ура!!! Есть еще порох в пороховницах!

— Ну всё, потренировались, а теперь переходим к боевым действиям. Объект — темноволосый. Пройдем все этапы, включая пятый.

— Ой, нет!!! Я боюсь!!!

— Ну, что опять случилось?

— Я уже давно никому не симпатична, ко мне потеряли интерес все друзья. Я больше не способна нравиться людям. И неизвестно, как этот человек отреагирует на мой взгляд. А вдруг он посмеется надо мной, посмотрит презрительно, как на идиотку?

— Ты забыла, кого мы сегодня играем? — поинтересовался голос.

— Ах, да. Девушку, которая верит, что ее все любят… Ладно. Сейчас, погоди, войду в роль.

Аня закрыла глаза, через несколько секунд снова их открыла, посмотрела на темноволосого.

— Ну как? — участливо спросил внутренний голос. — По-прежнему боишься, что над тобой посмеются?

— Мне нечего бояться, — ответила Аня. — Я ведь знаю, что… что в глубине души он меня любит.

Щелк…

— Этап первый, — бормотал внутренний голос. — Этап второй. Этап третий. Этап четвертый…

Темноволосый был прекрасен. На его лице, не закрытом маской, можно было прочитать массу информации. И сейчас, когда Аня разглядывала его, ей казалось, что она знает темноволосого давным-давно, много лет.

Он был очень умным и слегка насмешливым. В шумной компании малознакомых людей он мог часами сидеть молча и думать о чем-то своем, так, будто он не здесь, а далеко-далеко, в другом мире. В хорошем настроении он мог целый вечер весело поддразнивать друзей и вгонять в краску подруг. Он любил нескольких людей и был очень добр к ним. Он… Он был замечательный.