Арабская принцесса - Таня Валько Страница 38

– Пожалуй, я поеду один с багажом, – Лукаш делает вид, что злится.

– Сделаем по-арабски. – Хамид выручает его из затруднительного положения. – Парни отдельно, а бабы отдельно.

Ощущая доброжелательность семьи жены, он хочет расслабиться. «Лиха беда начало», – говорит он про себя.

Саудовец радуется шансу оказаться в стране, где есть чем дышать, а температура не высушивает человека, как щепку.

– Хорошо, что мы сюда приехали! – кричит он супруге, отъезжающей на другой машине и машущей ему на прощанье рукой.

Дарья, как и обещала, начинает знакомить сестру с подробностями:

– Мы живем немного на отшибе, во Вжеще, но зато там зелено, чистый воздух и большой сад. Рядом с нами большой новенький стадион, который построили к Евро-2012. Сейчас, когда чемпионат уже прошел, на нем будут организовывать концерты и разного рода торжества, поэтому у нас будут развлечения тут же под боком.

– Хорошо.

Марыся не отрывает глаз от пейзажей, мимо которых они проезжают, стараясь пробудить в памяти какие-то воспоминания детства. Но все давно улетело или спрятано в глубоких закоулках.

Ей нравится здесь, несмотря на ужасные дороги и спешащих людей, которые выглядят подавленными и нервными. Бросаются в глаза женщины, которые тащат пакеты и сумки, набитые покупками, или стоят на остановках автобуса или трамвая в толпе ожидающих.

«Несладко им живется, – приходит к выводу девушка. – Все же, может, не так уж плохо быть женщиной в арабских странах, где мужчина должен заботиться о содержании и снабжении семьи?» Она удивляется своим выводам, так как еще не так давно радовалась свободе в Англии. Сейчас она видит прелесть польской эмансипации. «Нет ничего посредине», – вздыхает она.

Она очарована парками с гуляющими влюбленными, обнимающимися или, о ужас, даже целующимися на глазах у всех! Она завидует молодым матерям, которые могут самостоятельно, да еще и пешком, выйти со своими маленькими детьми на игровую площадку. «Чем-то надо жертвовать. Свобода и больше обязанностей. Пожалуй, это все же лучше», – приходит к выводу она.

– А вот наша резиденция!

Дарья отрывает сестру от размышлений, хватая за рукав и показывая пальцем на дом у маленькой узкой дорожки, посыпанной гравием.

– Асфальтированную дорогу обещали нам сделать еще пять лет тому назад.

Дорота считывает информацию с каждой гримасы старшей дочери и видит ее удивление и разочарование, хоть, разумеется, та старается все скрыть.

– Не страшно! Внутри нормально, на матрасах на полу не спим, – смеется мать с издевкой.

– Разумеется!

Марыся почувствовала себя неловко.

– Ничего, ничего! Я знаю тебя, как свои пять пальцев. Ты должна научиться скрывать чувства, а то в нашем меркантильном мире не проживешь.

– Я просто искренняя. Что на душе, то и на языке или на лице. Это плохо? – защищается девушка.

– Приветствуем вас дома!

Лукаш открывает ворота, и машина останавливается на большом подворье.

Все выскакивают из машин и направляются в сторону красивого сада, в котором центральное место занимает ореховое дерево. Под ногами хрустят скорлупки, так как в этом году орехов уродилось на удивление много. Марыся очарована и даже не хочет входить. Но ее зовут и она присоединяется к остальным. После того как все разместились в комнатах, освежились и распаковались, большая семья собирается в просторной современной гостиной. Только Дорота по-прежнему во дворе играет и шутит с любимой внучкой.

– Эй, бабка! Мы должны составить генплан! – кричит Лукаш во все горло. – Cумасшедшая бабка! Иди же к нам! Мы обговариваем программу отдыха. Не хочешь вставить свои три копейки?

– Хорошенькие деньги, – сидя, прижавшись к Марысе, от которой не отходит ни на шаг, шутит Дарья. – Это же она все придумала, забронировала и оплатила!

– Не жалуйся! – ругает ее сестра. – Даже не знаешь, как хорошо иметь кого-то, кто так о тебе заботится.

– И принимает за меня все решения? – перебивает ее нервно девушка. – Иногда хотелось бы быть хозяином своей судьбы! По крайней мере, иногда!

– Куда там, куда там! Преувеличиваешь, – Марыся говорит это, но сама прекрасно знает, какой деспотичной может быть мама.

«Увидим, что на этот раз она запланировала и что будет, если нам не понравится, – думает она. – Хамид уже не ребенок и не должен соглашаться на все ее директивы. У него может быть свое мнение».

– Значит, выглядит это так.

Дорота с распущенными волосами вваливается в гостиную и хватает большую папку с печатными листами. «Плохо, – боится дочка. – Она действительно распланировала каждый час и каждую минуту».

– Сегодня мы позволим вам отдохнуть, но с завтрашнего дня нужно стартовать. – Взволнованная мать глубоко вздыхает.

– Извини, дорогая, – Хамид решает сразу предупредить тещу. – У меня кое-какие дела в Польше, если их удастся вставить в твою программу, будет прекрасно.

– Что?!

Дорота таращит глаза и сразу повышает голос, а Лукаш чешет бритую голову, улыбаясь себе под нос.

– Какие дела?! Вы же приехали сюда к нам, правда?!

– Спокойно, дай мне объяснить.

Араб хорошо изучил тещу и знает: он должен сдерживаться и не позволять себя провоцировать.

– Пара друзей просила, чтобы я связался и их детьми, которые учатся в Польше. Оказывается, у вас множество студентов-арабов из нашего региона. Для меня это было неожиданно. Я думал, что все саудовцы учатся в Америке.

И Дорота, о чудо, его не перебивает.

– Одна девушка, дочь моего друга еще с начальной школы, учится здесь, в Гданьске, в медицинской академии. Везу для нее сверток с любимыми сладостями, чтобы напомнили о доме. Упаковали сладкую бахлаву ^[51], хумус в коробочках и заатар ^[52]. Разумеется, ко всему этому конверт. Как и во всем мире, дети больше всего ждут деньги.

Лукаш со знанием дела согласно кивает.

– Большую группу я должен навестить в Ольштыне. Говорили, что отсюда не очень далеко, можно без проблем доехать поездом. В этом маленьком городке обосновались совсем уж молокососы. Их отцы особенно заинтересованы в том, чтобы детей воспитали, – улыбается Хамид с издевкой.

– А как они могут за границей, вдалеке от семьи и мечети, воспитываться как арабы? – задает вопрос Дорота. Критический ответ можно прочитать по тембру ее голоса.

– Ну, да… – Хамид чувствует себя немного уязвленным. – Если ты забыла, то я тоже являюсь…