Туман на болотах - Лилиан Пик Страница 38

— Не ходи туда, пап! — услышали мы умоляющий голос Колина. — Мисс Джонс целует Роберта.

— Поправка, — прошептал Роберт. — Роберт целует мисс Джонс.

Дверь снова открылась, кто-то вошел и остановился на пороге, наблюдая за нами, потом удалился.

— Как в театре, — пробормотал Роберт.

На лестнице послышались быстрые шаги, и наверху громко хлопнула дверь.

— Кто бы это ни был, он явно осудил нас.

Я отошла и села на диван.

— Ну и что? — Роберт сел рядом и притянул меня к себе, но я решительно отодвинулась.

— К чему все это, скажи? Завтра я уезжаю. Вряд ли мы еще когда-нибудь встретимся.

— Оставь мне адрес, Трейси. Я приеду к тебе. Попробуй только меня остановить!

— Нет, ты не должен приезжать, — затрясла я головой. — Бесполезно, Роберт. Ты… ты мне нравишься, но…

— Не нужно пока говорить о любви, милая. Я тебе нравлюсь, и это неплохое начало.

Моей задачей было разубедить его. Сказать ему правду я не могла, поэтому я кое-что на ходу придумала, посмотрев на кольцо, подаренное Уэйном.

— Я говорила тебе, что помолвлена не по-настоящему, но… будь моя воля, — не могла посмотреть ему в глаза, — я бы оставила все как есть.

— Понятно. — Он говорил совсем как его дядя.

Я подняла глаза. Он сидел понурившись.

— Мне очень жаль, Роберт, потому что было очень хорошо, я наслаждалась каждой минутой, проведенной с тобой.

— Ну, дай мне хотя бы твой адрес! Прошу! Мы могли бы писать друг другу.

Я покачала головой.

— Ладно, возьму у дяди. Как-нибудь — да раздобуду!

В дверь постучал Колин и, войдя, шутливо посоветовал в следующий раз повесить на дверь табличку: «Не входить, здесь целуются».

Остаток вечера мы сидели каждый сам по себе. К нам присоединилась Вивьен, потом Брет с книжкой в руках, которую он читал, пока все не отправились спать. Вивьен спросила брата, в котором часу он собирается выехать. Он захлопнул книгу и зевнул.

— Часов в десять — одиннадцать. Мы опять пообедаем по дороге и ближе к вечеру будем дома.

— В вашей хижине есть еда, Трейси? — поинтересовалась Вивьен. — Может, возьмете с собой домашнего хлеба и молока?

— Спасибо, Вивьен, но я одолжу продукты у Дайны, чтобы не ходить в магазин.

— Если хотите, можете зайти к нам на чай, — небрежно предложил Брет.

— Вы очень добры, Брет, — быстро ответила я. — Спасибо, но я справлюсь. Мне не хотелось бы обременять Элейн.

— Как хотите.

Он положил книгу, пожелал всем спокойной ночи и отправился наверх.

Вскоре я последовала его примеру. Легла в постель, но не могла уснуть и ворочалась с боку на бок. Меня озадачивала перемена в отношении Брета. Я слышала, как немного спустя разошлись по своим комнатам и все остальные. Я повернулась на другой бок и стала вспоминать все, что вчера наговорила Брету в машине. В тишине мой голос звучал насмешливо, произнося все эти ужасные слова.

Я услышала, как Брет вышел из ванной и закрыл свою дверь. Бесполезно!.. Я встала, надела белый халат, который мне одолжила Вивьен, и вышла на площадку.

Собрав всю свою храбрость, я трясущейся рукой постучала в комнату Брета. Он открыл дверь и молча уставился на меня. На нем уже была пижама и халат.

— Вам что-нибудь нужно?

Его более чем прохладное удивление лишило меня присутствия духа.

— Простите, Брет, но я… не могу заснуть.

— И что вы хотите от меня?

— Я хочу поговорить с вами, Брет. Всего несколько минут…

— Хорошо. Заходите.

Я вошла в комнату, он прикрыл за мной дверь и стоял глубоко засунув руки в карманы и напряженно расправив плечи.

— Я хочу извиниться, Брет. Хочу попросить у вас прошения за все, что наговорила вчера в машине. И за мое ужасное поведение. Хочу поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали… а сделали вы так много! — Я водила босой ногой по замысловатому рисунку ковра. — Вы… вы правильно поступили, заставив меня сесть за руль.

— Я знаю, Трейси. Иногда приходится быть жестоким, чтобы проявить доброту.

— Вот и все, что я хотела сказать вам, Брет.

Я двинулась в сторону двери, но он протянул ко мне руки. Взяв мое лицо в ладони, он озабоченно стал рассматривать шрам на лбу.

— Как ужасно, Брет, — хриплым голосом произнесла я. — Он такой красный и уродливый.

— Он пройдет, Трейси. Заживет и пройдет. Все шрамы проходят. Знаю по своему опыту.

Он замолчал, и мне вдруг показалось, что он сейчас наклонит голову и поцелует мой шрам. Но его руки отпустили меня и снова спрятались в карманах.

— Спокойной ночи, Брет.

— Спокойной ночи, Трейси. Приятных снов.

Роберт при всех поцеловал меня на прощанье. Мы стояли в гостиной, благодарили друг друга и пожимали руки, как вдруг он обхватил меня за талию.

— До свидания, дорогая, — улыбнулся он.

Его поцелуй был скорее жестом отчаяния, и мне, увы, не удалось предотвратить его.

Все не без удивления воззрились на нас, потом тактично, по одному вышли на улицу.

— Оставь мне хотя бы свой номер телефона, — попросил он.

— У меня нет телефона.

— Но там, где ты живешь, наверняка есть?

— Да, но нам не разрешают звонить и даже отвечать на звонки.

Он отпустил меня.

— Я найду способ с тобой связаться. Я говорю это серьезно, Трейси.

Я сжала его руку и пошла к машине. Брет окинул меня ледяным взглядом.

— На этот раз я сижу впереди, мисс Джонс! — крикнул Колин. — Мне папа разрешил.

— Ничего не имею против, Колин, — ответила я, открывая заднюю дверцу и забираясь в машину. — Твое место рядом с твоим отцом.

Брет одарил меня еще одним взглядом, явившимся прямо из ледяного века, и я отвернулась, улыбаясь Вивьен и Роберту, которые стояли на тротуаре и махали нам рукой. Судя по всему, Роберту придется кое-что объяснить своей матери после нашего отъезда.

Обратно мы доехали без приключений. Пообедали в том же ресторане. Я всю дорогу сидела на заднем сиденье, и Брет ни разу не предложил мне сесть за руль, а мне очень хотелось повести машину, потому что страх мой окончательно прошел.

Подъехав к нашему городу Ноттингемпширу, Брет, к моему удивлению, миновал мой район и направился по дороге, ведущей к его дому. Я наклонилась вперед.

— Я же сказала, что не буду пить у вас чай, Брет. Я сама справлюсь…

— Я и не везу вас пить чай! Мы едем за моим проигрывателем. Роберт уверял меня, что вы хотите его одолжить у меня.